Городская девчонка и ковбой
Шрифт:
– Хорошо, будем считать, что все выяснили, сказала она ровным тоном, хотя ей хотелось кричать от отчаяния. Нет, ничего он не понял! Все, хватит с нее переживаний. Алексис выпрямилась и посмотрела на Кэлеба с широкой улыбкой:
– Я, безусловно, принимаю твои извинения. Благодарю тебя.
– Она повернулась и пошла к дому. Алексис решила вернуться в гостиную, где все сидели, попивая вино и весело переговариваясь, но, не доходя до двери, остановилась. Ей не хочется ни с кем разговаривать, не хочется никого видеть. А утром можно будет как-нибудь отговориться,
Все говорит о том, что фатальное невезение, из-за которого она оказалась в Техасе, продолжает преследовать ее по пятам.
– Какой-какой?
– Пожалуйста, Грейс, - со смешком проговорила Алексис.
– Не делай вид, что не знаешь, какой он, твой брат. Бирюк и нелюдим - вот он кто. Он даже этого и не скрывает.
– Но...
Алексис махнула рукой, предупреждая возражения.
– Прошу тебя, не надо. Дай мне сохранить хоть какое-то самоуважение. Хорошо хоть, он не имеет ничего против меня лично. Просто не хочет ни с кем связывать себя.
Грейс вздохнула.
– Я знаю, он так говорит, только, по-моему, это не правда. Просто ему здорово досталось от этой девицы - Беки Энн Квин, - и с тех пор он очень осторожен. Эта женщина вертела им, как хотела. Мне казалось, когда он встретит наконец свою суженую, до него дойдет, что все его сомнения только из-за Беки.
Алексис засмеялась.
– А с чего это ты решила, что я и есть та самая суженая? Может, она появится потом, и все будет замечательно.
– Алексис говорила веселым голосом, хотя сама эта мысль была для нее как нож в сердце.
– Алексис!
– послышался из прихожей голос Рейчел.
– Алексис!
– Мы в кабинете, мама, - громко сказала та, подходя к двери.
– Иди к нам.
– Тут для тебя бандероль, - сообщила Рейчел, рассматривая пакет.
– Судя по всему, это по поводу твоей рекламы.
– О, замечательно!
– воскликнула Алексис, обрадованная тем, что можно переключиться на другое и у нее, возможно, появится предлог уехать в Нью-Йорк. Ей не хочется оставаться на ранчо. Оно ей больше не нужно. И уж тем более у нее нет никакого желания работать вместе с человеком, которого она любит без памяти и который считает ее обузой.
Алексис торопливо разорвала пакет под любопытными взглядами Рейчел и Грейс. Внутри были ее рисунки и рекламные тексты, на которых тут и там краснели пометки, сделанные клиентом. Он хотел, чтобы она кое-что подправила.
Пока Алексис просматривала бумаги, с удовольствием убеждаясь, что замечаний совсем немного, Рейчел взяла у нее из рук сопроводительное письмо.
– О господи, Алексис, ты только посмотри, сколько он дает!
– воскликнула она и упала на диван.
Алексис выхватила у нее письмо, пробежала глазами и села рядом с матерью.
– Боже мой, - прошептала она. Письмо перешло к Грейс. Та внимательно прочла его и радостным тоном сказала:
– Это куча денег.
***
За ужином Ангус предложил тост:
– Алексис получила сегодня радостное известие. Поэтому предлагаю выпить за нее.
– Какое радостное известие?
–
– Ее проект одобрен, - с гордостью сообщила Рейчел.
– Я очень рад, - сказал он. Ему вспомнилось, как тяжело достался Алексис этот проект. Она заслуживает удачи.
– Ну и когда же приступим к работе?
– Если я соглашусь на условия, мне придется вернуться в Нью-Йорк и заняться заключением договоров о съемках клипов, подбором актеров и так далее, а мои сотрудники будут писать окончательные реплики и тексты, основываясь на моих заметках. Так что тебя это не коснется никоим образом.
– Это хорошо, - буркнул Кэлеб, уставясь глазами в тарелку. Он знал, как она хотела этого успеха. Успех был ей необходим, как воздух. Просто Кэл не ожидал, что Алексис так скоро соберется уезжать и что ему будет от этого так тяжело.
– У этой новости, Кэлеб, есть и еще одна положительная сторона, - сказал Ангус. От его взгляда не ускользнуло, что между молодыми людьми, которых он так опрометчиво свел, сделав их совладельцами ранчо, что-то происходит.
– Алексис отказывается от своей половины ранчо.
Кэлеб рывком повернулся к Алексис.
– Ты отказываешься от ранчо?!
– Я уезжаю в Нью-Йорк, а значит, отказываюсь жить здесь год, чтобы получить свою долю.
– Я уверен, это можно как-то поправить, - сказал Кэлеб, бросая взгляд на Ангуса. Тот поежился. Алексис мягко улыбнулась:
– Ранчо мне не нужно. Но тебе, как я поняла, оно необходимо. Вот и получай его.
Кэлеб с трудом проглотил образовавшийся в горле комок. Да, он любит это ранчо, любит больше всего на свете. Ему хочется им владеть. Ранчо означает для него стабильность и преемственность. Но ему хватило бы и половины. Он совсем не против иметь партнера.
Райт глубоко вздохнул, стараясь успокоиться. Что с ним такое происходит?
– Я только хочу, чтобы ты знала - предложение остается в силе, поправился он.
– Тебе незачем отказываться от ранчо только для того, чтобы оно досталось мне. Мне хватит и половины, хватит с избытком. Главное, что у меня есть свой дом.
– Внимание все!
– воскликнул Ангус.
– Я поднимаю тост за домашний очаг.
Все выпили. Алексис, поднеся свой бокал к губам, взглянула на Кэлеба. Она улыбалась, но, как ему показалось, улыбка была невеселая, в глазах стояла грусть, и Райт пожалел о том, что они не наедине друг с другом. Он заставил бы ее признаться, что ее тревожит. Кэл тряхнул головой. Ни к чему.
И все-таки он весь вечер внимательно следил за ней. Алексис была весела, шутила и смеялась, отвечала как полагается на все вопросы, но тень грусти в ее глазах не пропадала. К тому времени, когда Райен и Медисон, одев Лейси, попрощались и сели в машину, Грейс с Ником пожелали всем спокойной ночи, напомнив еще раз, что рано утром уезжают, а Рейчел и Ангус разошлись по своим спальням, Кэлеб был на пределе. Он молнией выскочил на заднее крыльцо, уверенный, что Алексис непременно придет поговорить с ним. Просидев там с четверть часа, он понял, что она не придет.