Городской охотник
Шрифт:
— Что ж, это уже кое-что.
Джен кивнула. Из чужого телефона можно много чего узнать.
Она принялась прокручивать меню, щурясь на светящийся экран. Я невольно ежился под звуками нажимаемых кнопок, ощущение было такое, будто роешься в чужих карманах.
— Может, позвонить в полицию или что-то в этом роде?
— И что мы им скажем? — спросила Дженни. — Что Мэнди не пришла на назначенную встречу? Ты что, не смотришь полицейских сериалов? Она — взрослый человек. Ее нельзя считать пропавшей до истечения двадцати четырех
— Но мы нашли ее телефон. Разве это не наводит на подозрения?
— Может, она его потеряла.
— А как насчет того лысого, который гнался за нами? Как насчет обуви?
— Ага, копам так все и расскажем: как самовольно проникли в заброшенное здание и увидели там крутейшие кроссовки в мире. А потом появился лысый тип и мы драпанули. Звучит чертовски правдоподобно и сразу внушает к нам доверие.
Я помолчал. Крыть, конечно, было нечем, но и спокойствия это не добавляло.
— Джен, Мэнди — мой друг.
Она обернулась ко мне, подумала и кивнула.
— Ты прав. Наверное, нам нужно попробовать связаться с копами. Но если они все-таки нас послушают, то заберут телефон Мэнди.
— И что?
Джен вернулась к маленькому экрану.
— Надо сначала посмотреть, вдруг она сделала какие-нибудь фотки.
Мы остановили такси, расплатились и зашли в кофейню в стиле старой гостиной. Прикольное такое заведение — старые кушетки сочетаются с доступом к высокоскоростному Интернету, а крепкий кофе подают в чашках размером с миску.
Когда мы зашли внутрь, я вдруг заметил, как «заморгал» браслет Джен.
— Что это?
Она улыбнулась.
— Это детектор беспроводного Интернета. По нему сразу видно, есть ли связь в помещении, так что нет надобности загружать компьютер.
С моей стороны последовал кивок. Я видел в журналах рекламу таких детекторов. Они действительно полезны, поскольку позволяют легко установить, есть ли в данном кафе или отеле беспроводной Интернет, но только инноватору придет в голову использовать такое устройство еще и в качестве украшения. Мы заняли кушетку и склонились над телефоном Мэнди, чтобы глаза привыкли к пикселям его маленького экрана, наши головы почти соприкасались. Конечно, этот мобильный телефон никак не был предназначен для двух зрителей, но я не жаловался. В такой близости я ощутил запах волос Дженни, с ванильным оттенком, пробивавшимся даже сквозь запахи пыльного сиденья и молотого кофе. А своим плечом я ощущал тепло ее плеча.
— Что-то не так? — спросила она.
— Нет, порядок, — ответил я, но для себя сделал заметку: «Обалдевать от случайного соприкосновения — это не в струю».
Я нашел опцию «КАМЕРА», пальцы легко управлялись с привычным до слез интерфейсом. Вот бы финны, как заслуженному пользователю, прислали мне еще такую трубку. В меню было пять изображений, сохраненных в порядке съемки. Я выделил первое, нажал большим пальцем «ОК», и экран заполнила мохнатая рыжая
— Это кот Мэнди, Маффин. Он ест тараканов.
— Полезный зверь.
Еще клик, и появилась молодая женщина, латиноамериканка, с улыбкой отстраняющаяся от камеры: в нижней трети экрана завтрак.
— Кассандра, ее соседка. Или подружка. Они вместе снимают квартиру, а больше никто ничего не знает.
— Наверняка подружка, — заявила Джен. — Кому придет в голову фоткать девчонку, с которой просто снимаешь на пару квартиру?
— Может быть, и нет, когда у меня впервые появился телефон, я снимал ящик комода с носками.
Она сжала мою руку.
— Как же ты будешь жить без него?
— Это будет и не жизнь.
Я кликнул снова — парень в черном берете, может быть, чуть более небрежном, чем диктовала последняя мода на береты. Деловой снимок из разряда поисков крутизны.
— Логотип слишком велик, берет натянут туговато, — с ходу заметила Джен. — Да и вообще, какие береты летом?
— Ага, и рубашка, похоже, в духе верхнего города. Не из тех, какие носят в Чайна-тауне.
Я проверил дату снимка — он был сделан вчера.
Увидев следующий снимок, Джен слегка ахнула. Это была кроссовка, кроссовка Джен, мгновенно узнаваемая по манере завязывать шнурки. Я разглядел даже шестиугольники мостовой променада Ист-Ривер.
— Это что… Это фотка, которую ты…
— Да, я отослал ее Мэнди, — признался я.
Она отвернулась, потом снова посмотрела на меня, но уже прищуренными глазами. Я почувствовал, как стремительно улетучивается романтическое облако, окутавшее нас на кушетке.
— Тебя ведь уже не смущает то, как я зарабатываю на жизнь?
— Нет. Но на самом деле стало доходить только сейчас. — Она посмотрела вниз на свои шнурки. — Я пытаюсь сообразить, не чувствую ли себя подвергшейся насилию.
— А может, лучше попробовать почувствовать себя польщенной?
— Постой, а что именно собиралась Мэнди сделать с этой картинкой? Просто посмотреть? Переслать дальше по цепочке?
Я прокашлялся, размышляя, раскрывать ли все карты.
— Может быть, использовать в паре рекламных объявлений. Сделать образец доступным во всех торговых центрах в Америке. Короче, ввести твой способ завязывать шнурки в моду.
Я увидел, что по лицу Джен проносятся до боли знакомые вопросы.
Не обокрали ли меня? Комплимент ли это? Может, я тайно знаменита? Когда я получу свой процент? И конечно: этот парень, он полная задница или как? Последний вопрос — это про меня.
— Вау! — сказала она после затянувшейся неловкой паузы. — Я все время размышляла, как это происходит.
— Что происходит?
— Ну, как что-то, считающееся крутым, вдруг выпадает из струи и мигом уходит в отстой. Наверное, просто не понимала, что тут работает целая индустрия: мне по наивности казалось, что это, по крайней мере отчасти, происходит естественным путем.