Город пустых. Побег из Дома странных детей
Шрифт:
— На каком расстоянии это происходит? — спросил Миллард. — Если это всего несколько метров, они вполне могут успеть нас сожрать. Нам нужно, чтобы ты улавливал их присутствие издалека.
— У меня не было возможности проводить испытания, — напомнил им я. — Все это стало для меня полной неожиданностью.
До сих пор я сталкивался только с пуст о той, которая служила доктору Голану, — Малтусом, созданием, убившим моего дедушку, а потом едва не погубившим меня в топях Кэрнхолма. Как
— Это не имеет значения, твой талант можно развивать, — заявил Миллард. — Странности чем-то напоминают мышцы — чем больше ты ими пользуешься, тем мощнее они становятся.
— Это безумие! — возразил Енох. — Вы и в самом деле готовы сделать ставку на него?Да он самый обычный мальчишка, мягкотелый нормальныймальчик, который почти ничего не знает о нашем мире!
— Он ненормальный! — воскликнула Эмма, поморщившись, как будто слова Еноха были ужасным оскорблением. — Он один из нас!
— Вздор! — заорал Енох. — Капля странной крови в его жилах не делает его моим братом. И уж точно она не делает его моим защитником! Мы не знаем, на что он способен. Скорее всего, он и с пятидесяти метров не сможет понять, приближается к нему пуст о та или у него просто пучит живот!
— Он убилодну из пустот, ты забыл? Проткнул ей глаза ножницами для стрижки овец! Когда ты в последний раз слышал о том, чтобы кто-то из странных людей, да к тому же таких юных, совершил нечто подобное?
— После Эйба такого не было ни разу, — произнес Хью, и при упоминании этого имени дети благоговейно притихли.
— Я слышала, как он убил пуст о ту голыми руками, — произнесла Бронвин.
— А я слышал, что он убил пуст о ту при помощи вязальной спицы и мотка бечевки, — добавил Гораций. — Вообще-то мне это приснилось, так что я уверен в том, что все так и было.
— Половина этих рассказов — выдумки, и с каждым годом они становятся все фантастичнее, — возразил Енох. — Тот Абрахам Портман, которого я знал, не сделал ровным счетом ничего, чтобы нам помочь.
— Он был великим странным человеком! — воскликнула Бронвин. — Он отважно сражался за наше дело и убил десятки пустот!
— А потом убежал. И пока мы, как беженцы, прятались в том доме, он колесил по Америке, изображая из себя героя!
— Ты не понимаешь, о чем говоришь, — вмешалась Эмма, покраснев от гнева. — Все было не так просто.
Енох пожал плечами.
— Как бы то ни было, все это сейчас не имеет значения. Что бы вы ни думали об Эйбе, этому парню до него далеко.
В этот момент я ненавидел Еноха, хотя и
— Ты прав, я не мой дедушка, — вмешался я. — Я обычный пацан из Флориды. Мне просто повезло, когда я убил ту пуст о ту.
— Не болтай ерунды, — перебила меня Эмма. — Когда-нибудь ты обязательно станешь таким же убийцей пустот, каким был твой дедушка.
— Хочется надеяться, что это случится скоро, — вставил Хью.
— Это твоя судьба, — заявил Гораций, и то, как это прозвучало, заставило меня заподозрить, что он знает нечто, неизвестное мне.
— Но даже если это не так, — добавил Хью, похлопывая меня ладонью по спине, — кроме тебя, у нас ничего нет, дружище.
— Если это так, да поможет нам всем птица, — вздохнул Енох.
У меня голова шла кругом. Мне казалось, что еще немного, и груз их надежд меня попросту раздавит. Я встал, покачиваясь, и на нетвердых ногах направился к выходу из пещеры.
— Мне нужно подышать свежим воздухом, — произнес я, проталкиваясь мимо Еноха.
— Джейкоб, куда ты? — воскликнула Эмма. — Дирижабли!
Но они уже давно улетели.
— Пусть идет, — проворчал Енох. — Может, нам повезет, и он уплывет обратно в Америку.
Дойдя до кромки воды, я попытался взглянуть на себя глазами своих новых друзей, увидеть себя таким, каким видели или хотели видеть меня они. Не тем Джейкобом, который когда-то сломал лодыжку, гоняясь за фургоном с мороженым, или который по требованию отца трижды пытался, но так и не сумел попасть в школьную легкоатлетическую команду, куда принимали всех желающих. Мне предстояло стать Джейкобом Повелителем Теней, научиться чудесным образом трактовать тошнотворные ощущения в животе, стать провидцем и убийцей вполне реальных чудовищ и всего того, что может стоять между жизнью и смертью каждого из нашей дружной компании странных детей.
Мне казалось, я никогда не «дотянусь» до своего деда.
Взобравшись на груду камней у самой кромки воды, я замер, надеясь, что сильный ветер высушит мою сырую одежду. Не обращая внимания на стремительно сгущающиеся сумерки, я смотрел на изменчивую поверхность моря, играющую всеми оттенками серого. На фоне неуклонно темнеющего моря и неба время от времени вдали вспыхивал яркий свет. Это маяк Кэрнхолма слал нам свое последнее «прощай».
Мое внимание начало рассеиваться, и я погрузился в сон наяву.