Город золотых теней
Шрифт:
«Давайте споем песенку, ладно? – предложил дядюшка. – Так время в пути пролетит быстрее. Кто не знает слов, пусть коснется моей руки!»
Орландо не стал касаться дядюшкиной руки и тем самым избавил себя от дополнительного унижения в виде субтитров на местном языке, но все же оказался вынужден слушать, как десятки счастливых детских голосков распевают о грешках Панталоны, главной противницы Джингла:
«… Она очень любит врать
И хитрить, и обижать.
Она
Панталона Толстобрюх.
В птиц стреляет из рогатки,
У нее слова все гадки!
От нее вонючий дух!
Панталона Толстобрюх!..
Орландо поморщился и решил, что после детства, проведенного в противоположном лагере, его симпатии начинают смещаться в сторону Панталоны, Рыжей Предательницы.
Дядюшка Джингл и его свита, напевая и приплясывая, двигались по улице мимо стены с граффити. Впереди их ждала встреча с похитителями платка и месть врагам дядюшки. Орландо, более чем удовлетворенный, уже решил было переключиться на что-то другое, но тут его внимание привлек намалеванный на виртуальной стене лозунг: «Озлобыши – главное племя». Орландо подался вперед. Он полагал, что теперь, когда «Индиго» оказала ему обещанную услугу, он утратил всякую надежду связаться со Скворечником, а через него – пролить свет на тайну грифона и золотого города. Но вот перед ним, совершенно в неожиданном месте знакомое название – название, которое, если его правильно отследить, сможет привести его обратно в Скворечник.
Он уже много лет перестал считать себя поклонником дядюшки Джингла и давным-давно позабыл, почему тот ему так понравился. Имелась какая-то процедура пересылки послания на шоу, но он намертво позабыл и ее. Тогда он указал на Микки Мячика – ухмыляющийся шарик, постоянно висящий чуть позади дядюшки Джингла. Когда указатель задержался на шарике достаточно долго и тот удостоверился, что это вызов, а не случайность, Микки Мячик как бы лопнул (хотя никто из других зрителей этого не видел, если только сам не обратился за помощью или подсказкой) и изверг из себя набор пиктограмм, предназначенных для помощи юной аудитории дядюшки Джингла. Орландо выбрал пиктограмму «Знакомство с новыми друзьями» и ввел сообщение: «Ищу Озлобышей». Секунду поколебавшись, добавил адрес для связи. Немедленного ответа не последовало, но он решил еще немного не выключать этот канал – на всякий случай.
«Ой, смотрите! – Дядюшка Джингл радостно сплясал, помахивая длинными фалдами фрака. – Гляньте-ка, кто нас ждет на Мосту Размеров! Вы только гляньте! Это же Свинозавр, да какой большой!»
Свита дядюшки Джингла, а вместе с ними и невидимая аудитория по всему миру, дружно повернули головы. Уже большой как дом и с каждой секундой становясь еще больше, на мосту стоял дядюшкин приятель и любимчик Свинозавр – аморфная мешанина десятков свиных ног, пятачков, глаз и розовых хвостиков-штопоров. Орландо внезапно осенило – он впервые понял, что идею внешности
«Никогда не оставайся слишком долго на Мосту Размеров! – объявил дядюшка Джингл – серьезно, словно пояснял второй закон термодинамики. – Иначе станешь слишком большим или слишком маленьким! Так что случилось со Свинозавриком?»
«Он стал большим!»– заверещали дети, ничуть не пугаясь похожей на анемону туши, горой нависающей над ними.
«Надо помочь ему уменьшиться. – Дядюшка огляделся, испуганно распахнув глазки-пуговки. – Кто знает, как ему помочь?»
«Проткнуть булавкой!»
«Вызвать зумер!»
«Сказать ему, чтоб перестал расти!»
«Пусть идет на другой конец моста», – предложила наконец какая-то – судя по голосу – девчушка, облаченная в сим игрушечной панды.
Дядюшка радостно кивнул. «По-моему, отличная мысль… – ему потребовалась секундная пауза, чтобы узнать имя девочки, —… Мичико. А ну-ка! Если мы дружненько ему крикнем, может, он нас и услышит. Но кричать придется громко, ведь уши у него сейчас очень высоко!»
Дети дружно завопили. Свинозавр немного сплющился, чтобы стать ниже, и превратился в некое подобие продырявленного аэростата. Прислушавшись к советам детей, он неуверенно двинулся было назад по мосту, но вскоре остановился. Дети заверещали еще пронзительнее, и у Орландо заложило уши. Решив, что с него хватит, он перевел свое сообщение о поиске Озлобышей в режим постоянного вызова и отключил «Джунгли дядюшки Джингла».
– Орландо! – Кто-то тряс его за плечо. – Орландо!
Он открыл глаза и увидел совсем рядом встревоженное и раздраженное лицо Вивьен – привычная для Орландо комбинация.
– Я в порядке. Просто смотрел шоу.
– Но почему ты меня не слышал? Мне это совсем не нравится.
Орландо пожал плечами:
– Просто я сосредоточился, да и звук включил очень громко. Там была очень интересная передача о подводных фермах, – добавил он примирительно. Образовательные программы Вивьен одобряла. Ему не хотелось говорить, что, поскольку он отключил канал нормального внешнего ввода – то есть передачу звуков от уха к слуховому нерву – он не могее слышать. С тем же успехом она могла выкрикивать его имя, находясь на Гавайских островах.
Мать уставилась на него, все еще недовольная, хотя было заметно, что причина недовольства не ясна и ей самой.
– Как ты себя чувствуешь?
– Паршиво. – Это была правда. Суставы Орландо уже начали болеть, да и энергичное пробуждение не пошло ему на пользу. Наверное, анальгетик в организме кончился.
Вивьен достала из шкафчика возле кровати два пластыря, один с анальгетиком, другой с противовоспалительной смесью, которую Орландо принимал каждый вечер. Он попробовал прилепить пластыри сам, но пальцы болели и стали неуклюжими. Вивьен нахмурилась, взяла у Орландо пластыри и умело наложила их на его костлявые руки.