Город праха
Шрифт:
Майя подняла глаза. Над ней возвышался Валентин — весь в черном, от скрывающих руки перчаток до сапог на толстой подошве. Носком сапога он приподнял подбородок Майи и холодно произнес:
— Сколько тебе лет?
Нависшее лицо было узким, угловатым, лишенным всяких красок. Черные глаза и белые волосы делали его похожим на негатив фотографии. На левой стороне шеи, прямо над воротником, виднелся закрученный спиралью знак.
— Вы Валентин? — прошептала Майя. — Я думала, вы…
Сапог опустился ей на руку, и Майя вскрикнула.
— Я задал
— Сколько лет?! — Пульсирующая боль и зловоние гниющего мусора заставили желудок сжаться. — А не пойти бы вам?…
Меж пальцев Валентина сверкнула полоса света; он ударил Майю по лицу так быстро и неожиданно, что она не успела увернуться. Щеку обожгло. Майя прижала руку к лицу, и пальцы тут же стали скользкими от крови.
— Отвечай, — произнес Валентин тем же ровным и сдержанным тоном. — Сколько тебе лет?
— Пятнадцать! Мне пятнадцать!
Она скорее почувствовала, чем увидела его улыбку.
— Превосходно.
Оказавшись в Институте, Инквизитор немедленно увела Джейса прочь от Лайтвудов, в тренировочный зал, расположенный на самом верху. Увидев свое отражение в зеркальных стенах зала, Джейс непроизвольно вздрогнул. В последние несколько дней как-то не случилось заглянуть в зеркало, а прошлая ночь вышла очень тяжелой. Теперь под глазами залегли темные тени, лицо осунулось, футболка была заляпана засохшей кровью и грязью с берега Ист-Ривер.
— Никак собой не налюбуешься? — раздался голос Инквизитора. — Ты уже не будешь таким хорошеньким, когда Конклав воздаст тебе по заслугам.
— Отчего вам так не дает покоя моя внешность? — Джейс отвернулся от зеркала с некоторым облегчением. — Неужели это любовь?
— Ну и манеры… — Инквизитор достала из серого поясного мешка четыре длинных металлических бруска. Клинки серафимов. — Ты мне в сыновья годишься.
Джейс вспомнил, что Люк упоминал о ее сыне.
— Стивен? Так ведь его звали?
Инквизитор резко обернулась. Клинки в ее руках задрожали от ярости.
— Никогда не смей произносить его имя!
На секунду Джейс подумал, что она и правда может его убить, и молча ждал, пока Инквизитор успокоится. Не глядя на него, она указала клинком в центр тренировочного зала:
— Будь добр, встань вон там.
Джейс повиновался. Ему сейчас совсем не хотелось видеть свое отражение, но в зеркальном зале этого было сложно избежать. Отражения множились, уходя в бесконечную глубину зеркал, и вот уже тысячи Инквизиторов направляли клинок на тысячи Джейсов.
Он опустил глаза и стал смотреть на свои руки. Запястья не просто ныли, в них ощущалась острая пульсирующая боль, однако Джейс не подавал вида. Инквизитор назвала один из клинков Иофиилом и вонзила его в паркет у своих ног. И… ничего не случилось.
— Бум! — сказал Джейс. — И что должно было произойти?
— Молчи и стой где велено, — отрезала Инквизитор.
Джейс с нарастающим любопытством смотрел, как она обходит его с другой стороны и вонзает в пол
Инквизитор вонзила последний клинок, Тахариаль, на западе и удовлетворенно выпрямилась:
— Ну вот…
— Что «вот»? — спросил Джейс.
Инквизитор лишь отмахнулась:
— Сейчас узнаешь, Джонатан.
Она подошла к клинку, отмечающему юг, опустилась перед ним на колени, быстрым движением извлекла стило и начертила на полу единственную черную руну. Когда Инквизитор встала, тренировочный зал наполнился мелодичным звоном, как будто кто-то ударил в маленький колокольчик. Из ангельских клинков хлынул слепящий свет, и Джейсу пришлось опустить голову и зажмуриться. Секундой позже он поднял глаза и увидел, что стоит в клетке, сотканной из нитей света — подвижных, как струи дождя, освещенные солнцем.
Инквизитор теперь казалась размытой фигурой за светящейся стеной.
— Что это? Что вы сделали? — выкрикнул Джейс. Голос внутри клетки звучал слабо и глухо, как сквозь пелену воды.
Инквизитор рассмеялась. Разозлившись, Джейс шагнул вперед, слегка задев плечом сияющую стену. И тут его шибануло током, словно он коснулся оголенного провода. Удар был настолько силен, что Джейса отбросило назад, и он рухнул на пол, даже не имея возможности смягчить удар связанными руками.
— Если попытаешься пройти сквозь стену, легким испугом уже не отделаешься, — сказала Инквизитор со смехом. — Конклав именует это наказание «конфигурацией Малахи». Стены будут стоять, пока клинки остаются на своих местах. Не советую, — добавила она, когда Джейс потянулся к ближайшему клинку. — Если прикоснешься к нему, сразу погибнешь.
— Вы-то можете их вытащить, — проговорил Джейс с нескрываемым презрением.
— Могу, — ответила Инквизитор. — Но не стану.
— И что, я буду сидеть тут без еды и воды?
— Всему свое время, Джонатан.
Джейс поднялся, глядя вслед удаляющемуся Инквизитору.
— А руки? Вы меня не развяжете? — крикнул он. Огненные языки, оплетающие запястья, жгли кожу, как кислота, и под ними уже выступила кровь.
— Потерпишь. Надо было думать, прежде чем идти к Валентину.
— Знаете, так вы только рассеиваете мой страх перед судом Конклава. Хуже вас уже не может быть ничего.
— Никакого суда не будет, — произнесла Инквизитор с ледяным спокойствием, которое не предвещало ничего хорошего.
— Что значит, не будет суда?!
— Ты не вернешься в Идрис. Я собираюсь отдать тебя отцу.
От изумления у Джейса едва не подкосились ноги.
— Моему отцу?
— Совершенно верно. Я обменяю тебя на Орудия смерти.
— Это что, шутка?
— Нет, я не шучу. Так проще, чем действовать через суд, — сказала Инквизитор и добавила обыденным тоном: — Разумеется, ты будешь изгнан из Конклава, но наверняка ты именно этого и ожидал.