Господин 2
Шрифт:
Я и в самом деле слегка испугалась. Я, конечно, не очень сведуща в этих делах, но всё-таки знаю, кто и зачем обычно приглашает девушек в баню.
– Нет, так не пойдет! – воскликнула я и развернулась, чтобы уйти, но Терджан удержал меня за руку.
– Ева, я ведь предупредил…
– И все? Ты считаешь, этого достаточно? Просто сказать "не волнуйся" – и я не буду волноваться?
– Это не то, что ты подумала…
– Ну конечно, показывать половину ног другим мужчинам – это грех, а вот разгуливать
– На самом деле так и есть, потому что Господь подарил мне тебя, но если ты с этим не согласна, можешь не раздеваться.
– То есть, париться прямо в платье?
– Зачем? Я все подготовил…
Терджан взял меня за руку, вывел из зала и указал на дверь справа. На ней была табличка с изображением женского силуэта. Внутри оказалось очень изысканно отделанное помещение в восточном стиле, с роскошной мебелью, на которой лежали полотенца, купальник, несколько сорочек разной длины и плотности. На полу стояли изящные шлепанцы моего размера.
Терджан оставил меня одну, а я села на кресло и горько задумалась. Он прав. Он меня предупредил: это более провокационное свидание, чем вчера… Я, правда, и предположить не могла, что он осмелится привезти меня в такое место, но, в общем-то, все логично. Терджан последовательно проверяет, насколько далеко я готова зайти, потакая его желаниям в порыве благодарности. От такого места, как эта сауна, до постели – один шаг. А там я окажусь просто в ловушке. Нужно срочно выбираться отсюда. Стоит мне надеть купальник – и моя карта будет бита.
Вдруг в дверь постучали, и я услышала приглушенный голос моего коварного друга:
– Ева, ты одета?
– Да, – ответила я, поднялась из кресла, сделала два шага и открыла дверь.
– Я так и знал, – вздохнул Терджан и прошел внутрь.
– Если знал, зачем привез меня сюда?
– Безрассудная надежда, – по-мальчишески улыбнулся он, и я невольно залюбовалась его преобразившимся лицом.
– Почему ты не отвез меня в парк погулять или на аттракционы? – подсказала я ему логичный выход из ситуации.
– Это банально и глупо. Туда тебя может отвести любой мальчишка-соотечественник. Мне хочется познакомить тебя со своей культурой.
– В сауне?
– Это часть моей культуры.
– Разве в вашей культуре мужчины и женщины ходят в сауну вместе?
Терджан снова улыбнулся:
– Ты очень проницательна, но клянусь, я не имел в виду ничего оскорбительного! Ты можешь выбрать любую накидку, настолько закрытую, насколько хочешь, и оставаться в ней все время, пока мы в зале. В душ я за тобой не последую, даю слово!
Я смотрела на его лицо – лицо совершенно чужого мне человека. Не просто малознакомого, а по-настоящему чуждого: культурно, религиозно, эмоционально. И висела на волоске. Потому что он казался мне близким,
– Я ни за что тебя не обижу, Ева. Потому что иначе не смогу себя простить всю оставшуюся жизнь.
И я сдалась. Проводила Терджана до двери. Надела купальник и самую закрытую сорочку. Собрала волосы в хвост.
В сауне было жарко и тяжело дышать: горячий пар обжигал нос изнутри. Там был небольшой бассейн, но Терджан сказал, что он не для купания, а для поддержания влажности. Просидев некоторое время на мозаичной лавке, я почувствовала, как щиплет глаза, и, проведя пальцами по нижним векам, обнаружила на них сочный слой туши. "Ужас! – мелькнуло у меня в голове. – Я сейчас превращусь в настоящее страшилище! Или уже превратилась…"
Терджан заметил мое беспокойство и с улыбкой сказал:
– Это тебе намек от судьбы, что не стоит так ярко краситься на работу…
Он подошел к большой каменной раковине и открыл позолоченный кран, откуда пошла приятная прохладная вода. Я поспешно принялась умываться и терла свои многострадальные глаза до тех пор, пока они не перестали выделять черную краску.
– Макияж – это такая же часть моей культуры, как и сауна – твоей, – сказала я Терджану.
– Я бы понял это, если бы без него ты выглядела непривлекательно. Но ты и так прекрасна, как утренняя заря. А эта краска придает твоей внешности какой-то порочности…
– То есть, ты бы не хотел, чтобы я выглядела так, будь я твоей женой?
Взгляд его мгновенно потемнел, он шумно вздохнул.
– Такого я не говорил. Все, что происходит между мужем и женой, за дверьми супружеской спальни, не порочно по определению. А вот если выносить это в мир…
От его слов по моему телу против воли бежали толпы мурашек. Я буквально захлебывалась этим ощущением, а Терджан продолжал говорить:
– Раз уж мы заговорили об этом… Твои волосы тоже не дают мне покоя…
– Мои волосы..?
– Да. Ты ведь прячешь их под платком, когда приходишь в храм – отчего же распускаешь на работе? Наверняка они мешают сосредоточиться твоим коллегам мужского пола.
– Каким образом?
– Ослепляя своей красотой и рождая непреодолимое желание прикоснуться к ним.
Я непроизвольно хихикнула в кулак, но потом обратила внимание на то, как острый жар покалывает все тело. Это ощущение становилось почти нестерпимым, и, встав с лавки, я даже чуть покачнулась. Терджан обеспокоенно вздрогнул, открыл воду и сказал: