Горячий лед
Шрифт:
— Это еще что за новости? Чем я тебе не угодил, что ты не можешь от меня принять? — обиделся Гордеев.
— Тебе следовало потратить эти деньги на более полезные вещи, нужные тебе.
— Я сам вправе решать, на что мне тратить мои деньги! Можешь считать, что это компенсация за все трудности и проблемы, связанные с нашим общим делом.
Лена помолчала. Потом улыбнулась и надела себе на шею ожерелье.
— Юрий Петрович, вы, может быть, хотите мне сделать предложение руки и сердца?
— Ну, — усмехнулся Гордеев. —
— Все вы, мужчины, одинаковые, чуть что — сразу на попятную, — вздохнула Лена…
Утро предвещало отличную жаркую погоду. На небе не было ни единого облачка. И Все на земле радовалось беззаботному летнему деньку.
Они с Леной вошли в квартиру Ульяны Старостиной без труда. Дверь была открыта ключом, который нашли у Соболева при обыске его квартиры.
— А ты знаешь, что если даже мы сейчас здесь найдем что-нибудь полезное, мы не сможем это приложить к делу, так как у начнет ни санкции на обыск, ни понятых?
— Спасибо, что просветила глупого, темного адвоката, — сказал ей Гордеев, надевая перчатки.
— Ты похож на грабителя из фильма. Зачем тебе эти перчатки? Думаешь, Ульяна будет потом искать в своей квартире отпечатки твоих пальцев? — улыбнулась Лена.
Гордеев посмотрел на свои перчатки, махнул рукой и снял их.
— Интересно, эту квартиру Соболев ей снимает? — спросил Гордеев.
— Мне кажется, нет. Соболев мог бы и побольше снимать.
— Но мебель все равно шикарная.
— Ну а что ж ты хочешь! Любовница генерального директора «Московского холода»!
— Ладно. Иди посмотри в тех ящиках. А я залезу в стол.
— Сейчас, я только косметику посмотрю! — Лена остановилась около туалетного столика.
— Лена! — упрекнул ее Гордеев.
— Ну что?
— Что за ветер у тебя в голове?
— Ну, когда такой мужчина рядом, как я могу думать о деле? — насмешливо подмигнула Лена.
Гордеев засмеялся и поцеловал ее в лоб.
— Может, мне уйти?
— Что ты? — Лена изобразила испуг. — Как же я без тебя?
— Все, все! Берись за работу.
— Хорошо, как скажешь. — Она направилась к ящичкам, на которые ей указал Гордеев.
Сам Юрий искал в ящиках стола, потом услышал восторженный возглас Лены.
— Что там? — спросил он.
— Смотри! — Лена держала в горсти кучу драго ценностей.
— Лена! Напоминаю тебе, мы пришли сюда не грабить квартиру!
— Да, да, — вздохнула Лена. — Мы все неправильно делаем. Что мы по ящикам и по полкам лазаем? Мы что, какие-нибудь бумаги ищем? Вряд ли у Старостиной хранятся компрометирующие ее бумаги. Мы для чего пришли? Мы хотим проверить свои предположения насчет того, что это она травила Соболева. Значит, у нее могут быть грибы, правильно? И, значит, надо искать грибы. А я не думаю, что нормальный человек будет хранить грибы в ящиках стола.
— Права, — отметил Гордеев. — А где тогда? Где мы у Соболева нашли грибы?
— На кухне.
— Слушай,
— Ну, спасибо! Тебя послушать, так все женщины держат у себя в домах мухоморы на случай, если муженек поднадоест!
— Я этого не говорил. Лен, ну, все равно, согласись, у женщин все-таки логика сходная. А я тут что-нибудь еще поищу.
— Вот, значит, какого ты о женщинах мнения? — Шутливо ворча, Лена ушла на кухню.
Гордеев облазил все ящики и полки, заглядывал под кровать. Около телефона, на тумбочке он обнаружил записную книжку, но там не было никаких важных записей и телефонов. Лена тоже ничего не нашла на кухне.
«Неужели я ошибся? — соображал Гордеев. — Не может быть! Тогда все рушится!»
— Ты все там обследовала? — спросил он Лену.
— Да все, все! Хочешь, сам проверь.
— Ладно, — махнул он рукой. — Нет нужды…
— Как тщательно она замела следы! — сказала Лена.
— А может, она вовсе и не заметала? Может, это я ошибся?
— Ничего подобного. Как только ты высказал свою версию, я сразу поняла, что это именно так! Точно тебе говорю.
Гордеев опустился на диван и обхватил голову руками.
— Не расстраивайся!
— Пошли отсюда? — сказал Юрий.
— Сейчас, Юра. Пять минут! — Она побежала в ее комнату.
— Юр, — послышалось оттуда. — Юр, кто такая Тамара Дмитриевна? Что-то знакомое, да?
— Как ты сказала? — оживился Гордеев.
— Тамара Дмитриевна.
Гордееву припомнилась пожилая женщина с безразличным ко всему выражением глаз в квартире Соболева.
— Да, да! — выкрикнул он. — Это домработница Соболева.
Он поднялся и пошел в комнату, где была Лена. Она стояла около зеркала и держала в руках бумажку.
— Странно, — сказала она. — Зачем любовнице Соболева телефон его домработницы? Может, она у них одна на двоих? Или?.. — Ее вдруг осенило.
— Угу, вот именно! Где нашла телефончик?
— Здесь, около зеркала. Он в вазочке лежал.
— Значит, вот так она и травила Соболева! Через его же домработницу! Ну что? — Он взял Лену за плечи. — Наведаемся к Тамаре Дмитриевне?
— Слушай, а если эта старуха ничего нам не расскажет?
— Надо будет оказать давление. Перепугается и, как миленькая, все расскажет!
Следующий поход был домой к Тамаре Дмитриевне, домработнице Соболева. Еще в подъезде Лена с Гордеевым напустили на себя чрезвычайно строгий вид. Старуха сразу дверь не открыла, а посмотрела в глазок и проворчала:
— Кто там еще?
— Пожалуйста, извольте открыть. Генеральная прокуратура, — хмуро сказал Гордеев.
За дверьми воцарилась тишина. Потом заскрипел замок, и дверь слегка приоткрылась. Оттуда высунулась недоверчивая, но испуганная физиономия домработницы. Лена сунула ей под нос свое удостоверение и спросила: