Города в поднебесье
Шрифт:
— Пр-в-льно к-ж-тся! — угрюмо посмотрев из-под бровей, буркнул Рубари.
— Убивать, грабить… В приюте говорили, что это… — Нанна тяжело вздохнула и погрузилась в себя.
Да, мне было её очень жалко. Не дело детям в таком возрасте узнавать грязные особенности взрослой жизни… Для неё это было окончательным крушением картины добропорядочного мира. Зато и я, и Рубари воспринимали всё спокойно и обыденно. Да, нас подставили, да, попытались убить — и что, плакать теперь? И тут иногда убивают, хоть это и сложно. И тут умеют грабить. Реакция Рубари — лучшее тому подтверждение…
Когда, немного успокоившись,
Мародёры улетели на третий день после метели. Всё это время мы целыми днями сидели в холодном доме, только на ночь затапливая печь. И перед отлётом один из дирижаблей снова поднялся на верхнее плато и высадил команду где-то в районе заимки охотников. Я оказался прав — об отчётах в ангаре они знали и собирались прикрыть своего нанимателя.
После того, как заимка охотников была вычищена, дирижабли сразу ушли. И, как я надеялся, ушли до следующих коротких заморозков — потому что во время оттепели грабить всё равно сложно. Впрочем, я не сомневался, что скамори они рано или поздно добьют. Им нужен был весь город и всё его добро — а не жалкие крохи, собранные в Новом Экори…
И, надо сказать, нам тоже нужно было много всего… И в первую очередь — пневма. Очень много пневмы, чтобы поднять наш самодельный кораблик в воздух. Спасибо Рубари — он обещал, что поставит на все узлы большой, но простой накопитель, откуда те и будут подпитываться. Однако энергию-то в него надо откуда-то залить… А я знаю только одно место, где много пневмы — Торговая Палата. И, кажется, пора мне было туда наведаться и собрать всё, что можно. Одна беда — здание Торговой Палаты выходило фасадом на храм…
Глава 17
В которой я думаю, прикидываю и граблю город, а под конец оказываюсь лицом к лицу с врагом.
Ограбить Торговую Палату — эта фраза звучит отлично, вкусно и хорошо. Однако она совершенно не учитывает того, что Торговая Палата — второе самое охраняемое здание в городе после арха. Помимо охраны, есть в ней и ловушки, и крепкие двери, и опасные логосы. Никто не собирается делиться городскими чешуйками с особо хитрыми и умными жителями Терры, промышляющими честным разбоем и благородным грабежом.
Со мной тоже делиться никто и ничем не собирался. А времени на реализацию дерзкого ограбления у меня оставалось всего ничего — пара дней. Заморозки близились к концу, и надо было успеть воспользоваться представившейся возможностью. Хорошо ещё, что я парень внимательный и наблюдательный. И даже если нет прямой необходимости подмечать детали происходящего вокруг, я всё равно это делаю…
Была в защите ценностей одна, зато большая дыра. Она появлялась в тот самый момент, когда жители Экори пополняли бюджет добровольно-принудительными
И самое главное, что в день нападения сбор налогов уже шёл к завершению. Я обычно у Тацы свой оклад выбивал с боем — и в последние дни оплаты. Как и в предыдущий раз — до закрытия трети оставалась всего пара дней, когда деньги несли злостно опоздавшие. Я много раз объяснял своему начальнику, что если регулярно приносить налоги в последний день, то городские казначеи любить тебя не будут, но боссу-придурку обычно плевать было на мои личные сложности…
Один раз я успел заплатить налоги в самый последний момент. Казначей, собиравший чешуйки, ещё очень неодобрительно тогда на меня посмотрел — и пробормотал что-то вроде: «И ведь почти отправили всё в хранилище». Его фраза отложилась в голове, но особого значения я ей не придал. И только когда я выложил три своих кровных чешуйки — вот тогда и понял, о чём шла речь. Он закинул их не в мешочек, что обычно стоял у него на столе при приёме налогов, а куда-то за спину — как будто прямо в пол. Я ещё тогда подумал, что у него там, должно быть, какой-нибудь сейф.
Ну а теперь, собственно, настало время поведать о том, почему я верил, что всё-таки смогу заполучить запасы пневмы… Всё очень просто: никого внутрь здания Торговой палаты ради трёх чешуек пускать не собирались — туда был доступ лишь у очень уважаемых граждан города. А уж про расположение внутренних помещений знали вообще единицы… Большая часть населения заворачивала за угол — и уже там пристраивалась в очередь к конторе налогового казначея. Это было отдельное помещение с отдельным входом, которое во время сбора налогов круглосуточно охраняли два стража — и которое, в принципе, открывалось строго на этот период.
Если бы не мои постоянные опоздания, к которым привыкли и стражи, и казначеи — а ещё благодаря моей вопиющей добропорядочности, если не считать драки в один из первых дней — я бы никогда не узнал, где именно хранятся собранные налоги, и за всю жизнь не увидел бы, где, собственно, располагался сам сейф. Ни налоговый казначей, ни стражники и в мыслях не держали, что я когда-нибудь смогу решиться на столь дерзкое ограбление. Ни в чём подобном я не был замечен — да, я регулярно опаздывал, но что Тацы — тот ещё придурок, и так знали многие в городе. А ещё… Буду честным сам с собой — я был слишком никчёмен в их глазах, чтобы вообще воспринимать меня как угрозу.
Вот с этим планом я и пристал к Рубари.
— Нет! Я не с-гл-сен! — вытаращив на меня глаза в неподдельном испуге, сразу сообщил тот.
— Рубари, ты считал, сколько будет жрать дирижабль в день? — настаивал я.
— Сч-тал!
— И? — не отставал я.
— От д-с-ти пн-вмы до в-с-мн-дц-ти! — буркнул Рубари.
— Вот и считай: у меня двести, у Нанны — полторы сотни. И у тебя пять десятков… — кивнул я. — Далеко мы на всём этом улетим?
— К-да н-до д-л-тим! Пр-д-дим д-р-жабль…