Горящее небо Аорна
Шрифт:
— Выходит так. Наш способ покинуть бункер — составить исковое заявление на имя консула. На Аорне он арбитр по спорам между странами. Конечно, текст будут смотреть и править лучшие юридические умы столицы.
— Тогда все закончится. Даже то, окончания чего бы не хотелось, — вздохнул Макш.
— Не говори загадками.
— Какие тут загадки? Мне час назад твой отец поставил ультиматум: не строить тебе глазки и свалить с Аорна по окончании процесса у консула Содружества. Чтобы с глаз твоих долой.
— Твою же налево и во все дыры… — Хейша изумленно покачала головой. — Прости, окопные
— Лишит дочурку сладкого?
— Если речь о «сладеньком Борюше», то сейчас ты невероятно близок, чтоб мной овладеть. Назло папаше!
Сказала, но не двинулась. Не улыбнулась и не подмигнула. Вот и понимай, как хочешь.
— Я обещал твоему отцу… — Максим вздохнул. — Дал слово офицера. Я не Борюш, который трахал все, что шевелилось. Да и ты нисколько не походишь на подруг актера. Другая женщина.
— Какая?
— Не легкомысленная шлюшка, каких Борюш окучивал. Красивая, серьезная и умная. Оставим этот разговор — мешает говорить о деле. Ты принесла Устав Содружества?..
В том, что за ними наблюдают, Максим не сомневался. Он даже без труда обнаружил объектив, вмонтированный в коробку для сети. Нафига она здесь, в камере, с единственной лампочкой на потолке? Розеток нет… Микроскопической техники здесь пока не изобрели, глазок в коробке виден. Пусть гадский папа развлекается просмотром километров пленки, запечатлевшей, как они с юристкой работают над документами. Иногда касаясь невзначай руки партнера, но это не считается!
Он не спросил Хейшу, но был уверен: «Лубянка» принадлежит к изоляционистам. Консерватор, что тут взять.
Генерал приходил к ним ежедневно — на протяжении трех дней, пока работали над иском.
— Эпизод с бомбежкой командных пунктов, используя ДНК? — он уронил лист бумаги на колени дочке. — Вычеркните. Обвинение основано на предположениях. Ставит под сомнение остальные пункты, где хватает доказательств. Коалиция заявит: координаты предоставила агентурная разведка. И что мы возразим?
— Позволь не согласиться, — возразил Максим. — Как представитель цивилизации, лет на сорок технически опережающей вашу, готов ручаться, что вся информация, поступающая в какую-либо инстанцию, первоначально обрабатывается искусственным интеллектом. Если проще, то весьма продвинутым компьютером, круче бортового в Рыцаре.
— И что надумает компьютер? — скептически спросил выросший в доинформационную эпоху генерал.
— Он не думает, считает, — возразил Максим. — Тут главное — правильно ввести исходные данные. Прошло много времени, расположение командных пунктов на фронте — не секрет. Укажите, как дислоцировалось командование в тот период времени. Компьютер вычислит степень вероятности, с которой ракеты били исключительно по укрытиям, где находились побывавшие на переговорах офицеры и генералы. Если цифра вероятности окажется ниже какого-то порогового уровня, доказательство готово. Особенно в совокупности с обстрелом моего местонахождения.
— Хейша! Ты как считаешь?
— Согласна с Макшем, — в присутствии отца она держалась с ним официально. — Мы
«Вы спелись», — сказали генеральские глаза. Подозревая, что Макш не держит обещание, он покинул камеру.
— Боюсь, велит установить прослушку, — грустно улыбнулась Хейша. — Он такой… Разведчик.
— Начнем шептаться, — подмигнул ей Макс. — А громко будем петь гимн Союза.
— Споем, — кивнула Хейша. — Когда напишем черновик.
Он был готов спустя два дня. Легко работать, когда прекрасно знаешь: за тобой проверят, отредактируют или даже перепишут.
Вновь потянулось ожидание. Ученые юристы не спешили. Хейша появлялась у Максима всего на несколько минут и объясняла: идут согласования. Юристы, ставящие визы под документом, опасаются ответственности и последствий для карьеры, поэтому и медлят.
Она же приносила в камеру газеты.
Кашпиррские просто разрывало от радостных реляций об очередном отбитом населенном пункте. Союзные писали о боях, сообщали о больших потерях противника. Авиация работала с диким напряжением. И соответствующей статистикой, когда количество посадок было меньше взлетов.
«Лубянка» появлялся редко. Заходил он к дочери, заодно заглядывал и к пленнику.
— Генерал! — однажды попросил его Максим. — У вас же, наверное, есть доступ к информационным ресурсам галактики. Пусть даже самый ограниченный. Можно ли узнать — есть ли в базе земные книги.
— Зачем? — тот удивился.
— Я дам список произведений для Хейши. Ей станет многое понятно, заодно полезно. Ты же предпочтешь, чтоб она читала книжки, а не ворковала тут со мной?
— Посмотрю, — пообещал «Лубянка».
До книг Макс додумался не сразу. Когда закончилась работа над проектом и делать стало нечего, он вспомнил разговор с «агентом Смитом» по пути к Аорну. Тот сообщил, что станция Содружества на земной орбите собирает данные об их планете. Так обнаружили Максима — двойника Борюша. Вполне логично, что Содружество собирает и другие сведения. Например, литературу, музыку и прочее искусство. Фотографию из белорусского музея ведь украли?
Генерал приятно удивил. Хейша получила книги Антуана де-Сент Экзюпери и Марка Галлая, прочла «Последний дюйм» Джеймса Олдриджа, «Аэропорт» Артура Хейли, «Потерянное сердце» Александра Куприна, «Чудо на Гудзоне» Чесли Бернетта, правда — в виде негатива кинопленки. Она вставляла ее в проектор и читала текст, переведенный на язык Аорна, на противоположной грубо окрашенной стене. Ну не изобрели здесь еще планшетов под Андроид.
А потом она часами обсуждала книги, задавая миллион вопросов, от наивных до неожиданно глубоких. «Лубянка» не подозревал, насколько сблизил эту пару! Им заточение в убежище больше не казалось наказанием и ссылкой.
— Воркуете? — однажды прервал их уединение генерал. — Завтра предварительные слушания. Консул настаивает на личном присутствии землянина, — он выругался: — Вашу мать!
— Чем ты недоволен? — не поняла Хейша.
— Лишний риск. Юристы говорят: на предварительных слушаниях не представляют доказательств. Свидетель не особо нужен. Если Макша грохнут, то все пропало. Зря старались.