Господин 2
Шрифт:
– Умойся и иди в душ.
Я последовала его совету, и после этих процедур почувствовала значительное облегчение. Однако ему сопутствовала слабость и желание просто посидеть, а еще лучше полежать, к тому же мой желудок громким урчанием напомнил, что я не ела уже около шести часов. Я сообщила об этом Терджану, и он забавно поклонился:
– Слушаюсь и повинуюсь!
– Ты в самом деле похож на джинна! – со смехом сказала я, следуя за ним по коридору.
Он был одет в холщовый костюм: брюки и рубаху, которые, так же, как и моя накидка,
– В западном мире довольно узкое представление о джиннах. Вы думаете, что это духи, заключенные в лампах, перстнях и прочих артефактах и исполняющие желания. Но на самом деле, это куда более широкое понятие. Священные писания говорят, что это духи, которых Господь создал из пламени и которые в чем-то похожи на людей, но невидимы для них. Одно из самых удивительных их свойств – то, что они, по легенде, способны влюбляться в людей.
Он так выразительно посмотрел своими потемневшими глазами, что у меня даже ноги слегка подкосились. Или это от слабости из-за голода?
– А еще прежде джиннов Он создал ангелов. Из света. Я никогда не слышал легенд о том, как джинн полюбил ангела, но подозреваю, что это более, чем возможно.
Мы вошли в шестиугольное помещение с большим круглым столом посередине, очень красиво сервированным. Там были знакомые и незнакомые мне явства. Некоторые я пробовала в доме господина Насгулла, другие видела впервые. Терджан усадил меня в удобное кресло с подушками и положил на изукрашенную узорами тарелку несколько ложек разных блюд.
– Не ешь много, – посоветовал он, – чтобы тебе не сделалось дурно в сауне.
Очень хотелось пить. Я сама налила себе в стеклянный бокал какой-то рубиновой жидкости из графина. Беспокоиться мне было не о чем: я знала, что Терджан не употребляет алкоголь, а значит, его нет на столе. Напиток оказался невероятно вкусным: в меру сладкий, с легкой кислинкой и горчинкой, и приятно охлажденный. Мой восточный друг наблюдал, как я поглощаю эту восхитительную жидкость, с какой-то подозрительной торжествующей улыбкой.
Однако, после трех больших бокалов, для еды в моем животе уже не осталось места. Я только из вежливости сжевала крошечное канапе с паштетом и огурцом – это было самое маленькое, что я нашла на столе – и попыталась вернуться к прежнему разговору об ангелах, но с удивлением обнаружила, что мой язык слегка заплетается:
– Какие красивые легенды! Ох, как странно… отчего-то очень кружится голова…
Терджан, все это время не притрагивавшийся ни к еде, ни к питью, подвинул свой стул поближе ко мне и озабоченно пробормотал:
– Возможно, ты успела перегреться в сауне. Вот досада! Я опять не рассчитал нагрузку…
– Не говори глупости, – отмахнулась я. – У моих родителей есть баня на даче, я регулярно парюсь там, и ничего подобного со мной не происходит. К тому же, я только что шла по коридору и чувствовала
Скулы Терджана внезапно потемнели, он взял в руки графин, словно мог определить содержание алкоголя на вид, и как-то нервно пожал плечами:
– Не должно быть. Но я спрошу у персонала.
– Только, пожалуйста, не наказывай их! – горячо попросила я его.
– Почему ты это говоришь? Ты считаешь меня жестоким?
– Нет… конечно, нет, просто ты бываешь… мм… порывист. Я никогда не видела, чтобы ты ударил кого-то, но я вообще редко видела тебя рядом с кем-нибудь, кроме меня. А однажды во время катания на верблюдах ты схватился за хлыст из-за того, что старик сделал мне комплимент.
Терджан усмехнулся и покачал головой:
– Это… что-то вроде этикета. Ты моя, я не должен позволять всякому отребью оказывать тебе знаки внимания, иначе потеряю статус.
Эта фраза – "ты моя" – полоснула меня ножом по сердцу, и оттуда потекла сладкая тягучая боль, заливая живот и солнечное сплетение. Он даже не удосуживается прибавить "была". Просто – "ты моя", и никаких компромиссов. Я понимала, что спорить бесполезно – он уже все для себя решил – и попыталась сменить тему:
– Так что ты там говорил про ангелов?
Суровое бородатое лицо расплылось в фантастически красивой улыбке. В такой улыбке, что мне захотелось попробовать ее на вкус… но я понимала, что это очень странное желание для женщины, которая тоже все для себя решила. И это решение отнюдь не совпадало с решением мужчины. Терджан ответил на мой вопрос:
– Господь создал их как помощников себе. Они прекрасны и светлы. Как ты.
Я покачала головой:
– Я человек.
– Я тоже. Какое совпадение! У нас много общего…
Я рассмеялась и нечаянно положила руку на его мощное предплечье, опутанное сетью вен. А может быть, и нарочно. Мне давно хотелось прикоснуться к нему, и теперь эта странная звенящая легкость в голове словно толкала меня на безрассудство.
Терджан осторожно положил свою большую горячую руку на мою ладонь и осторожно ее погладил. От этих его осторожных прикосновений по моему телу побежал такой бешеный поток мурашек, что оно, похоже, превратилось в Третье транспортное кольцо. Голова отчаянно кружилась, и меня, кажется, даже начало покачивать.
– Со мной явно что-то не так, – прошептала я, наклонившись совсем близко к своему сердечному другу. На меня пахнуло его сладким пряным ароматом. Я прикрыла глаза и активнее потянула носом. Головокружение усилилось.
– Тебе плохо? – обеспокоенно спросил Терджан.
Я открыла глаза и принялась сосредоточенно прислушиваться к собственным ощущениям, а потом уверенно ответила:
– Нет. Мне хорошо. Просто… я как-то странно себя чувствую… Голова кружится и мысли путаются.
– Я думаю, это всё-таки из-за сауны, – авторитетно заявил Терджан. – Она ведь совсем другая, чем ваши бани… Тебе надо попить еще…