Город теней
Шрифт:
Расправившись с милицией, мертвецы, казалось, пришли в некоторое недоумение. Они бесцельно шлялись по двору, подходили к подъездам, но внутрь пока не проникали. При всеобщем молчании раздавались звуки, напоминавшие шелест и возню огромного количества тараканов, только, конечно, усиленные в тысячу раз. Людям, наблюдавшим за происходящим, особенно тем, которые находились на верхних этажах, казалось: именно огромные черные тараканы, вылезшие на свет божий, бродят по двору, шуршат своими надкрыльями и скрипят челюстями.
Нужно заметить, что те жители, которые выскочили на улицу в одном исподнем, услышав о землетрясении, при появлении нечисти тут же ретировались в свои квартиры. Двор словно вымер. Посредине его лежал перевернутый «газик», внутри которого можно было различить слабое шевеление. Но тут во двор вле-теле сразу три милицейские машины и автобус. Они встали в ряд, из автобуса высыпало десятка два молодцев в полной экипировке, включая каски, бронежилеты, щиты и дубинки. Орлы-омоновцы
Пока омоновцы оттаскивали к автобусу своих раненых, пока милиция, ощетинившись стволами, укрывалась за машинами, черные не предпринимали никаких действий, словно чего-то ожидая. Когда противоборствующие силы определили свои позиции, над толпой черной нечисти, неожиданно для сотрудников правопорядка, да и для всех жителей микрорайона, напряженно следивших за происходящим, появились рукописные плакаты на русском и английском (!) языках. В свете прожекторов ясно читалось: «Зомби всех стран, объединяйтесь!», «Zombies of all countries unite!». Кроме того, имелись и транспаранты типа: «Переименовать Светлый в Темный!!!», «Мы тоже живые!» и «Свободу зомби!».
Тут присутствующие весьма изумились и заметно призадумались. Ежели эти твари чего-то требуют, значит, они действительно способны мыслить, или, проще говоря, соображать. Но, с другой стороны, как они могли написать эти плакаты, когда у них и рук-то, в обычном понимании, нет. Так, какие-то культяпки. Значит, им помогает кто-то из людей?
Тем временем на место событий прибыли представители городских властей, которые уже фигурировали в нашем повествовании, а именно городской голова, тот самый господин с необычайно развитой нижней челюстью. Он быстро оценил ситуацию и приказал вызвать пожарные машины.
Тут нужно заметить, что не только двор перед домом номер тринадцать по проспекту Химиков стал местом появления подземных жителей. Прилегающие к нему кварталы тоже удостоились сомнительной чести прихода этой нечисти. Вот что рассказывает уже известный нам старый мореход, он же отставной водопроводчик Николай Яковлевич Каковенко:
«Проснулся я от какого-то неясного шума, исходившего с улицы. Мне сквозь сон показалось: невнятно шелестит морской прибой. Вроде я снова на корабле и собираюсь отдать швартовы. Ну, пробудился... Ничего не понимаю. Глянул на часы: давно за полночь, а на улице словно толпа гуляет, слышится шорох многих ног. Глянул в окно (я на первом этаже живу): действительно, у подъезда топчутся какие-то силуэты, причем в большом количестве. Думаю: подростки куролесят. У нас подобное в порядке вещей. Хотел уже выйти, разогнать эту шатию. Вдруг звонок! Кого, думаю, в столь глухой час несет? Не иначе молодые придурки. Подошел к двери, глянул в «глазок». Свет в подъезде тусклый, а разобрал. Мать моя! На пороге стоит супружница покойная, Клавдия Дорофеевна! Я чуть в обморок не грохнулся. Рожа у Клавки и при жизни особой красотой не отличалась, а тут и вовсе... Описать невозможно, но все равно, вижу – она.
Я не открываю, естественно, думаю:
И все сосредоточенно так передвигаются, будто на работу направились...»
Оставим пока в покое старого Каковенко и вернемся во двор перед домом номер тринадцать.
С ревом сирен и грохотом мощных двигателей прибыли пожарники. Громадные красные авто, словно сухопутные крейсера, выстроились в ряд, готовые начать генеральное сражение. Усопшее сословие столпилось напротив. Отступать нечисть явно не собиралась. Огнеборцы расчехлили свои брандспойты и взяли их на изготовку, направив на черную толпу. Политический деятель с чудовищной челюстью что-то негромко сказал главному пожарнику. Тот поднял руку и скомандовал: «Давай!» Мощный напор воды буквально смел передние ряды мертвых. Полетели в разные стороны плакаты и транспаранты с нелепыми требованиями, а сама нечисть закорячилась в лужах, напоминая вытащенных на берег осьминогов, судорожно шевелящих своими щупальцами в поисках опоры для рывка назад, в темные глубины.
– Поддайте-ка им жару! – воскликнул «Челюсть», и в голосе его слышалось неприкрытое торжество. – Не жалейте водицы!
И пожарники принялись поддавать. Потоки воды забурлили по двору. Мутные ручьи несли нечисть к стенам домов, к кустам, к детским площадкам, загоняли в песочницы, бросали под карусели... Но вот что было странно. Вода как будто добавляла сил черной братии. Теперь двор освещали не только прожектора с крыш, ни и мощные фары пожарных машин, поэтому было светло как днем. И благодаря освещению стало очень даже заметно, что мертвецы не только не повержены, а, напротив, точно стали обновляться. Тела их, доселе сухие и сморщенные, начали набухать, впитывая влагу, словно губки, и принимать свою обычную форму. Поначалу это обстоятельство оставалось как бы незамеченным, но скоро зрители и участники на себе ощутили необычайную силу и ярость пришельцев.
Сколько бы ни старались пожарные, поливая мертвецов, ничего существенного это не дало. Напитанные водой монстры поднимались с земли, выстраивались в шеренги и вновь приближались к противоборствующей стороне. На этот раз струи из брандспойтов не производили того эффекта, который имел место вначале, да и вода подходила к концу.
Наконец нечисть решила действовать сама. Она бросилась на противника, смяла его и, сокрушив окончательно, вырвалась на улицы Светлого. Ночь превратилась в ад. Бесчинствующие толпы метались по улицам, круша все, что попадалось на их пути. Несколько раз пришельцев пытались остановить редеющие силы милиции, однако это не удалось. Машины переворачивались, а людей калечили или вовсе убивали.
Но имелся в этом деле еще один, уж совсем странный момент. Из земли восстали не только захороненные на древнем погосте. И закопанные на современном кладбище города Светлого поднялись из могил и разбрелись по городу. В боевых действиях участия они не принимали, а в основном, как супруга старого морехода Каковенко, возвращались в свои дома, где их встречали с благоговейным ужасом. Вновь воскресших было никак не меньше, чем тех, кто явился на свет божий из подземелий в районе дома номер тринадцать и прилегающих к нему окрестностях.