Город, стоящий у солнца

Exile_kun

Гостевая была стерильно-нейтральна, как номер в гостинице… впрочем, это ведь не для меня, верно?

В спальне обнаружился небольшой бар (коньяк там имелся) и огромное зеркало, заменяющее здесь и компьютер с интернетом, и плазменную панель. От точно такого же зеркала в моём бывшем, «райском», доме его отличала массивная оправа из потемневшего от времени серебра.

Санузел тоже хорош: ванна размером с небольшой бассейн, душ, унитаз — это базовая комплектация? Бесплатная?! Я в раю? Кстати, когда я вышел из ванной, то с удивлением обнаружил, что под ногами уже не серый бетонный пол, а простой, но качественный паркет.

В столовой меня ждал последний в тот день сюрприз — записка от госпожи куратора и… «Лицензия на открытие магазина оружия»! В записке, кстати, были

рекомендации, как лучше вести приём клиентов и как настроить оборудование мастерской — там, оказывается, достаточно было просто «загнать» схему из своей головы в память станков — и можно получать на выходе готовую продукцию. Только не особо перегружать работой — им требуется дорогостоящее сырьё. Но я, вроде, и не собирался! Чем больше произведёшь, тем сильнее уронишь цену — спасибо учителю по экономике за наше счастливое детство! Что ж, обустроим сегодняшний день, поторгуем — а там посмотрим, что делать дальше. Меня ведь сюда не винтовки делать позвали, надеюсь!

Так я и поселился в порту Адгейт. В чём-то это напоминало мои первые дни в Городе «империи Добра» — я точно так же матерился, не вылезал из-за стола с чертежами, потом из тира, потом снова из-за чертёжной доски. Вот только теперь разрабатывал не первую в жизни игрушку, и поэтому было полегче. Пара недель пролетела как один день. Тут, в общем-то, время и так быстрее идёт, чем в мире живых, а уж когда дел по горло… Магазину-то нужен модельный ряд, ассортимент — тем более, что как только я оплатил рекламу и открыл доступ к витринам, люди (и нелюди) ко мне повалили самые разные. И каждый раз всё начиналось с традиционного обмена репликами в духе «за сколько можно приобрести то-то?» — «а сколь не стыдно предложить?» — гость называет сумму, порой такую, какую я сам не рискнул бы просить, и мы идём в тир, выбирать образец. Тут уж кому что.

Были спортивно одетые молодые ребята из других поселений, гопницких. «Пацанам» надо было, «шпалер, чобы шмаляла ачередями, ага?» И чтоб выглядело «понтово», а не как у всяких там… Для таких была «Коса» — пистолет-пулемёт, первое автоматическое оружие, что мне удалось-таки придумать. Для покупателей «Коса» значит «коса Смерти». Хотя, на самом деле ствол просто косой какой-то вышел, с дичайшим разбросом, особенно при стрельбе очередями, — но «пацаны», высадив пару магазинов веером от пуза, толком даже не целясь, и попав хотя бы в противоположную стену, брали её — и были в полном восторге.

Серьёзные (порой до печали) товарищи, приходившие нередко в сопровождении охраны, брали пистолеты — да, в итоге я заставил-таки синтезаторы штамповать и короткоствол, правда дизайн вышел так себе — как безумный гибрид «Маузера», «Люгера» и «Глок-19». Впрочем, серьёзных дяденек интересовал не дизайн, а точность, дальность стрельбы и ёмкость магазина. Эти, кстати, чаще других с сожалением сообщали, что мои изделия им не подходят, и исчезали — не забывая оставить свою визитку, на случай расширения модельного ряда, и «некоторую сумму за доставленное беспокойство» (иногда — сопоставимую со стоимостью оружия бюджетной категории).

Были люди сурового, «поэтически-походного» вида — эти легко брали карабины и винтовки, требуя только надёжности, надёжности и надёжности. Чтобы как АКМ — не меньше! Но в итоге соглашались и на мои поделки — «калашниковых» всё равно никто не продаёт, авторские права. По этому поводу, как мне объяснили в гильдии оружейников, всё было строго: «Вот преставится когда человек, тогда и купите у него лицензию, и делайте что хотите. А так — нельзя! Закон-с.»

Самый абзац наступал, когда в магазин приходили «снайперы». Это же вообще нечто! Один адекватный, разбирающийся в оружии человек на десяток «Хачу, как в КС, авэпэ и всех мачить!» — хорошо хоть у последних, как правило, не оказывалось достаточной суммы. Ну каюсь, каюсь — задирал я для них цены, чтобы оружие с моим клеймом не позорили! А вот спеца всегда пожалуйста — и скидку, и в рассрочку, и несколько пачек «в подарок от заведения» — мастера-бойцы оружейнику репутацию всегда делают. И рекламу.

Вот как-то так дни и шли. К концу второго месяца моего прибывания в порту Адгейта я даже

разжился слугами.Одним человеком, на самом деле. Девушкой. Случаются тут такие люди, дети богатых родителей, мажоры, гламурные кисо, да иногда и обычные, хорошие, «без выкидонов» люди пропадают — оказываются без денег, более того в серьёзных долгах. Нарушают какой-нибудь закон или подписывают что-нибудь не глядя, попадают на деньги — а потом ходят по домам и лавкам, просят милостыню, продают какие-нибудь фенечки или другой какой хэнд-мэйд (это, в основном, из нормальных ребят, нарвавшихся на жулика), предлагают себя в качестве подмастерья или слуг — или просто себя. Обычно я таких посылаю далеко-далеко, с чего мне помогать какому-нибудь сынку депутата, позабывшему, что папенька с деньгами и неприкосновенностью остались там, на Земле? Но в тот раз моя гостья поведала действительно печальную историю о подлоге и. Да и выглядела она не как все эти гламурные б… леди, вела себя скромно. А мне так надоело к тому времени жить в двухэтажном доме одному… В общем, я заплатил её долги, а она осталась у меня — свой дом она к тому времени уже продала, чтобы выплатить долг — только этого оказалось мало. Это оказывается, весьма неплохо, когда по дому кто-то ходит, пыль вытирает, полы моет, зеркала протирает — да при этом ещё и глаз радует.

В общем, жизнь начала налаживаться, всё стало более или менее укладываться, как появилась на моём пороге зловещая тень, вручила конверт от госпожи куратора с приказом завтра же явиться по указанному адресу в указанное время. Честно, я бы в тот момент уже с большей радостью остался бы торговать винтовками!

========== Глава 4. Отрицание. ==========

Был грех, я слишком легко поверил, что так оно и будет. Спокойная вечная жизнь, лавка, проработка новых стволов, пьянки с соседом-философом, дурацкие реалити-шоу по местному аналогу телеящика, юная служанка… Дурак! Письмецо от госпожи куратора всё поставило с ног на голову. Конечно, о том, чтобы не явиться, речи быть не могло, и всё же робкое желание развернуться и пойти домой не оставляло меня все растянувшиеся донельзя пятнадцать минут, которые длилась поездка с молчаливым усталым таксистом от моего дома к особняку госпожи Найт.

Таксист молчал, я тоже не собирался начинать разговор и меланхолично смотрел в колдовское зеркальце, прибитое к спинке водительского сиденья. На его маленьком экранчике творилась очередная бессмыслица: новый участник дурацкого реалити-шоу «Пять комнат» стоял в комнате с пятью (неожиданно, не правда ли?) дверями, гадая, за какой скрывается главный приз (один миллион душ золотыми монетами старой чеканки), за какой приз утешительный (сутки с тремя очаровательными мулатками), за какой пустота, а за какой клубок тентаклей или толпа мускулистых негров, которые в случае ошибки всю ближайшую неделю будут использовать проигравшего для утоления своих низменных желаний и записи живого видео, средства от продажи которого и позволяют половине таких шоу держаться на плаву. Щелчком пальца по соответствующей записи я поставил пятьсот душ на то, что задница неудачника будет страдать не позже второй попытки, раздражённым отказом ответил на сообщение с призывом «самому проверить свою интуицию не в ставках, а на поле игры» и тупо пялился в экран, стараясь не допускать в голову тревожные мысли и лишние вопросы. Когда машина подъехала к большому трёхэтажному зданию, обнесённому высоким сплошным забором, и таксист прохрипел что-то невнятное в духе «прхали», я был на тысячу душ богаче, чем в начале поездки, но увы столь же нервозен.

У входа я внимательно прочитал правила, установленные хозяйкой для посетителей своих владений, и никаких подлянок не нашёл. Особняк выглядел мрачным и немного заброшенным, но, очевидно, это было дизайнерское решение. Здесь хватало слуг, но большинство из них были какими-то… Незапоминающимися. Почти невидимыми. Они молчали, пока кто-то не обращался к ним. Они выскальзывали из поля зрения и из памяти как кусок мыла из рук. Они были расторопны, появлялись, когда нужны, и, подсказав поворот, поднеся напиток или взяв пальто, моментально исчезали.