Городской романс

Коллектив авторов

Или вот две афиши из коллекции Анастасии Спиридоновны Лесковой, народной артистки РСФСР, переданные в Центр преподавателем педагогического университета Виктором Петровичем Рожковым. Одна из них приглашает на загородное гулянье в воскресенье 15 июня 1924 года с участием артистки Лесковой (все сборы пойдут на борьбу с туберкулезом). А вторая приглашает посетить спектакль «Сильва» с участием артистов Богдановой, Лесковой и других 4 ноября 1925 года.

Вот одна из первых книг, выпущенных Челябинским областным государственным издательством (будущим ЮУКИ), — В. Бианки «В гостях у челябинцев». Год издания — 1936-й. Есть и другие редкие издания Южно-Уральского книжного издательства.

А вот совсем тонюсенькая книжица — «Путеводитель по третьему карнавалу Челябинского парка культуры и отдыха за 1938 год».

Подвеска от знака с гордой надписью «Дворник города Челябинска № 122».

Отдельные номера газеты «Челябинский рабочий» за первые дни Великой Отечественной войны…

Поиск продолжается…

Явленье музы

(продолжение)

Сергей

Борисов

* * *

Не устрашись, когда мгновенья тебе поведают чуть слышно, что сердце из повиновенья уму презрительному вышло. И так враждебно и влюбленно оно забилось, как в неволе, что ты не в силах поименно назвать слагаемые боли. Стерпи порыв его незрячий, когда проступят капли пота и в грудь, как паводок горячий, живая хлынет позолота. Пробейся к образу и звуку от злобы, зависти и скверны и, может быть, обманешь муку и сном забудешься неверным. И все, что поглотили в яви твои глаза, как два колодца, в слезах, сиянии и славе на мысль угрюмую прольется.

* * *

Эту звездную погоду, эту исповедь греха я толку, как в ступе воду, в утлой амфоре стиха. Дни, по коим ныть не надо, сны, заведомо не те, я несу в ладонях лада, точно воду в решете. И от бега дней зависим, сам с собою говоря, я мечу слова, как бисер, опрометчиво и зря. Скорбный труд — строкой и речью вновь и вновь, пока живой, биться в душу человечью, будто в стену головой.

Мария Голубицкая

* * *

Кончается лето. Краснеет рябина. А я и не знаю, Была ли любима. Была ли любима, Иль только казалось? И что мне на память От лета осталось?..

* * *

Плотник возится с деревом, Токарь — с металлом, А поэт за словами Шагает и в солнце и в тьму. Каждый знает свое Сопротивленье материала. Каждый знает и то, Как не поддаться ему. Если тупым рубить топором — Дом получится косо и криво, Если токарь запорет деталь — Будет меньше деталью одной. Ошибется поэт — Станет меньше на свете счастливых И чужая душа Так и будет чужою душой.

Ася Горская

Снег в апреле

Что за снег Невесомый В апреле!.. Он прозрачен, Как детская Грусть. Перепутал весны Акварели, Пусть немного Покружится, Пусть. Снег в апреле — Он словно Приснился, Снег в апреле — Не снег, Ерунда! В чьи-то волосы он Опустился И останется В них Навсегда.

Петровна

Распечалилась Школьная

бабка Петровна, Знать, прослышав, Какая ее ожидает Беда: В школе думают ставить Звонок электронный, Ну а как же Петровна? Что станется с нею тогда? Разве плохо звонила? — Минута в минуточку! Как ребенка, Звонок сберегала она. Ну а если он все же Запаздывал чуточку — Значит, в классе Контрольная, Бабкина помощь нужна. Перед тем, как звонить, Вытрет фартуком руки, Поглядит на часы И торжественно Кнопку нажмет… И по всем этажам Загалдят и затопают Внуки. Бабка очень гордится, Что знает их Наперечет. Все бывает: И шлепнет в сердцах Окаянных, Коль не видит никто — Перекрестит порой. А своих «не было», Не дождалась Ивана, И осталась навечно Солдатской вдовой. Пусть же бабка звонит, Бережет Нашу школьную хронику, И себе, как случится, Даст последний, прощальный звонок. Не спешите, директор, Пускай подождет Электроника, Доброта В нашей жизни — Главный урок.

Римма Дышаленкова

Вечный сюжет

И глина любит гончара, когда ваяет он богиню. Ты создал женщину вчера из белой равнодушной глины. В твоих горячечных руках, тяжелых и неутомимых, метался дух, горел очаг, рождалась женщина из глины. И родилась, и вознеслась, спросила: — Ты ли — мой создатель? Зачем на свет я родилась? Кому нужны мои объятья? Но ты признаться не посмел, зачем терпел огонь и муки. Ты от восторга поглупел, забыл гончарные науки. И, не успевшая понять бессилья твоего, Создатель, она отправилась искать, кому нужны ее объятья. А ты, кто чудо сотворил, глядел бездомною собакой. И ждал ее, и водку пил, и от стыда украдкой плакал.

* * *

Быть бы ненастью, но дождь помешал. Быть бы любви, да любовник сбежал. Бегает бедный под теплым дождем, Богу помолимся и подождем. Куры кудахчут, мяукает кот. Бедный любовник сушиться идет. Печь деревянную я затоплю, высушу блудня и погублю: пусть не мешает плескаться дождям, курам кудахтать, мяукать котам.

В пещере

Вода, скользя, роняла капли. И, не найдя ростков нежней, Вода выращивала камни И вот взрастила сад камней. Стволы и стрелы сталагмитов Темно буравят толщу лет, От перламутровых покрытий Течет подземный тихий свет. А меж стволов — грибы и травы, Из камня — зверь, из камня — куст, Порою слышится картавый Камней ломающийся хруст. И многозначно и тревожно Струится горный шепоток, И кажется, вот-вот возможно Увидеть каменный цветок.