Горячее лето 42-го
Шрифт:
– Не стреляйте! Мы свои, - прокричал он, - я, лейтенант НКВД Дубинин! Вы ранили моих людей и ответите за это нападение! Я буду жаловаться! Слышите? Мы выходим, не стреляйте!
Немного подождав, он осторожно приподнялся с земли, не выпуская, однако, автомата из рук. Откуда-то слева, из-за кустов послышалась команда:
– Оружие на землю! И руки держите так, чтобы я их видел. Вы под прицелом, дергаться не советую. Выходи по одному!
Шульц от досады даже зубами заскрипел. Он ведь надеялся, что тот, кто отдавал команды, хоть на мгновение покажется из кустов и тогда... Но видимо, его противник был стреляный воробей и не поддался на такую провокацию.
"Кто знает, сколько их тут еще?"
***
А "их", было всего лишь трое, причем один из них, в это время улепетывал от места боя со скоростью курьерского поезда. Поначалу он несся, не разбирая пути, напрямик через кусты, а когда услыхал автоматные очереди за своей спиной, ему почему-то показалось, что палят именно по нему. Ускорение включилось само, автоматически, и он заметно прибавил скорости. Николай вспомнил примерное направление и решил выбираться на дорогу, ведущую в батальон майора Харина. Сердце колотилось в груди как сумасшедшее.
" - Как я их, а?!
– восторженно думал Колян, - Одного, может и двоих даже, наверняка зацепило. Все ребятам полегче будет, а там глядишь и помощь подоспеет". На бегу, он снова услышал автоматные очереди, несколько выстрелов из пистолета или револьвера и врыв гранаты. Затем все стихло. Колька перешел на шаг, чтобы восстановить дыхание и одновременно внимательно прислушивался к тому, что происходило вокруг. " - Что там у них происходит? Как-то подозрительно тихо стало. Интересно, шпионы эти сдались или нет? А может... Да ну нафиг! Не может быть! Тишина и вправду, какая-то нездоровая".
Выйдя к дороге, он совсем остановился, и хотел, уж было повернуть назад, но вспомнил, что гранаты все раскидал, а без оружия он никому не страшен и помощи от него в таком случае - как от козла молока. Да, с голыми руками помощник из него никакой. " - Ну, хоть посмотрю - чья взяла. Если уж побили наших ребят, так хоть прослежу, за этими гадами!", - решил Николай. Но тут же, в мозгу "всплыли" слова брата: " - Если что пойдет не так, швыряй гранаты и дуй в батальон". Что ни говори, а брата он уважал, и как бы там ни сложилось, на той поляне, но Николай твердо верил, что Зиновьев с Андрюхой, просто так врагам не достанутся, а постараются как можно дороже продать свои жизни. И Колька, отдышавшись, снова рванул по лесной дороге.
Не успел он разогнаться, как за очередным поворотом, послышался сначала топот бегущих людей, а затем показался небольшой отряд, на всех парах спешащий ему навстречу. И самое главное - во главе колонны, рядом со здоровенным усатым сержантом, с винтовкой на плече и озабоченной физиономией, бежал Витька Хлебников!
" - Ну, слава тебе Господи, прибыли! Теперь-то уж, шпионы эти, от нас не уйдут!" - обрадовался Николай. Остановившись посреди дороги, он переводил дыхание и ждал, когда к нему подбегут помощники-выручатели.
– Что там у вас случилось?
– подлетев, первым делом спросил Витька, - Мы слышали взрывы и стрельбу. Наши все живы?
– Отставить разговоры!
– прорычал сержант, обращаясь к Николаю.
– Докладывай, боец, что там и как.
– В общем, прикопали шпионы убитого своего, посмотрели карту и собрались уходить. Ну, я, как Зиновьев велел, из кустов выскочил и давай орать: " - Стой! Сдавайтесь!" и все такое. Они сдаваться не захотели. Тогда я, как и договаривались с товарищем сержантом, две гранаты кинул
Окружившие их бойцы слушали внимательно, не перебивая, и когда Николай закончил свой рассказ, дружно посмотрели на Тимофеева, ожидая - что скажет командир отряда. Сержанту, для принятия решения, хватило несколько секунд:
– Слушай мою команду! При подходе к месту боя - разделимся. Ты, - он обратился к Калмыкову-младшему, - пойдешь со мной. Только вперед не лезь, держись за мной. Так же со мной идут: Сидорчук, Шмаков, Меркулов, Слепченко, Зарубин. Обходим слева, дистанция на расстоянии видимости. Не зевать, смотреть в оба, в общем, сами все знаете, что я вам тут буду объяснять. С младшим сержантом Ивановым идут - Козлов, Мирзоев, Смирнов, Гузун, Нечитайло и, - тут он замешкался и посмотрел на Витьку, - как твоя фамилия, товарищ?
– Хлебников.
– Вот. И боец Хлебников. Вы идете справа. Подходим, окружаем поляну и берем всех, кто попадется и лучше всего живыми. А там - как получится. Всего, конечно не предусмотришь, повторяю для всех - желательно хотя бы одного, можно раненого, но взять живьем. Чтобы говорить мог. И смотрите внимательней, там еще двое наших могут быть, не постреляйте друг друга. Всем все ясно? Вопросы есть? Вопросов нет! Вперед, бегом марш!
– Давай, Николай, показывай дорогу, - крикнул сержант на бегу.
Не успели они пробежать и двадцати метров, как услышали разорвавшие тишину автоматные очереди, несколько выстрелов из Нагана и, когда отряд уже прибавил скорости - взрыв гранаты.
Глава 8
Больше всего, я переживал за брата. Гранаты - это хорошо, но все-таки сжимая в руке Наган, я лично чувствовал себя намного уверенней, чем, если бы был просто с одной гранатой, без револьвера. Лишь бы Колян не высовывался без нужды, а то начнет геройствовать, почем зря, нам же еще домой надо как-то возвращаться. Если это, конечно, возможно и желательно всем вместе.
Обзор в принципе был нормальный, поэтому я лежал тихо и наблюдал за диверсантами, стараясь не пропустить главное - момент, когда они станут уходить. Что-то мне эта затея, с их задержанием, переставала нравиться. Они же просто так не сдадутся - ежу понятно. Если, конечно, они те, за кого мы их принимаем. А если мы ошибаемся и они настоящие бойцы НКВД, выполняющие какое-нибудь супер-секретное задание своего командования? Тогда скандала, по любому не избежать, а может, и еще чего похуже.
С другой стороны, если это действительно шпионы, то в их интересы, скорее всего не входит, оставлять живых свидетелей своего пребывания здесь. И это плохо. Но, будем надеяться, что в случае чего нам удастся отбиться от них. Хотя бы заставим показать свое истинное лицо. В таком разе, они постараются нас перехитрить или исключить из списков, живущих на этом свете, то есть попросту грохнуть. Не будем о грустном, как говорится: поживем - увидим. И ждать, судя по всему, остается недолго - вот они уже вещмешки на спины закидывают, оружие - на ремень и... Точно, уходят!