Город под каблуком

Колычев Владимир Григорьевич

– Эй, ты чего?

– Правило номер тридцать четыре. Ты не сможешь полноценно боксировать с грушей, если не почувствуешь себя в ее шкуре.

Никита сгреб Макса в охапку, несмотря на его сопротивление, затащил на ринг, футболку превратил в пояс-держатель. Он запросто мог прицепить его за майку к цепи, но слух уловил чьи-то легкие шаги по лестнице. Это женщина, возможно, Лариса. Но в любом случае Никита должен был отпустить Макса, и он это сделал.

В спортзал зашла молодая женщина с внешностью и фигурой элитной фотомодели. Эластичные

спортивные шортики на ней, маечка в обтяжку, волосы стянуты в конский хвост.

– Здравствуйте, Александра Сергеевна, – поприветствовал ее Никита.

Девушка была на десять лет моложе его, но она жила с Фоганом в законном браке, поэтому он должен был обращаться к ней на «вы» и по имени-отчеству.

Александра кивнула, слегка наморщив лоб. Похоже, она делала вид, что пытается вспомнить, как зовут Никиту. Как будто она знала…

– А-а, наша мамочка пришла, молочка принесла! – в глумливом восторге взвыл Макс. Хоть и острый у него язык, но Никиту колоть он побаивался, зато на этой бедняжке мог отыграться за свое унижение. – Видал, Кит, какие у нашей мамочки бидоны для молока! – Обойдя Александру, он встал у нее за спиной и обвел рукой бюст, не касаясь его.

Формы у Александры действительно роскошные, но Никита не собирался обсуждать их с каким-то сосунком.

– Итак, правило номер тридцать четыре! – направился он к Максу.

– Пушкиной это объясни! – показал тот пальцем на девушку и выскочил за дверь.

Никита остался с ней наедине.

Красивая она, утонченная, ухоженная, но у Никиты и раньше не было особого желания овладеть ею, а сейчас тем более. После Ларисы другие, даже более красивые женщины утратили для него всякую остроту.

– А почему Пушкиной? – спросил он.

– Потому что Александра Сергеевна, – развела руками девушка. На Никиту она смотрела с интересом, но без кокетства. Она – хозяйка дома, он – телохранитель. Да и не жгучий он красавец, откровенно говоря, чтобы смутить ее. – А что за правило номер тридцать четыре?

– Вам это не грозит, Александра Сергеевна.

– Да ладно тебе, Александра Сергеевна, просто Александра… Тебя в гостевом доме поселили?

– Вроде того.

– Я знаю, Виталий Максимович звонил. С девушкой ты…

– С девушкой.

– Красивая она, я видела.

Взгляд ее вдруг потух, это значило, что она потеряла к Никите интерес. Александра переключилась с него на велотренажер, а он спустился вниз.

Макса он нашел в беседке возле гостевого дома. Тот с беспечным видом болтал о чем-то с Ларисой. На его губах играла разухабистая улыбка, а когда появился Никита, она стала еще шире и ярче.

– Народ Рима приветствует своего тирана! – Макс приложил к груди кулак и вытянул руку на всю длину.

– Тиранов приветствуют стоя, – весело засмеялась Лариса.

– Стоя он разговаривал с моей мамочкой, – кивнув на Никиту, хмыкнул Макс.

Никита шагнул к нему, и он, вроде как в шутку испугавшись, перемахнул через бортик беседки. Только вот приземлился

неудачно – ногой зацепился за прибрежный камень и стал терять равновесие. Пытаясь его восстановить, двинулся к пруду, снова споткнулся и плашмя рухнул в воду. Лариса звонко рассмеялась, глядя, как он поднимается.

– Не можешь падать, обтекай! – взяв ее под руку, сказал Никита.

Надо отдать должное Максу, он не вышел из себя. Даже дурашливая улыбка не сошла с его лица. Глядя на дом, что-то насвистывая себе под нос, он снял с себя майку, зашел в воду по пояс, грудью лег на нее и поплыл. Дескать, неспроста он шлепнулся в воду: так было задумано.

Не хотел он ударить в грязь лицом перед Ларисой, потому и делал хорошую мину при плохой игре… Нравилась она ему, и Никита это понимал. И Александре она приглянулась. И Фогану понравится, потому что красивая.

Но и Макс пусть обломается, и его папаша идет лесом. Лариса принадлежит только Никите…

Глава 8

Парами дети ходят в детском саду. И, как оказалось, в институте, правда, в отдельно взятом случае. Лариса и Макс бок о бок шли по длинному гулкому институтскому коридору, а Никита сопровождал их, наблюдая за ними сзади. И вдруг они, болтая о каких-то пустяках, взялись за руки. Как дети. Никита нахмурился, но тут же его брови разгладились. Во-первых, Лариса спохватилась и отдернула руку. А во-вторых, он вдруг поймал себя на мысли, что и Макс и Лариса – еще дети по сравнению с ним. Макс наглый, извращенный, даже опасный для общества, но ребенок. И она недалеко от него ушла, хотя ума в ней побольше. Никита для них – великовозрастный дядька…

Дядьками, кажется, в старину называли воспитателей барских сынков, и это как раз про него. Для Ларисы же он жених, и она всерьез собирается за него замуж. А с Максом она просто дружит, как со своим сверстником и сокурсником. Уже забыла, что этот жук едва не утопил ее в болоте разврата. Что ж, надо будет ей напомнить…

Они вышли из здания института. Никита внимательно осмотрелся по сторонам – вроде бы все спокойно.

Лютого с его братвой так и не поймали, но Фоган сказал, что в Москве этого перца точно нет. Правда, Макса он в свою высотку не отпускает, держит его у себя дома.

Сегодня собирали их курс и давали установку на новый учебный год. Никита почему-то думал, что под это дело он получит подкрепление, но Фоган ничего не сказал, и они отправились на собрание втроем. Три студента, один из которых – профессиональный телохранитель. Только вот справится ли Никита, если на их пути вдруг появится профессиональный киллер?

Макс щелкнул сигнализацией и открыл правую переднюю дверь своей машины.

– Прошу!

Он пригласил Ларису занять предложенное место, но руку ей подал Никита. И еще он ловко выхватил у Макса ключи. Раз уже ей предлагается ехать на переднем сиденье, то место за рулем займет он сам, а Макс посидит сзади. Впрочем, парня это не очень расстроило.