Город потерянных душ
Шрифт:
Небо над головой потемнело, и в ресторанчиках начали зажигаться огни. Джейс спросил Клэри, хочет ли она перекусить, и та решительно кивнула. Она чувствовала себя виноватой из-за того, что ничего не разузнала, и… получала удовольствие от прогулки. Когда они перешли по мосту в Дорсодуро, один из тихих районов города, где почти не было туристов, она решила, что все-таки выведает у него хоть что-нибудь, о чем можно будет рассказать Саймону.
Когда они пересекли последний мост и вышли на просторную площадь у широкого, как река, канала, Джейс крепко держал ее за руку. Справа высился купол собора. На другом берегу горели огни,
Клэри крепче сжала руку Джейса. Она вдруг почувствовала, насколько далека от всего привычного, — в Идрисе такого ощущения не возникало. Венеция, как и Аликанте, казалась городом из прошлого, вне времени. Будто бы они очутились на страницах книги или на картинке. Но это был настоящий город, о котором она знала с детства и в котором всегда хотела побывать. Она украдкой косилась на Джейса. В вечернем свете его скулы казались резко очерченными, под глазами пролегли тени. Увидев, что она смотрит на него, он повернулся к ней и улыбнулся.
Обогнув церковь, Джейс провел ее по поросшим мхом ступеням к тропе, тянувшейся вдоль канала. Здесь еще больше пахло сыростью. Небо стало совсем темным. Клэри вздрогнула — в метре от нее раздался всплеск. Она увидела обнаженную зеленоволосую женщину, по пояс поднявшуюся над водой. Женщина показалась ей очень красивой, но все испортила хищная улыбка, обнажившая ряд акульих зубов.
— Русалка, — сказал Джейс, когда женщина снова ушла под воду, на этот раз бесшумно. — В Венеции живут целые династии русалок. Они тут все немного с приветом. В открытом море они могли бы рыбой питаться, а здесь одни отбросы… — Он посмотрел на воду: — Город тонет. Еще сто лет, и он уйдет под воду. Представь, ты плывешь, а под тобой купол собора Святого Марка!
Клэри стало грустно.
— Разве это невозможно предотвратить?
— Море наступает, а поднять город — слишком дорогой проект.
Они подошли к каменной лестнице, ведущей наверх. Ветер трепал золотистые волосы Джейса, повеяло прохладой.
— Всё стремится к энтропии. Вселенная расширяется, звезды отдаляются друг от друга, и между ними образуются дыры. — Джейс умолк. — Ладно, что-то меня занесло.
— Может, это все из-за вина?
— Я никогда не пьянею.
Они завернули за угол, и перед ними предстала сверкающая огнями улочка. Клэри моргнула, привыкая к яркому свету. Джейс выбрал маленький ресторанчик, часть столиков которого стояла на улице. Вскоре они уже сидели за одним из них, слушая, как плещется о камень вода и скрипят лодки у пристани.
На Клэри волнами накатывала усталость. Она позволила Джейсу сделать заказ (как оказалось, он прекрасно говорил по-итальянски) и с облегчением вздохнула, когда официант наконец ушел.
— Кажется, я выпала из времени и попала в другое измерение, — сказала она, поставив локти на стол и сцепив пальцы.
— Знаешь, время — это тоже измерение, — засмеялся Джейс.
— Зануда! — Она запустила в него крошками из хлебной корзинки.
Он ухмыльнулся:
— Я тут недавно пытался припомнить смертные грехи. Алчность, зависть, чревоугодие… занудство, ирония…
— Ну, я почти уверена, что ирония — не смертный грех.
— А я почти уверен, что еще какой.
— Похоть, — сказала она. —
— И порка.
— Я бы поместила похоть и порку в одну категорию.
— А я бы порку выделил отдельно. Итак, что там у нас получилось? Алчность, зависть, чревоугодие, занудство, ирония, похоть и порка.
В его глазах отражались огни. Клэри никогда еще не видела его таким красивым… и таким отстраненным, таким недоступным. На ум пришла строчка из песни Леонарда Коэна, которую играла группа Саймона — играла не слишком-то хорошо. «Во всем есть трещина, куда проходит свет» [9] . В этом Джейсе тоже должна отыскаться трещина, через которую будет виден другой Джейс — настоящий. Она верила, что это произойдет.
9
Строка из песни «Anthem» («Гимн»). Леонард Коэн — канадский автор-исполнитель, поэт и прозаик.
Джейс дотронулся до ее руки, и она не сразу поняла, что его пальцы легли на кольцо.
— Что это? — спросил он. — Не припоминаю, чтобы у тебя было кольцо, выкованное феями.
Он говорил равнодушно, но ее сердце ёкнуло. Врать Джейсу она еще не привыкла.
— Это кольцо Изабель, — пожав плечами, ответила она. — Ненужный подарок ее бывшего парня, Мелиорна. Я подумала, что оно симпатичное, и она согласилась мне его отдать.
— А кольцо Моргенштернов?
Может быть, сейчас самое время сказать ему правду?
— Я отдала его Магнусу, чтобы он попробовал тебя найти.
— Магнусу? — переспросил Джейс, как будто не был знаком с ним, и вздохнул. — Так ты все еще считаешь, что приняла правильное решение? Ну, когда отправилась сюда со мной?
— Да. Я счастлива с тобой. И… как здорово, что мы оказались в Италии. Ни разу не была в другой стране…
— Ты была в Аликанте, — напомнил он.
— Аликанте… Город стекла… Это волшебная страна, а я говорю о другом. Мы с Саймоном собирались куда-нибудь поехать, как закончим школу… — Голос Клэри дрогнул. — Теперь это звучит глупо.
— Вовсе не глупо. — Джейс протянул руку и убрал ей за ухо выбившуюся прядь. — Останься, и мы увидим весь мир.
— Но я никуда не ухожу. Я с тобой.
— Хочешь посмотреть что-то конкретное? Будапешт? Париж? Пизанскую башню?
Только если она упадет на голову Себастьяну, подумала Клэри.
— А мы можем переместиться в Идрис? То есть… этот дом, он может туда переместиться?
— Нет, он не пройдет сквозь барьер. — Джейс провел рукой по щеке девушки. — Знаешь, я по тебе скучал.
— Значит, пока меня не было, ты не ходил на романтические свидания?
— Я вообще никуда не выходил. Из-за Себастьяна. Пытался его напоить, но он не засыпает.
Клэри потянулась за бокалом. Она начала привыкать к вкусу вина. Оно приятно обжигало горло, горячило кровь, и ночь от этого казалась сказочной. В конце концов, она в Италии, рядом с ней любимый парень, они сидят и едят вкуснейшую еду, которая тает во рту. Такие мгновения запоминаются на всю жизнь. Но… ей казалось, каждый раз, когда она смотрит на Джейса, счастье ускользает от нее. Как он мог быть сразу и Джейсом и не Джейсом? И разве можно быть счастливой, если у тебя разбито сердце?