Господа Помпалинские

Ожешко Элиза

— Mon oncle, я завтра еду в Рим.

— Vas y, mon cher [152]

— Год назад туда отправился Бондондоньский— простой шляхтич, vous savez, mais diablement riche [153] , a вернулся…

— Я знаю эту историю…

— Oui, mon oncle [154] . A с нашими связями… К тому же мама десять лет назад была в Риме и оставила о себе хорошую память, поэтому я полагаю…

— Eh bien, vas `a Rome [155] . A сейчас мне надо переодеться, сегодня у меня tu sais, un d^iner d intimes [156] . Князь Б. тоже будет. A propos [157] , как там проект твоей матери?

152

Поезжай,

дорогой (фр.).

153

знаете, но чертовски богатый (фр.).

154

Да, дядюшка (фр.).

155

Ладно, поезжай в Рим (фр.).

156

обед в узком кругу (фр.).

157

Кстати (фр.).

— Какой проект?

— Le projet de ton mariage avec la princesse St'ephanie В. [158]

Лицо Мстислава передернуло нескрываемое отвращение.

Comment vous va t — elle? [159] — допытывался дядя.

Страшна как ночь, — нехотя ответил Мстислав.

— Fi donc [160] , Мстислав! Ведь она княжна!

— А похожа на ведьму!

Mais vous avez des expressions… mon cher… [161] или ты собираешься жениться на богине красоты? Не будь наивным! Богинь найдешь ты сколько угодно за деньги; но помни, что любое лакомство в конце концов приедается. Мы женимся не pour le plaisir de notre coeur [162] , как говаривали в старину чувствительные пастушки, а чтобы не приходилось в таких вот случаях ездить в Рим или, на худой конец, чтобы деньги были для такого путешествия.

158

Проект твоей женитьбы на княжне Стефании Б. (фр.).

159

Ну, как она тебе? (фр.).

160

Фу! (фр.)

161

Однако ты выражаешься… дорогой… (фр.).

162

Для сердечной услады (фр.).

Мстислав выслушал его с брезгливой гримасой, а потом сказал:

— Mon oncle, хоть мне и дороги интересы семьи, я не могу ради этого жертвовать своей свободой и надевать на себя ярмо неизбежных и тягостных обязанностей. Впрочем, не стоит загадывать; может быть, жизнь и вынудит меня к этому, но пока, oncle, я хочу следовать вашему примеру в надежде избежать — comme vous, mon oncle [163] , сладостных уз Гименея.

Сказав это небрежным тоном, так что нельзя было догадаться, говорит он всерьез или шутит, Мстислав отвесил низкий поклон и вышел из комнаты.

163

как и вы, дядюшка (фр.).

За совещанием с дядюшкой последовало другое, более долгое и доверительное — с матерью, а потом третье, самое длительное, с лучшим варшавским ювелиром. Но вот все позади: и материнские благословения, и наставления аббата о нравах и обычаях, этикете и церемониале папского двора, и вялое рукопожатие графа Святослава, и долгие лицемерные объятия графа Августа, — Мстислав сел в карету и укатил.

А через месяц после того памятного дня карета Мстислава (неизвестно, графа или даже князя) снова остановилась у подъезда.

— Voil`a notre jeune comte qui arrive! [164] — опять неестественно громко закричал глядевший в окно граф Август.

— Peut—^etre prince? [165] — улыбнулся аббат.

Графиня, волнуясь, поднесла белую руку к шелковому корсажу, под которым часто билось сердце.

В прихожих, на лестницах, перед парадным подъездом поднялась суетня. Дворецкий, швейцар с галунами, лакеи — все услужливо кинулись навстречу молодому барину, А он далеко не так проворно и бодро вылез из кареты, как подобает человеку, который без колебаний предпринял столь далекое и, по — видимому, успешное путешествие. Худой и бледный молодой граф (или князь) казался утомленным даже не дорогой, а скучной необходимостью жить.

164

Вот

он, приехал, наш юный граф! (фр.)

165

А может быть, князь? (фр.)

Его красивые миндалевидные глаза смотрели сонно; стройный и худощавый, он с таким трудом волочил ноги, как будто поднимался по крутой лестнице.

— Принимает сегодня мой дядя? — спросил он у графского камердинера, тоже вышедшего его встречать.

— Принимает и вместе с ясновельможной графиней ждет ясновельможного пана.

При виде сына ясновельможная графиня только пошевелилась в кресле, но даже не привстала. Знатной даме не к лицу кидаться сыну на шею, как бы ни был он дорог ей и сколько бы ни длилась разлука, да и благовоспитанный сын никогда не раскроет объятий навстречу даже самой лучшей из матерей. Графиня просто протянула сыну свою белую руку и тихо, томно сказала:

— Bonjour, шоп enfant [166] .

— Bonjour, maman [167] , — ответил сын и прикоснулся губами к ее руке.

Так же сдержанно поздоровался с ним и граф Святослав; зато граф Август выразил свою радость более бурно и многословно. Аббат пожал юному путешественнику руку, сказав шутливо:

— Я, право, не знаю, как вас величать… prince ou comte? [168]

Мстислав вместо ответа обернулся к раскрытой в соседнюю комнату двери и, увидев рыжую бороду Жоржа, позвал:

166

Здравствуй, дитя мое (фр-).

167

Здравствуй, мама (фр.).

168

князем или графом? (фр.).

— George! Mon 'etui de Rome! Celui, que tu sais! [169]

— Oui, monsieur le comte [170] , — прозвучало в ответ.

Граф Август, графиня Виктория и аббат переглянулись и, точно сговорившись, разочарованно прошептали:

— Comte!

Только граф Святослав невозмутимо помешивал золочеными щипцами в камине, словно ничто на свете его не интересовало.

— Ну, что твой Жорж — все так же спокоен и флегматичен? — спросил он.

169

Жорж, мой футляр из Рима! Ты знаешь, какой! (фр.)

170

Сейчас, господин граф (фр.).

— Немного изменился к лучшему. В Вене устроил мне бурную сцену из за какого то немецкого фрикасе; в Польше, дескать, такое и мыши грызть не станут. Я отчитал его хорошенько за эти гастрономические причуды, а он мне на каждое слово — десять в ответ. Наконец через четверть часа я вышел из себя — и на следующий день подарил ему что то из своего гардероба…

— Браво! — сказал граф Святослав. — Значит, в Вене ты неплохо провел время. А в Риме?

— Скука смертная… — ответил Мстислав, подавляя зевок. — В театры я не хожу, са m’emb^ete; [171] памятники и развалины мне все давно известны… В перерывах между визитами и деловыми свиданиями спал, как медведь в берлоге… И думал порой, что и вправду засну вечным сном…

171

они мне надоели (фр.).

— Ба! Совсем невесело! А на какого нибудь там метрдотеля или рассыльного ты не мог рассердиться?

— Oui da, mon oncle! [172] Но ведь я был на положении d’un comte polonais [173] , а вы сами знаете, что это значит. Бесконечная почтительность и услужливость на каждом шагу…

— А Жорж?

— 1! 'etait assommant [174] со своей рабской покорностью…

— Au nom du ciel [175] , дорогие мои, неужели в такой важный момент нельзя поговорить о чем нибудь другом, кроме Жоржа и странного пристрастия Мстислава к скандалам и ссорам?

172

Да, конечно, дядя! (фр.)

173

польского графа (фр.).

174

Он был невыносим (фр.).

175

Ради самого кеба (фр.).