Горячо-холодно: Повести, рассказы, очерки
Шрифт:
Телефонный оппонент на том конце провода молча положил трубку.
Наверное, с этого и начинается претворение принятых решений. Затем последуют конкретные дела и результаты.
Николай Дмитриевич ведет меня по участку, где работает бригада. Два цилиндра и головка вилки насаживаются в определенной последовательности друг на друга — получается карданный вал. Сам он энергии не производит, но исправно передает ее от двигателя к ведущим осям.
А ведь это очень важно — быть приводным ремнем, передающим энергию для производства окончательного результата, в данном случае реализующим себя в поступательном
— Части вала соединены, теперь их надо сварить, — поясняет Николай Мальнев, подводя меня к сварочному автомату с отечественной маркой ВНИИЭСО, специальная разработка по заказу КамАЗа.
Сварочный автомат работал красиво. Заготовка вставлялась в зажимы, сверху возникали два электрода, автоматически опускался защитный экран внутри вспыхивали голубые всполохи, метаясь в узких щелях по краям агрегата.
Пламя гасло, поднимался экран. Карданный вал дымился двумя свежими швами, опоясывающими металл.
— Я тоже на таком же автомате работаю, — сказал Николай Дмитриевич.
Вот когда до меня дошло: автомат-то действует, да при нем человек состоит. Я по привычке написал: «заготовка вставлялась в зажимы», можно подумать, будто она сама перелетала с комплектовочного стола в сварочный автомат. Отнюдь. Сония Андрашидовна Нуртдинова принимала заготовку на руки и закрепляла ее в зажимах. После сварки снимала заготовку и переносила ее обратно на стол. Работала Сония Андрашидовна в брезентовых руковицах: перенести, установить, снять, перенести, установить, снять…
— Вообще-то здесь нужен робот, — продолжал Мальнев, заметив мой неодобрительный взгляд. — Мы производили аттестацию рабочих мест, дали заявку.
— И тогда робот высвободит человека? — спросил я.
— Не совсем. За роботом тоже нужен глаз.
— Тогда не видать вам робота, — предположил я сгоряча.
— Теперь получится, — убежденно ответил Николай Дмитриевич, имея в виду те же события, о которых мы говорили с утра. — Это же будет облегчение труда, подъем производительности.
Я попробовал заготовку на руках.
— Килограмм двенадцать, вам не трудно, Сония Андрашидовна?
— Я привыкла, — ответила сварщица, снимая очередную заготовку.
— Предлагали поставить мужчину, — сказал Мальнев. — Сония не соглашается. Здесь заработок хороший. Пойдемте теперь к моему автомату.
Второй автомат стоял под прямым углом к первому. Отсюда хорошо обозревалось все пространство, на котором трудилась бригада. Таким образом сварочный автомат Мальнева был как бы рабочим местом бригадира и одновременно наблюдательным пунктом. Сейчас за автоматом работал помощник Мальнева Шарипов.
— Наши валы покрепче будут, до двадцати килограмм. Прошу! — Николай Дмитриевич сделал приглашающий жест рукой.
Я не понял. Он пояснил:
— Надо сварить на память два карданных вала. Такая у нас традиция.
Шарипов с готовностью протянул мне рукавицы. Делать нечего. Я принялся совершать движения, за которыми только что наблюдал: взять, перенести, установить… Николай Дмитриевич направлял меня голосом: так, хорошо, зажали, нажимаем две кнопки, электроды опустились точно, нажимаем две другие кнопки, вот эти, ага,
Установить — снять, установить — снять. Интенсивность цикла — полторы минуты: установить — снять.
— Вот и вы сварили два карданных вала для наших грузовиков, — заключил Мальнев, оглядев мою работу. — Но все-таки тут нужен робот.
День рождения планеты
Это же надо было так случиться: Николай Мальнев родился 9 мая. Впрочем, тогда, в 1926 году, этот день ничем не выделялся среди прочих будничных дней — обычный весенний денек, чаще холодный, чем теплый. Это уж потом в судьбу Мальцева вошел победный подарок.
Были они курянами, так как жили в Курской губернии, деревня Выползово — и все кругом были Мальневы, если не родичи, то из одного корня.
Деды и прадеды обрабатывали тут землю, ставили дома, исполняли ратный долг по защите отечества.
Афанасий Мальнев, дед Николая Дмитриевича, воевал в русско-японскую войну, был ранен в руку под Мукденом. Увидел дальние страны, другие нации. Вернулся домой и решил переменить судьбу — подался в Донбасс шахтером.
Дмитрий Афанасьевич, отец Мальнева, родился в конце прошлого столетия, в 1895 году — и как раз подрос для войны к 1914 году. Воевал «за веру, царя и отечество» в Галиции, был засыпан землей в немецком окопе. Друзья-солдаты вовремя заметили его, откопали. Получив после революции землю, Дмитрий Мальнев был готов начать строительство новой жизни. А новая жизнь, как известно, начинается с нового дома.
Дмитрий Мальнев стал рубить такой дом, какие видел в Галиции. Семья была многодетная — и дом получился соответственный, всем на удивление. В этом доме и родился Николай Мальнев 9 мая 1926 года пятым ребенком в семье.
Отец Мальнева был работящим. И земля ему досталась добрая, отзывчивая на труд. Из-за этого просторного дома на пять окон и трех коров на большую семью, когда началась коллективизация, Дмитрия Афанасьевича записали едва ли не кулаком. А потом в ячейку пришло подметное письмо. Что там писалось, никто не знает, однако революционное сознание тех лет было категоричным. Ночью пришли раскулачивать Мальнева и маленького Николая подцепили за рубаху на вилы. Николаю Дмитриевичу было тогда четыре года, он не помнит, как висел на вилах, этот эпизод реставрируется со слов отца. Много раз отец рассказывал о той памятной ночи, рассказывал по-разному, но вилы присутствовали во всех вариантах, равно как и плач ребенка.
Отец как мог отговорился. Комбедовцы ушли. Но роковая ночь лишь начиналась… В доме Мальневых никто не спал.
— Будем уходить, — сказал отец.
На сборы им хватило три часа. На рассвете семья Мальневых покинула Выползово, и как выяснилось — навсегда.
Они пошли на север.
Сколько интереснейших судеб раскидано среди нас в близлежащем пространстве. Сорок три человека в бригаде Николая Мальнева — сорок три судьбы. И каждая из этих судеб неповторима. А мы их не записываем, зачастую проходим мимо. Весь русский двадцатый век сплетен из русских же исключительных судеб, вспомним хотя бы героев «Тихого Дона», «Хождений по мукам», «Молодой гвардии».