Город страшных снов
Шрифт:
Отпускать его к соседям было страшновато, но отказывать сразу в такой просьбе тоже не хотелось.
Мужичок, по всей видимости, не только понял колебания Егеря, но и предвидел их заранее:
— Не бойся, ничего батюшке не грозит. Заложников оставлю. Под охраной отведем, под охраной вернем. И не заметишь, что отсутствовал.
Трое молодых парней, по всей видимости, определенные в заложники, безропотно стояли поодаль и, казалось, уже готовы были сами связать себе руки.
— Мне надо поговорить с отцом Тихоном, — хмуро буркнул Егерь.
Отец
— Разумеется, я пойду, — сказал он, поглаживая бороду. — Это не просто мой долг. Пора уже и отношения налаживать. Нельзя долго жить в состоянии вражды с соседями. Всем от этого плохо. Думаю, это ты и сам понимаешь. А у тебя есть отличная возможность взять в оборот заложников: покажи им, как устроена наша община. Объясни, ради чего мы живем. Пусть поймут, что нами движут не только материальные интересы. Они молоды. Если будешь искренним, семена твоих слов найдут в их сердцах благодатную почву. Сперва с этими подружимся, а затем надо будет и к пятнистым делегацию посылать.
«Пятнистыми» в общине звали людей, устроившихся в группе многоэтажных жилых зданий, недалеко от дома, где раньше жил Егерь. В отличие от Обреза, который не разрешал своим носить яркие камуфляжные куртки, добываемые в охотничьих магазинах, у той группы людей никто на эту тему особо не задумывался, и хорошо заметные пятнистые фигуры наблюдатели замечали практически каждый день. Однако от любых контактов с общиной Егеря эти люди, как правило, уклонялись.
— Можно даже будет их специально оповестить, что у нас есть кому проводить обряды таинства крещения, причастия и отпевания, — завершил мысль отец Тихон.
Возражать Егерь не стал, но в качестве охраны отправил с отцом Тихоном Обреза и еще пару крепких мужчин. Заложников, обдумав слова священника, не стал запирать, а повел на экскурсию в тот подъезд, куда одна из рабочих бригад ежедневно таскала тела.
Огромное хранилище, забитое спящими людьми, произвело на парней сильное впечатление. Они медленно ходили из квартиры в квартиру вслед за Егерем, а он, воодушевившись, рассказывал им о том, что не пытался растолковать даже многим из своих людей.
— Очень скоро каждая выжившая община почувствует нехватку рабочих рук. Но все станет гораздо серьезнее, когда люди немного придут в себя и задумаются о том, что же делать дальше. Мы стремительно откатились назад в плане технологий. Но заворачиваться в саван и ползти на кладбище необязательно, поскольку носители знаний и навыков все еще с нами. Это не война, когда выкашиваются кадры. Надо просто подождать и сделать так, чтобы люди, обладающие информацией и знаниями, обязательно выжили, а в дальнейшем получили возможность применять свои умения и обучать других людей.
— Я, кажется, понял, — сказал один из парней, на вид лет восемнадцати. — Ты хочешь сказать, что профессионалы разных специальностей сделают твою общину самой крутой?
— Нет, я хочу сказать, что это единственный шанс всем нам не скатиться в средневековье, — пояснил Егерь. — Или вы считаете нормой, что
— Думаешь, еще не поздно? — хмуро спросил второй заложник, явно постарше и поопытнее первого.
— Уверен, что не поздно, — твердо сказал Егерь. — Если бы все проснулись разом — вот это была бы катастрофа. Полный крах, без вариантов. Здесь уже сейчас была бы не вялая конкуренция, а самая настоящая бойня. С едой было бы трудно, не исключаю, что дошло бы и до каннибализма. Сотни тысяч людей постарались бы найти спасение в бегстве и погибли бы за пределами города просто потому, что они не приспособлены жить вне благ цивилизации. А зима завершила бы этот жестокий разгром. Но, к счастью, пробуждаемся мы постепенно. Это дает шанс на адаптацию.
С ним пытались спорить, уточняли детали, старались вникнуть, и вскоре Егерь даже забыл — где и с кем совершает обход. Правда, дискуссия прервалась самым неожиданным образом. Один из заложников замер рядом с телом молодого мужчины и вдруг схватил его за руку. С большим трудом удалось его успокоить и выяснить, что люди Егеря нашли и принесли к себе его брата.
— Отличный способ получить настоящего заложника, — то ли с восхищением, то ли с укоризной заметил молчавший до этого парень.
Егерь хотел было возразить, но промолчал, пораженный этой идеей. До сих пор, ему такой разворот даже не приходил в голову.
— Почему бы и нет, — ответил он после долго паузы. — Если кто-то придет нас убивать, у нас найдется чем отплатить.
Вся троица мгновенно напряглась, но Егерь, как ни в чем не бывало, предложил им подняться по лестнице на самый верх. Выбравшись на крышу, он остановился, давая гостям-заложникам оценить открывшийся вид. Уже несколько дней он поднимался сюда, чтобы посидеть за накрытым столом в одиночестве или в компании с Обрезом. Заросший зеленью город с почти неразличимыми с такой высоты следами опустошения и огромная чаша красного неба над головой дарили ни с чем не сравнимый покой, давая возможность немного отрешиться и забыть обо всем на свете.
— Смотрите, — сказал он замершим парням, — во что превратился наш город. Какое-то чудо вернуло нас с того света, дало второй шанс. Мы можем построить ту жизнь, какую захотим. На что мы размениваем отведенное время? На грызню друг с другом? Вон стол, садитесь, обедайте. Когда отец Тихон вернется, за вами придут.
Спустившись, он отправил одного из людей наверх присматривать за парнями, а сам пошел в подвал, куда уже несколько дней стаскивалось все, хоть отдаленно похожее на приборы.