Горячий айсберг 2011

Рявкин Александр Юрьевич

– А как ты попал на закрытый пляж? – спросил Артур.

– Элементарно – дал взятку охраннику. На вашем пляже телки классные, суперотбор. Об этом вам скажет каждый пионер города Сочи. А я, как юный пионер, – всегда готов!

До девчонок у Алексея дело не дошло, зато он рассказал Артуру свою поучительную историю. И выяснилось, что Длинный не такой уж и успешный финансист. Был уволен из одной компании, другой, хотя давал хорошие результаты, голова-то работала. И вот два года назад оказался не у дел, после чего решил попробовать себя в сетевом маркетинге – стать дистрибьютором «Герболома». В течение следующей недели напряженного отдыха Хапенко поведал Артуру поучительную историю и оборотную жизнь в «Герболомии».

На следующий день Артур познакомился с хозяином яхты «Уралочка» – мужиком из Екатеринбурга. Сказал ему, что сам тоже с Урала, расспросил, сколько лет яхте, и договорился, что наймет ее с товарищем на полдня. Леха был верен себе, привел двух симпатичных девчонок-студенток:

Олю и Юлю. Запомнить, о-ля-ля, легко. Как только отплыли от берега, они тут же сняли с себя купальники и подставили упругие груди под ласковое сентябрьское солнце. Отойдя на пять километров в море, легли в дрейф и дружно прыгнули в воду. Потом Артур позвонил по мобильному телефону, вызвал скутеры, чтобы покататься вокруг яхты. После того как скутеры отпустили, девчонки и Леха надели спасательные круги и на тросе поплыли в волнах за яхтой. Артур же, как истый биатлонист, предпочел водные лыжи. Так, под парусами, на волнах и вернулись на берег.

Артур пожал мокрые девичьи ладошки, дав понять, что на сегодня развлечения с мальчиками закончены. Леха, конечно, надеялся на продолжение «банкета», естественно, за счет Артура. Но, кто заказывает музыку, тот и «девушек танцует».

– Ты мне лучше, как коллега по сетевому делу, расскажи про свою жизнь герболомную.

– Хорошо, только давай куда-нибудь в бар пойдем, что ли?

– Пойдем.

Они сели за столик в углу. Официант принес коктейльную карту и еще пару коричневых книжек с перечнем всего, что было в баре.

– Ну, основы коммерции, – начал издалека Алексей, – ты знаешь и знаешь, конечно, что и в твоем «Айсберге», и в «Герболоме» верхи заинтересованы в успехе низов, чтобы те побольше выкупали продукции и вербовали себе подобных. Тогда верхам капает тягучее кисельное роялти… Для особо одаренных провайзеров мы устраиваем спецшколы. Как ты понимаешь и как они понимают – одаренных на сто процентов. Иначе не фиг тут сидеть, уши по-умному заворачивать. И всяческая лапша вешается длиною больше, чем хавает премьер Италии Сильвио Берлускони. И тройной кисель на десерт. В принципе, Турик, ты все это знаешь, но в нашем «Герболоме», как в прорыве вражеской обороны, – надо захватить как можно больше пленных, то есть клиентов. Слушайте ушами и выкупайте. Наш продукт – ваша дорога к детерминированному обогащению. Больше умных слов и наглости! Ты мне вот рассказывал про Петю Верника, добропорядочного еврея, почти конструктора космического корабля. Но он не сетевик, он не паук и не Навуходоносор. Сеня Шмуцер, мой гениальный сосед по коммуналке, который, в силу своей чистоплотности, раз в неделю выводил из строя помпу унитаза, любил захаживать в гости, на свадьбу, а его знали все кварталы, и каждая сторона от жениха и невесты считали, соответственно, что он – с их стороны. А как он обхаживал клиентов, не менее чутко, чем жених невесту в добрачный период. Подсаживался ко всем по очереди, впаривал коробочки с таблетками, брал телефон, остальное не суть неважно. Звонок от Шмуцера через пару дней завораживал еще больше. Женщины таяли и соглашались, и это была как поздняя любовь после семейных разочарований… – Алексей сделал эффектную паузу, допил бокал пива и продолжил. – Кстати, ловцы душ, действовавшие по системе баптистско-протестантской и «единой церкви всех народов», а также кришнаиты и прочие сектанты, уже давно освоили этот наивный только с виду маркетинг. Меня, Турик, юные мормоны, секешь, убеждали, что я недостаточно читал Библию, кришнаиты почти дарили за деньги «Махабхарату», а вечно юные школьницы «церкви всех народов», просто вымогали деньги, как дешевые шлюхи… На мне, однако, был плащ, тот самый, серый, с едва заметными блестками, который заслуживал сотрудник третьей категории. И на отвороте плаща, как жетон тайного полицейского, у нас был знак «Ордена Герболома» – «Пурпурное сердце с улыбкой». Очень сексуальные губы в улыбке, взятые у Мэрилин Монро. И я сказал этим ряженым пижонам: «Могу предложить вам ответную услугу»… Ни один из кришнаитов не отреагировал. Та еще дисциплина…

Был у нас, кстати, Иван Иванович, бывший милиционер, еще по службе он просто люто ненавидел всяких сектантов, особенно кришнаитов. Когда был при исполнении, всячески с ними боролся, притаскивал их в отделение и все хотел возбудить дело по 227-й статье за посягательство на здоровье под видом исполнения религиозных обрядов. Но времена были уже не те. Начальство строго указало, чтобы этих ряженых больше не приводил. А он: «Да я – защитник православия!» А начальство в ответ: «Молчать, у нас плюрализм». И вот однажды в воскресенье мы шли с ним по Арбату. Слышим, недалеко от Смоленской площади знакомые звуки, при которых Иваныч сразу навострил уши, оживился, как гончий пес. Так и есть: кришнаиты в своей кучке постукивают в свои бубенцы, горланят:

Харе Кришна, харе Кришна,

Кришна, Кришна, харе, харе.

Устраивать мордобой было нельзя, и Иваныч применил иной способ. Ну, подошли ближе. Кришнаиты, видно, что-то заподозрили, но своей унылой попевки не прекратили. Косились на Ивана Ивановича и продолжали свое:

Харе

Рама, харе Рама,

Рама, Рама, харе, харе.

Иваныч дождался, значит, конца куплета, махнул рукой, и мы дружно вступили, заглушив их начисто:

В харю Мишку, в харю Мишку,

Мишку, Мишку – в харю, в харю!

В толпе заржали, а кришнаиты не поймут, в чем дело, и продолжают стучать в барабаны. Иваныч горланит дальше, да и я с ним:

В харю Райку, в харю Райку,

Райку, Райку – в харю, в харю!

Это надо было видеть. Ну, и все, пришлось им свой концерт сворачивать и убираться. Никто их всерьез уже не воспринимал.

– Попробовал бы он в Индии такое отчебучить. Палками бы побили, – заметил Артур.

– Не знаю, не бывал… Иван Иванович потом от нас ушел. Кажется, устроился в охрану… А вообще, принципы в нашей «Герболомии» простые, как в армии, – делай, как я. Принцип первый. Лидер должен быть прост, чтобы каждый мог его скопировать и преуспеть. У лидера костюм – и у группы костюм. У лидера значок – и у группы значок: сердце – живое, или в стрелах, или мешочек с долларовой змейкой. У лидера телефон с автоответчиком – и у группы тоже автоответчик. Принцип второй. Лидеры должны копироваться. Легко. Чтобы любая кухарка, как по заветам дедушки Ленина, могла… занять свое место не на кухне, а в Сети. Ну, чего я тебе буду рассказывать, ты все это проходил… А теперь, что такое супервайзер. Во-первых, это – супер, а во-вторых, это «ВАУ-зер!» То есть клич молодых мустангов! И вообще, это по рангу – типа звания старшего офицера, и я ходил в галстуке и пиджаке, соблазнял одиноких женщин. Большей частью вербуя их для нашей Идеи!

– Давай выпьем за женщин, – вздохнув, предложил Артур.

– Давай, – поддержал Алексей. – Стоя!

Приятели поднялись и, чокнувшись, выпили очередную дозу водки.

– Эх, знаешь, какая у меня женщина была в Индии, – еще раз глубоко вздохнул Артур.

– Давай, Артур, ты мне про свои половые подвиги потом расскажешь, – перебил его Алексей, – а сейчас, раз поперло, все расскажу. Собственно говоря, «великий и ужасный Герболом» по моей судьбе прокатился десятком изломанных и несбывшихся девичьих надежд. И вряд ли я виноват, что духовная составляющая так брала за душу в нашей тесной гостиничной обители, и юные сердца, сам понимаешь, пылали в одном костре.

– Бутыль пуста, – кивнул Артур на графин. – И вечер пуст без женщин.

– Ну, ты хоть бы рассказал про Индию… – вдруг предложил Алексей, будто и не перебивал товарища.

– Да я сам еще не разобрался, что же там со мной произошло, – уклонился от ответа Артур. – Лучше ты расскажи, все это очень забавно.

– Это жизнь, Турик… Ладно, слушай дальше. Кстати, надо заказать еще что-нибудь выпить… Хорошо, потом. Ты, кажется, говорил, что ассистировал своему дяде-нейрохирургу. А я в какой-то момент понял четко и очень отчетливо, что герболомовская клиентура мало чем отличается, знаешь от чего? А-а, не знаешь. Отвечаю: от неврологической! Желание посвятить жизнь нашему бизнесу совместимо… со слабоумием и распадом личности. Слушай еще историю. Однажды в Театр теней на мое имя пришло письмо. Мы там устраивали презентации, а еще блистали в Планетарии, Дворцах труда, молодежи, спорта «Юбилейный», Доме композиторов и Доме ученых. Дом «всея святых» еще был… Юстас Роггер, полуприбалт, уровня пять с половиной «Герболома», в «доме всея святых», когда я собрал там своих обманно-подданных, показал мне какое-то отшлепанное с печатями письмо, где сие заведение отдавалось чуть ли не в его пожизненное пользование. То есть свой тусовочный куст он обгладывал сам. Как медведь в малиннике. Вот тебе, блин, и всемирная духовная сеть. Пауки – и не в банке. Каждый покачивается на своем липком батуте… На счастье, директор Театра теней Войнович Эдуард письма не читал. Спрятал его в карман и пошел на презентацию. Она, как обычно, прошла с надтреснутым восторгом: гости недоверчиво суетились и разбрелись по «паутинам», где их уже ждали похотливые «эмиссары». А я, блин, злился: в мою паутину никто не залипал. Слава богу, Юстас наконец выкрикнул мою фамилию, и я увидел, как ко мне направляется пожилой демонический хмырь со сверкающими очами. Оказалось, секешь, это он написал письмо, зная только лишь адрес нашей тусовки. Но ему, гаду, более ничего и не надо было. Вряд ли он что-то понял из лучезарных идей «Герболома»… Он схватил меня за руку, да с такой силой, что отрывать ее у старикашки – все равно, что порушить его сотканное мировоззрение. Как спасение, я тут же предложил ему контракт. Оказалось, что наш контракт ему вовсе не нужен. Дедушка был вовсе не прост, оказался сценаристом! Просек? Хотел продать сценарий для сериала в Голливуд и попросил познакомить его с ныне покойным Марком Хьюзом, патриархом всея «Герболома». Беда сетевиков, Турик, в том, что они никого не могут послать, по крайней мере на три веселых буквы. Корректность бизнеса запрещает. Оставалось представиться главным редактором «ведущего издательства». И тут же заключить договор. Последнее подействовало крепко, как левомицетин при поносе…