Горящая путевка в ад
Шрифт:
— Ты ведьма? — улыбаясь, спросил монах, будто желал доброго утра. — Отвечай, как тебе удалось сбежать из пыточной?
Стас попытался подняться, но его тут же ударили чем-то по спине, отчего сперло дыхание и встать уже не получилось.
"Где же моя хранительница?" — подумал Стас и сразу получил мысленный ответ:
"Я пока ничем не могу помочь, но когда поведут на костер, постараюсь тебя вытащить".
— Почему ты молчишь, ведьма? — не унимался монах. — Ты не хочешь идти навстречу Святой Инквизиции?
Стас хотел что-то ответить, но снова получил удар, на этот раз в бок. Боль была просто невыносимой, он не мог произнести и слова.
Собравшиеся на месте казни смотрели, как двое стражников тащат полуживую девушку, то и дело роняя на пыльную землю. Лицо ее было залито кровью. Иногда она сплевывала кровавые ошметки себе под ноги, за что получала новые зуботычины.
— Она притворяется, ведьмы вообще не чувствуют боли! — напутствовал толстяк.
На теле не было живого места, руки и ноги, которые уже не скрывали лохмотья, недавно служившие платьем, покрылись ссадинами и синяками. На один лишь миг девушка смогла приоткрыть заплывшие глаза и посмотрела на толпу, словно надеясь кого-то в ней увидеть, но силы быстро ее покинули и она потеряла сознание.
Стас очнулся, привязанным к столбу. У его ног лежали вязанки хвороста, рядом стоял палач и тот самый старик с рынка. Все это он смог рассмотреть с трудом, перед глазами стояла кровавая пелена и все тело болело, словно его через мясорубку провернули. Собралось много народу и все что-то кричали, но ничего не было слышно, только страшный гул в ушах.
"Ангел, где же мой ангел?"
"Я здесь, — раздался грустный голос. — Прости, но я не знаю, как тебе помочь, у меня нет полномочий, чтобы просто отвязать тебя и унести отсюда".
"Я не в обиде, — он даже смог улыбнуться, хотя было безумно больно. — Пожалуйста, помоги Элларии, не бросай ее".
"У нее свой хранитель, я не имею права вмешиваться в их дела".
"Просто пообещай".
"Но я… Хорошо, обещаю".
Никто не мог слышать этого их разговора, только человек и его ангел.
"Мне пора, — чуть не плача сказала она, — прости меня".
"Скажи, а у ангелов есть имена? Тебя ведь как-то зовут?"
"Лилуйана, но можно просто Ли, — ангел помолчала, а потом вдруг сорвалась на крик. — Зачем тебе знать мое имя?! Все равно ты скоро умрешь! Ты ведь обладаешь Силой, так используй ее!"
"Я не могу, Ли, у меня даже не получается облегчить боль, которая рвет мое тело на части. Я слабак, подвел Элларию и все королевство, мне не будет за это прощения на небесах".
"Там простят всех, нет такого греха, который мог бы совершить человек и не получить за него прощения, это я тебе как ангел говорю".
Неожиданно воздух сгустился
— Кроме тебя меня никто не видит, да и не слышит тоже.
Она плакала, слезы чистым хрустальным звоном падали на хворост, и на сухих ветках появлялись листочки.
— Помутней мой нимб! — вдруг ударила себя по лбу Ли. — Слезы ангела способны излечить любого, а ты еще и мой подопечный.
"Не надо, Ли, — даже мысленно Стасу было общаться все сложнее. — Я хочу умереть спокойно, не причиняй мне новую боль".
— Даже не проси! Стас, да приди ты в себя, наверняка у тебя есть друзья, которых тебе просто нужно позвать, ну или призвать.
Все это время Ли плакала и собирала слезы в ладошку, которой протирала лицо, шею, руки Стаса. Боль отступала с каждым новым прикосновением, мысли выстраивались в стройный ряд, и вот уже с губ срывается слово:
— Купидон.
Сначала неуверенно, потом чуть громче:
— Купидон! Купидон!!
— Ну и нечего так орать, — знакомый голос и здоровенная фигура, никак не вяжущаяся с мальчиком из мифов, материализовалась пред светлы очи зовущего, — я все прекрасно слышу и даже знаю, как тебе помочь.
Купидон заряжает свое оружие, Стас машинально отмечает, что стрела совсем не похожа на ту, которую запустили в него при первой встрече, и вот уже маленькая розовая комета летит в сердце старику инквизитору. Тот хватается за грудь, издает странный звук, похожий на кваканье лягушки, и меняется в лице. Ненависть в его глазах сменяется безграничной любовью и вожделением, которые целиком и полностью направлены на ведьму, привязанную к столбу. Он протягивает руки к своему идеалу и приказывает остановить казнь.
— Отвяжите немедленно, иначе сами окажетесь на ее месте! — орет старик, и палач ему подчиняется, не задавая лишних вопросов. — Если упустили настоящую ведьму, нечего было хватать первую попавшуюся девицу только потому, что она безумно красива и обворожительна, как первый весенний цветок.
Толпа разочарованно вздыхает, а после начинает бесноваться — у нее отняли развлечение и теперь его нужно заменить чем-то другим. Стас понимает, что все может плохо кончиться и смотрит на купидона и Ли. Те синхронно ему подмигивают, цепляют за руки и поднимают в небо.
— Но как? — удивляется Стас. — Ты ведь говорила, что я слишком тяжелый для тебя, а у купидона вообще крылышки, как у бабочки.
— Ну ты посмотри, — фыркнула Ли, — его спасают, а он недоволен.
— Молодежь, — протягивает купидон и улыбается.
Полет продолжался недолго, вскоре Стаса опустили у берега большого прозрачного озера. Сильно хотелось пить, и он просто начал черпать из водоема ладонями. Вода оказалась очень вкусной, такой Стас не пробовал никогда в жизни, ему даже показалось, что прошла вся боль, которая еще оставалась после лечения ангелом.