Горячий генерал
Шрифт:
У Баяна был корсет из меха рыси, а Таян корсет не носил, предпочитая меховой плащ на подкладке, таким образом стремясь по-видимому подчеркнуть свой статус ученого.
Итак, я приготовилась стрелять. И тут меня ждало первое разочарование. Натянуть тетеву было не только сложно, но еще и больно. Она резала пальцы и была очень тугой. После первых попыток я изрезала пальцы и едва ли смогла пустить стрелу дальше, чем на один метр.
Лицо Баяна приняло озадаченное выражение.
– Силенок у тебя маловато, – прокомментировал
Я промолчала. Таян ответил за меня:
– Господин, он еще наверно не восстановился после яда.
Баян с досадой отмахнулся.
– Эээ, Таян, для этого я и учу его. Пойдем дальше.
И генерал привел меня к сражающимся на мечах. Я уже знала, чем все это обернется, поэтому позволила себе беспомощно взглянуть на Таяна. Мне почудилась растерянность в его глазах на миг, но потом он все же сказал Баяну, что уже убедился, что на мечах я сражаюсь преотвратно.
– Я это и так понял, поэтому я назначу тебе тренера. Будешь приходить сюда и учиться каждый день. Эй, капитан Ло, подойди!
К нам подошел капитан гвардейцев.
– Будешь учить этого мальца сражаться на мечах, рукопашному бою, стрельбе из лука и так далее, – скомандовал Баян.
Капитан Ло с отвращением на лице осмотрел меня и злорадно улыбнулся. Надеюсь, он не задумал чего плохого.
– Подождите, господин генерал, – окликнула я Баяна прежде, чем они с Таян оставили меня на растерзание капитану Ло, – я кое-что умею. Я умею ездить верхом и очень хорошо.
– Я бы расстроился будь иначе, – заметил Баян, – ты такой легкий и маленький, из тебя должен получиться хороший наездник.
Когда я жила в своем времени, то мне приходилось одно время посещать казачью конюшню, чтобы убирать за лошадьми. Типа волонтерская работа. Лошади мне очень нравились. Казаки – отличные наездники, не хуже древних монголов. И они научили меня не только верховой езде, но и всяким трюкам, которые мне хорошо удавались. Для такого дела как раз годятся люди маленького роста и веса. Это, пожалуй, единственное, что я умею.
– Послушай, малец, – обратился ко мне Баян, развернувшись, – ты должен научиться постоять за себя.
– Господин генерал, – ответила я, – господин Тэнгиз подозревает меня, я думаю, что мне необходимо вернуть доверие дома канцлера, чтобы они не избавились от меня раньше времени.
– В этой игре тебе придется идти до конца, Мату, – Баян почти полностью прикрыл свои глаза, – ты готов к этому?
– Если только мне не придется предать свои принципы, я готов, господин генерал.
Таян слегка покачал головой. Баян выпятил нижнюю губу и спросил:
– А если придется?
– Господин генерал, я боюсь боли, но не боюсь смерти. Я не боюсь пойти на хитрость, и не боюсь быть обманутым. А мои принципы и мои мечты – это единственное мое богатство. Я не предам
Я похлопала ладонью по середине груди. То, что я сейчас сказала – было правдой. Более всего на свете я не собиралась предавать себя.
Баян еще сильнее прищурился:
– А какие у тебя принципы?
Я взглянула вверх на синее небо прежде, чем ответить.
– Вы знаете, господин генерал, мои принципы – это не предавать тем, кто доверяет мне, это помогать тем, кто нуждается в моей помощи, проявлять милосердие ко всем, и самое основное – держаться подальше от человеческих чувств.
Баян и Таян молчали. Я сделала паузу и сказала то, что всегда было на душе:
– Господин генерал. Сердце человека такое хрупкое. Если доверять его другим, то оно разобьется. Я никогда и никому бы не доверил своего сердца, но так жить не совсем правильно. Наверно. Поэтому живя в другом месте и в другой стране я не мог найти своего места. Но оказавшись здесь, я чувствую, что нашел свое предназначение. Я просто хочу служить своим принципам, а мои принципы говорят мне помогать слабым. Лишь когда я помогаю кому-то, я чувствую, как на мое сердце проливается бальзам, и оно излечивается от тех ран, что нанесла ему жизнь.
– И откуда столько горечи в словах такого юного создания? – покачав головой, спросил Баян.
– Жизнь приносит много горечи хочешь ты того или нет. Знаете, а вы, конечно, знаете, что Чингисхан, издав свой сборник законов – первым законом написал туда то, что смертью карается тот, кто предает доверившегося ему человека. Я бы хотел всегда соблюдать этот закон.
– Ваши мысли слишком идеалистичны, – заметил Таян, отведя взгляд.
Баян стукнул кулаком о стол, на котором лежали мечи:
– Ты мне нравишься, малец! Действуй как задумал и не отступайся от своего пути, иначе я лично убью тебя.
– Вам не придется, господин генерал, – рассмеялась я.
– Но что значит держаться подальше от человеческих чувств? Я не понял, – спросил Баян.
– Если коротко, это значит, не приближать к себе людей слишком близко. Я мечтаю отделаться от человеческих чувств, так как они приносят только пороки. Любовь оборачивается похотью. Дружба – предательством, а преданность – смертью. Я хочу быть преданным только Богу и все.
– Так ты у нас заделался монахом? – удивился Баян.
Я улыбнулась:
– Нет, я сказал, что мечтаю избавиться от пороков, но не сказал, что мне это удалось. Но я бы никогда не смог стать монахом, потому что где-то в глубине души я все еще верю, что существует настоящая дружба и любовь.
– Я верю, что если у человека есть честь, то его верное сердце никогда не предаст своих идеалов, – серьезно ответил Баян, – мне нравится ход твоих мыслей. Ты мне по нраву, Мату. Да, Таян? Разве не такого человека мы искали.