Город страшных снов
Шрифт:
— Стой! — скомандовал Мороз. Подошел к Егерю. — Разведку надо произвести. Похоже, стрельба как раз в районе моей части и идет. Как бы не попасть под раздачу — на складах было оружие и посерьезней, чем автоматы.
— Разведка так разведка, — пожал плечами Егерь. — Здесь ты командуешь.
Мороз взял с собой двух человек и растворился в лесу. Ждать его пришлось больше двух часов, но вернулся он в бодром расположении духа.
— Кто-то из наших держит оборону, — доложил он Егерю, начиная чертить прутиком на земле схему, — а их пытаются выкурить какие-то типы с охотничьим оружием. И тех и других немного, площадь огорожена большая — вот и бегают туда-сюда. Стрельба в основном бестолковая,
— Что предлагаешь? — Егерь наклонился, разглядывая неаккуратно прочерченные линии.
— Вот смотри: здесь КПП. Вот так идет забор. Вот тут дом, и на нем несколько человек обстреливают всю территорию части. А вот отсюда они пытаются подобраться — видишь, участок плохо простреливается? Вот здесь еще несколько человек сидят. Не похоже, что это все нападающие, давно бы уже спеклись. Скорее всего, измором берут. Значит, где-то недалеко и основной состав пасется. Поэтому нужно обезопасить участок в районе КПП, выдавив стрелков отсюда и отсюда. А здесь поставить несколько человек, чтобы не дали возможность подогнать подкрепление.
— То есть, наносим удар и, пока враги не опомнились, заходим внутрь?
— Сначала еще придется объяснить тем, кто внутри, что мы — свои.
— А как потом выбираться будем?
— Поверь, — усмехнулся Мороз, — с выходом проблем не будет.
Разделив отряд на две части и выделив небольшую группу для засады, Мороз повел людей к тому месту, откуда все громче слышалась стрельба. Вскоре показались первые постройки с которых, по уверению Мороза, неизвестные обстреливали территорию части.
— Твоя задача, — объяснил Мороз, показывая пальцем на отдельные дома, — зайти вон туда, туда и туда. Выбить, а лучше — выгнать оттуда стрелков. Оружие — отнять. При необходимости стрелков надо уничтожать. Гуманизм по отношению к вооруженному противнику неуместен. Потом оставляй людей, которые будут контролировать прилегающие территории, а сам выдвигайся в сторону КПП. Это вон там. А я зачищу дома с другой стороны.
Егерь не без оснований опасался, что, не имея опыта, провалит поставленную задачу, но все прошло на удивление легко. Едва завидев десяток вооруженных людей, одиночные стрелки с охотничьими двустволками немедленно сдавались в плен, безропотно расставались с оружием и моментально скрывались из виду, стоило их отпустить. Лишь один попробовал оказать сопротивление, но его моментально скрутили и привязали к остаткам батареи в той же комнате, откуда он вел огонь. Только в этот момент Егерю пришло в голову, что пленных надо было перед освобождением допросить. К сожалению, единственный оставшийся пленник говорить с ним отказался категорически.
Раздав указания и забрав с собой двух человек, Егерь отправился к тому месту, которое Мороз назначил для встречи. Сам подполковник, судя по всему, встретил более серьезное сопротивление: с той стороны, куда он ушел, слышалась стрельба, а чуть погодя из окон одного из домов повалил густой белый дым. Егерь уже начал опасаться, что все пошло не так, как хотелось бы, но в этот момент появился раскрасневшийся Мороз.
— Ну что, всё в порядке? — спросил он, бегло оглядывая Егеря с головы до ног.
— Да, — коротко ответил Егерь.
— Значит, пора устанавливать контакт.
Не обращая внимания на продолжающуюся на флангах стрельбу, Мороз положил свой автомат, развел руки вверх и в стороны и медленно зашагал в сторону КПП. Егерь напряженно следил за подполковником, в глубине души опасаясь, что нервы у военных не выдержат и одна короткая очередь похоронит разом для Люськи — отца, для общины — опытного офицера, а для экспедиции — конечную цель.
Но, оказалось, что опасения его
— Толян! Подполковник Мороз! — заорал он радостно. — Давай быстрее, тут снайпер балует!
10
Седоусый капитан Титаренко чувствовал себя словно второй раз родившимся и, кажется, был готов превратиться из закоренелого атеиста в искренне верующего человека. Обороняя часть территории родного полка, парк боевой техники и склады от нескольких десятков гражданского сброда, лезущих отовсюду с охотничьими стволами, он ни на что особо уже не рассчитывал. Держался потому, что считал это единственно возможным способом выполнить свой долг. И всех проснувшихся солдат тоже заставил поверить в эту нехитрую максиму.
Будучи подкованным технически, Титаренко сумел оживить радиостанцию, пролежавшую неизвестно сколько лет в каптерке, и дизель-генератор, прекрасно сохранившийся в закрытом боксе. Но сколько ни крутил ручку селектора каналов, так ни одной «живой» волны и не нашел.
Люди, что вскоре начали появляться вокруг части, несли какой-то бред, но очевидные разрушения, обилие растительности и стаи диких собак вокруг доказывали: капитан бредит вместе со всеми. Частично сожженный, наполненный трупами город наводил на мысль о применении некогда вероятным противником оружия массового поражения. Правда, ни малейших признаков радиации обнаружить не удалось, да и остальные последствия выглядели, мягко говоря, странно для высотного или наземного ядерного взрыва. Но капитан не стал вдаваться в детали, а принялся принимать меры. Попробовав для начала установить контакт с теми, кто сумел выжить в неизвестной войне.
Однако вскоре выяснилось, что никто из окрестных жителей идти под защиту военных не собирается. Напротив, малочисленная группа солдат создала определенные трудности: ведь территория части уже была поделена между двумя крупными полубандитскими группами людей. Несколько дней банды копили ресурсы, собирали бойцов, а потом начали захватывать городские кварталы, успевая попутно объяснить конкурентам свою позицию с помощью оружия. Лишь территорию военного городка и армейские склады по негласному соглашению решили делить в последнюю очередь: слишком большие преимущества мог дать захват всего этого богатства какой-то одной группировкой. Как раз к тому моменту, когда Титаренко начал примерно понимать новые реалии, все договоренности были достигнуты, и на территории части начали появляться группы мародеров, нагруженные полковым имуществом. На какое-то время разборки между бандами прекратились — всем было просто не до претензий к соседям.
Сначала Титаренко смотрел на все это сквозь пальцы. Он запретил своим солдатам препятствовать грабежу. Хоть по-хорошему договориться и не удалось, а поступать на службу ни в одну, ни в другую банду Титаренко не собирался, часть складских запасов могла помочь выжившим гражданским освоиться в новом мире. А может быть, даже полностью примирить голодающие общины. Вскоре, правда, выяснилось, что некоторый избыток вещей и продовольствия напряженность в отношениях нисколько не снижает, а военных обе банды с подозрением воспринимают как тайных союзников конкурентов. Ну а после того, как прямо на одном из складов состоялась серьезная перестрелка между двумя группами мародеров, капитан Титаренко выделил сам себе территорию и принялся ее охранять. С оружием и патронами проблем не было, и любители порыться в армейских закромах быстро ощутили на своей шкуре, что если мир и погрузился в хаос, то здесь продолжал оставаться островок стабильности. Понятно, что понравилось это не всем.