Горячие блюда
Шрифт:
— Долго ещё? — нетерпеливо спросил Хартан, натягивая на глаза ночной визир.
— Тебе не нравится, чем мы занимаемся? — расхохотался Ксандаш. — Я бы это делал целый день!
— Вам хорошо говорить, — фыркнула Кенира. — Трудитесь-то не вы! Но согласна, на сегодня это моё любимое занятие. Ули, я всё. Куда?
— Уничтожь эту стену, — сказал я.
Кенира кивнула, вытянула руку, полыхнула невидимая вспышка элир, складываясь в декомпозиционную структуру, и часть стены осыпалась крупным песком. Мы прошли сквозь узкий проход, вышли в неприглядный
— Не беспокойся, милая, всё уже позади, — сказал я ей. — Ты же не хочешь оставить королевской семье столь ценную вещь?
— Никогда в жизни! — опомнилась она и оскалилась.
Дверь исчезла в почти видимой вспышке вместе с участком стены. Внутри мы увидели металлическое кресло с высокой спинкой, вдоль которой шла колонна жёлтого флюоресцирующего кристалла. На подлокотниках кресла имелись браслеты кандалов, а от задней ножки по полу змеилась толстая магистраль энерговода. Кенира колебалась.
— Эта штука нам очень пригодится, — сказал я. — Более эффективного средства тренировать силу магии не придумаю даже я.
Кенира отрывисто кивнула, положила ладони на спинку и упрятала в свой «карман» артефакт сразу с вместе с проводящим энергию кабелем.
— Ты как, не тяжело? — спросил я. — У там внутри уже очень много всего, включая энергию. Если будет трудно — скажи.
— Нет, всё нормально, — ответила Кенира. — Пока что нагрузки я даже не чувствую.
— Ты хотела сказать «сильной нагрузки»?
— Нет, я хотела сказать «какой-либо нагрузки». Не знаю своего предела, но его пока что не вижу на него даже намёка.
— Алира, а для чего мы потратили несколько лет сна? — спросил Хартан. — Мы могли бы просто прийти в любое время, и, клянусь елдаком Фаолонде, они бы тебе ничего не смогли поделать.
Я отвесил ему подзатыльник:
— Не ругайся!
— Дурак, — сказал Ксандаш. — Сила — это важно, но она не главное. На каждую силу найдётся и хитрость. Я повидал очень много сильных ребят, которые думали, что поднимут любой мешок. Иногда проведываю их на армейском кладбище. Ули, мы отступили от всех планов. Я не против, но мне это не нравится.
— Зато у Кениры в кольце много того, что понравится и тебе, и Лексне. У нас даже есть знакомый, который поможет со сбытом награбленного.
— Милые Глазки возьмёт пятнадцать, а то и двадцать процентов, — предупредил Хартан. — И тут вряд ли уступит, будь ты хоть самим Повелителем Чар.
— Ну тогда нам надо взять кое-что, что сбывать не придётся, — усмехнулся я, ведя их ещё одним извилистым тайным коридором.
— Это то, что я думаю? — спросил Ксандаш, когда мы остановились у тёмно-серой металлической двери, покрытой обильными магическими узорами. — Не слишком впечатляет.
— А зря, это почти что шедевр, — сказал я. — К счастью, шедевр, наполненный магией Кениры. Милая, сейчас будет трудно, попробуй, но, если не получится, за дело примется Тааг.
Кенира
— Малая королевская сокровищница, — оскалился я. — С автономным питанием.
Мы зашли внутрь, поражаясь, насколько обыденным все выглядит. На серых каменных стенах висели множественные полки, делая помещение похожим на обычный погреб, только, в отличие от погребов моей родины, очень ярко освещённый. На полках стояли множественные ящики, мешки, футляры, какие-то чаши, книги, альбомы, вазы, статуэтки, в углу, накрытая белым полотном стояла стойка каких-то предметов, похожих на картины в рамах. Некоторые вещи были аккуратно разложены по отдельным коробочкам, а некоторые — беспорядочно свалены в ящики.
— Тут деньги! — послышался довольный голос Хартана. — Смотрите, в мешках монеты, а вот эти ящики — с купюрами!
— Самое ценное тут не деньги, — сказал я. — И даже не вещи. Вот!
Я подошёл к невзрачному чёрному цилиндру, стоящему в стенной нише, и положил на него руку.
— Что это? — спросил Ксандаш. — Я чувствую магию, и сильную, но определить не могу.
— Это Сердце! — пояснил я. — Не самое большое и не самое мощное, но, думаю, значение таких штук объяснять не надо. Тааг, проверь все артефакты, содержащие элир с сигнатурой, отличной от элир Кениры, и подсвети их иллюзией. Произведи сброс энергии и подготовь к транспортировке. Потом демонтируй Сердце. Приоритет — время исполнения. Приступай. Ребята, нам надо поторопиться, рассматривать и считать будем потом. Кенира, начни с денег.
Комнату осветили ярко красные огни, подсвечивающие активные артефакты. Тааг смешно попятился, приподнял свою заднюю часть и выстрелил в потолок почти невидимой нитью. Нить сократилась, приподняв его в воздух и подвесив в центре комнаты. Во все стороны взметнулись его шесть манипуляторов, двое щупалец из-под кожуха, педипальпы и отладочные нити. Тааг стал похожим на какого-то инопланетного музыканта-виртуоза, играющего одновременно на десятке музыкальных инструментов. Всюду, куда касались его конечности, огни гасли.
Кенира тоже не медлила, упаковывая вещи почти с той же скоростью, что и происходила деактивация. Это казалось невероятным, но не прошло и минуты, как сокровищница опустела, а Тааг, спустившись с потолка, уже орудовал над Сердцем. Наконец, раздался звенящий звук, свет в сокровищнице погас, а цилиндр оказался в щупальцах Таага. Члены отряда тут же надели визиры.
— Санд, Сердце нельзя помещать в контейнер, — сказал я.
— Принято, — ответил тот, извлёк из «кармана» большой высокий чёрный рюкзак, расстегнул схожую с земным зиппером застёжку и подставил Таагу. Тот опустил Сердце внутрь. Я бросил вопросительный взгляд.