Горячее лето пятьдесят третьего

Пантелей

Потом пошли сообщения о беспорядках, постепенно перерастающими в городские бои, к вечеру двадцатого стало понятно, что второй гражданской войны в САСШ уже не избежать.

Прилег командарм только в начале третьих суток от объявления полной боеготовности своей армии. Через три часа его поднял сигнал воздушной тревоги.

– Цель одиночная, предположительно Дуглас Ц-54.

– Военный, или гражданский?

– Пока не понятно, он изменил курс и идет вдоль границы, по-моему, он демонстрирует

мирные намерения и ждет наших истребителей.

– Как скоро они его перехватят?

– Через полторы минуты, товарищ генерал-полковник.

Олешев принял у адъютанта стакан, с наслаждением втянул носом аромат крепкого индийского чая, немножко отхлебнул, и посмотрел сквозь стакан на свет.

– У нас новый чай?

– Так точно, товарищ генерал-полковник. Чай у нас теперь из самой Индии, со 'стодевятого' вчера разгрузили. Еще кофе есть, вроде арабский. Заварить, Николай Николаевич?

– Не нужно, Вадим. Чай великолепный, ты мне, пожалуй, сахар больше совсем не клади. Ну что там?

– Борт гражданский Аляска Эйрлайнз, говорят, что на борту вице-губернатор округа* Аляска, который просит о неформальной встрече с советским руководством.

*стала штатом в пятьдесят девятом году.

– Посадите его на всякий случай на 'Черном озере', маловероятно, что там атомная бомба, но исключать не будем и этого. Пока добирается, как раз и Москва проснется.

Бомбы конечно на борту не оказалось, а Москва отозвалась сразу, как только подтвердилась личность визитера и запрошены дополнительные инструкции.

'Генерал-полковник Олешев назначается полномочным представителем Советского правительства в переговорах с властями округа Аляска САСШ. Рокоссовский. Громыко.'

Начальник штаба армии, генерал-майор Дружинин даже присвистнул от удивления.

– Как в Берлине сорок пятого. Какой-то протокол нужно будет соблюсти, Николай Николаевич?

– Какой еще к чертям протокол? Встреча неофициальная и к тому-же тайная.. Хотя, официальный переводчик нам точно не помешает. Запроси через особый отдел и сам Семенов пусть подходит.

Бенджамин Хайнцлеман близоруко оглядел русских, три генерала, ни одного гражданского, даже переводчик офицер.

– Господа! Губернатор округа Аляска, сэр Эрнест Генри Грининг поручил мне установить тайный контакт с советским правительством.

– Вы его установили, мистер вице-губернатор. Высшее руководство страны знает о вашем визите и уполномочило меня вести переговоры. Прежде всего мы хотели бы выяснить причину, по которой вы решились пойти такой рискованный шаг, который небезосновательно можно толковать как измену Родине.

– Видите ли, господин генерал, жизнь

она немножко сложнее и иногда возникают ситуации, в которых мы просто вынуждены предпринимать шаги. которые раньше можно было толковать так, как вы сказали.

Я полагаю, что вы не хуже меня в курсе, что сейчас происходит в Вашингтоне? Со дня на день объявит о своей независимости Техас. Это вызовет эффект домино. Неминуемо воссоздание Конфедерации южных штатов. Вот-вот начнется вторая гражданская война.

Теперь, если позволите, я вкратце обрисую наше положение. Округ Аляска - это не штат. У нас нет своего казначейства, мы не можем даже привлекать напрямую займы, бюджет округа всегда финансировался напрямую федеральным правительством, которого теперь нет. Вернее, есть, и уже даже целых три, но лучше бы их совсем не было. Все требуют поддержки, но не могут исполнить свои обязательства.

Мы, к сожалению, не Техас, который имеет возможность начинать свою политику без оглядки на остальных. Мы просто вынуждены обратиться за поддержкой к одному из своих соседей. Оставалось только сделать выбор - к какому из двух. Мы его сделали, господин генерал.

– Почему вы выбрали нас?

– Сэр Грининг сказал, что если начнется война, то вы порвете британцев как обезьяна газету.

Генералы при этом хищно заухмылялись, улыбнулся даже особист-переводчик. Олешев однако быстро взял себя в руки.

– Довольно образно, но в целом верно. Какой поддержки вы от нас ждете?

***

23 мая 1953 года. Москва, Казанский вокзал, вагон-салон агитационного поезда 'Красный коммунар'.

Категорически отказавшись от торжественных мероприятий, посвященных началу всесоюзного турне на агитационном поезде 'Красный коммунар', Иосиф Виссарионович Сталин создал возможность, не привлекая лишнего внимания, провести второе заседание ЧКО.

Константин Константинович Рокоссовский прибыл на вокзал со Светланой, в качестве почти члена семьи, а Павел Анатольевич Судоплатов под предлогом инспекции принятых мер по обеспечению безопасности товарища Сталина.

Сидели, пили роскошный индийский чай, курили. Ждали. Вагон был разделен на три части - большой салон и два небольших 'предбанника', в одном из которых отец вразумлял дочь, иногда повышая голос. Вот, опять донеслось 'овца пустоголовая'..., Рокоссовский вздохнул и решил, что паузу чем-то нужно заполнить.

– Слушай, Паша, а почему американцы так до сих пор и не выявили 'наших долларов'. Понимаю, что качественно печатаем, но должны же у них быть способы контроля. Ведь миллиарды уже...

– Были у них такие способы, Только когда Эйзенхауэр национализировал Федеральный резервный банк, нам удалось завладеть архивом уничтоженных банкнот. Так что доллары мы печатаем самые настоящие, даем им 'вторую жизнь'. Если у нас утечки не будет, сами они никогда не догадаются. Да и не до того им сейчас, Костя.