Горох в стенку (Юмористические рассказы, фельетоны)
Шрифт:
Оркестр грянул гимн. Послышались крики "гох!".
– Будьте покойны, господин президент, - услужливо изгибался Лютер, обходя вместе с Гинденбургом ряды встречавших. - Будьте уверены. Встреча как в лучших домах-с... не жалея затрат, так сказать. Весь великий германский народ в лице своих лучших представителей имеет счастье приветствовать своего обожаемого президента республики.
– Чего-чего? - раздраженно переспросил президент, приставив ладонь к уху. - Чего президента? Не слышу.
– Республики-с, -
– Не читаю газет, - буркнул сердитый старик. - Не читаю. Ну да ладно. Посмотрим, что у вас тут за республика. Показывайте.
– Вот-с доблестный отряд рейхсвера. Видите - и знамена у них даже трехцветные. Все честь по чести. Вот-с фашисты. С палками. Честь по чести. Вот-с правые депутаты-с. Видите, как орут? Все в полной исправности, вашсиясь... не республика, можно сказать, а клад. Честь по чести...
– А это кто такие? - вдруг строго заинтересовался президент, останавливаясь.
– А это-с оппозиция!
Президент густо побагровел.
– Чего-чего?
– Оппозиция, господин президент... Да вы не извольте беспокоиться: социал-демократы все. Свои парни... Видите, как приветствуют? Фашистам сто очков вперед дадут. Честь по чести.
– Гм... А зачем же все-таки оппозиция?
– А как же-с! Помилуйте! Как в лучших домах. Ежели республика, значит, и оппозиция. Свобода, - значит, равенство и прочее. Хе-хе! Да вы подойдите к ним, вашдитство, поговорите. Они любят, когда с ними начальство разговаривает.
– Здорово, ребята!
– Здрав-желай-ваш-дит-ство! - хором ответила оппозиция.
Гинденбург ткнул в одного из оппозиции пальцем и спросил:
– А что это у тебя, братец, на палке?
– Знамя оппозиции, вашдитство, социал-демократическая газета "Форвертс".
– Ага... гм... Германию любишь?
– Так точно, вашдитство, люблю!
– Молодец. Продолжай в том же духе.
– Рад стараться!
– А как зовут твоего императора?
– Его величество Вильгельм Второй, Гогенцоллерн!
– Правильно. Начальство уважаешь?
– Уважаю.
– То-то! Начальство, братец, надо уважать. Какого полка?
– Второго интернационального.
– Кормят хорошо?
– Так точно!
– Ни на что не жалуешься?
– Никак нет!
Гинденбург растроганно высморкался и, смахнув маршальским жезлом со щеки большую красивую слезу, воскликнул:
– Молодцы, ребята! Ей-богу, молодцы!
– Р-р-рады стараться, ваш-дит-ство!! - гаркнули молодцы.
– А вы говорите - оппозиция, - подобострастно прошептал Лютер. - Будьте уверены. Как в лучших республиканских домах-с. Денег не жалеем.
Радостно
1925
АНТИСОВЕТСКИЙ БЛОК
Затея с антисоветским блоком не
выгорела. Противоречия, взаимные
споры и внутренние заботы отдельных
держав не дали им объединиться в
общем выступлении.
"Известия"
– Господа! - сказал Чемберлен. - Мы собрались сюда для того, чтобы выработать окончательные меры удушения - не к ночи будь сказано - Союза ССР. Только действуя по строго обдуманному плану, солидарно и дружно, мы сможем раздавить большевиков. Возражений не имеется?
– Не имеется! Не имеется! - хором подтвердили Пенлеве, Муссолини, Келлог, Штреземан и прочие.
– Великолепно! - воскликнул Чемберлен. - В таком случае не будем терять драгоценного времени и приступим к делу. Кто желает высказаться?
– Я желаю высказаться, - бойко встал американец Келлог. - Прежде всего надо составить план...
– Ви-но-ват! - забеспокоился француз Пенлеве. - Виноват, прошу без намеков!
– И никаких тут намеков, - смутился Келлог. - Дайте досказать, какой план...
– Нет-с, уж вы, будьте любезны, не досказывайте. Знаем мы, какой план. План Дауэса небось для Франции? Знаем, знаем. Этот номер не пройдет.
– Господа, прошу без личных выпадов. Призываю вас к порядку. Беру слово для внеочередного заявления: дело в том, что куда-то румын исчез, боюсь, как бы он из передней шубы не унес, вы, господа, за ним посматривайте. Ну-с, кто еще желает высказаться?
– Разрешите мне, - сказал Пенлеве. - Как представитель великой Франции, заявляю, что прежде всего надо заставить СССР заплатить долги. Это безобразие, когда не платят долгов!
– Да, ужасное свинство, - заметил Келлог.
– Виноват. Вы, кажется, что-то сказали?
– Вот именно, сказал, что свинство не платить долгов.
– Это намек?
– Хорошенький намек, ежели некоторые державы набрали в кредит миллиардов на пять, а потом и хвостиком прикрылись.
– Прошу оградить меня от неуместных выпадов! - закричал Пенлеве, багровея. - Можете подавать в суд. Суд разберет.
– Можно и без суда, - сипло заметил Цанков, небрежно играя веревкой.
– А вас не спрашивают. Молчали бы лучше. Наделали делов, а теперь веревочкой забавляетесь. Тоже хорош гусь! Чуть было всех не закопал. Повеса несчастный!
– Господа! Внеочередное заявление! Где румын?.. Ах, виноват, вот он... Вы посматривайте за ним все-таки. Ну-с, кто следующий?
– Я бы хотел, - прошептал Штреземан, - предложить как можно скорее снять...
– И не предлагайте, - прервал его Чемберлен, - все равно не снимем.
– Да нет, я бы предложил сначала снять...