Господин барон
Шрифт:
— Эскенланд погружается в пучину анархии.
— Возможно, мы сами этого хотели?
— Ничего, вот не привезут вам однажды утреннюю газету, вот тогда поймете, как многое потеряли.
— О, вы, конечно, шутите, Александэр? Как ее могут не привезти?
Его прервал звонок.
Спустя минуту фон Шнитце повернулся ко мне и с какой-то детской обидой сообщил, что счета замка и его самого — заморожены.
И я понял, что больше удерживаться не смогу. Кто-то очень хочет, чтобы я начал безобразить? Ну так я готов!
«Историк
Итак, что же я могу использовать?
Посягать на собираемые муниципалитетом деньги я не собирался, хотя, в принципе мог. Но проще и разумнее заработать самому. Формально я, конечно, повелитель этого городка и окрестных земель — пока нет герцога. И считаюсь владыкой решением как раз этих людей, но одно дело считаться, а совсем другое пользоваться случайно полученными правами. Могут ведь вспомнить, что не так далеко отсюда крестьянская армия как-то вполне успешно разбила рыцарское войско. И даже нового барона пригласить… в виду естественной убыли старого.
То есть тут я как президент дома — номинально самый главный и самый страшный, и законы все за меня, и все мне кланяются, только в случае чего исполняться будут процентов пять указов. Ну, с поправкой на ментальность, может и больше, но только если они не будут иметь отношения к деньгам и слишком сильно затрагивать местную жизнь. Поэтому…
Остановившись у окна, я всмотрелся в городские крыши, и вдруг вспомнил напутствие Митрича.
— Я вот думаю, Эгельберт — а не ввести ли нам для горожан практику обязательных сексуальных отработок — скажем, по субботам?
— А-а… Э-э… — Каким бы просвещенным европейцем ни был мой управляющий, но сейчас я видел, что в его несчастной голове шестеренки мыслей теряют соприкосновение с реальностью, проворачиваясь вхолостую. Пришлось сжалиться:
— И разрешить откупаться от них.
— О! — Шестеренки мигом обрели сцепление и завертелись в положенном им ритме. — Вообще-то, подобные законы, хоть и не столь радикальные, принимали многие правители, но, боюсь, это вызовет ненужную напряженность в обществе. Думаю, нам следует поискать что-то менее непривычное.
— Да, пожалуй… опять же вдруг кто-то не захочет откупаться? Нанимать специалистов, готовить помещение, составлять списки, вести учет… Ну его, Эгельберт, обойдемся традиционными методами.
— Очень разумное решение, господин барон!
Черт. Ну как ему привить чувство юмора? В смысле — человеческое, а не европейское?
— Тогда давайте думать, как нам заработать денег на оперативные расходы. Кстати, мне нужен значок с определенной символикой. Где бы раздобыть? — Управляющий тут же позвонил куда-то в город. — А пока ждем, давайте прикинем, сколько нам нужно.
Выяснилось, что сравнительно немного. Только вариантов заработка было еще меньше.
Замок,
— Эгельберт, как мог получить денег мой предшественник лет этак восемьсот назад? Законным путем?
— Может быть, возвести желающего в рыцарское достоинство?
В голове мелькнули слова из читаемой книги — «щитовые деньги». Так, это уже интереснее!
— И зачем нормальному человеку становиться рыцарем?
— Во-первых титул. Во вторых — рыцари не платят налогов.
— Как… совсем?!
— Да, господин барон.
— Я стану миллиардером!
— Боюсь, это лишь кажущаяся выгода. Вряд ли правительства других стран…
— Эгельберт! Вы только представьте, сколько на свете людей, готовых на что угодно ради возможности сказать при случае «Я, по праву благородного происхождения, могу не платить налоги!» — и плевать, что не платят только здесь.
— Есть, правда, условие — только сыновья рыцарей могут стать рыцарями!
— Черта с два! — я уже листал заветный томик. — Вот, глядим — «приняты за доблесть и привычку сражаться», значит, выбор кандидатур не так уж мал.
— Но в «Конституциях Мелфи»…
— Отмененных месяц назад?
— Черт бы побрал этот референдум!
— Согласен. Тем не менее — я могу даровать рыцарство вполне однозначно. К тому же вот «посвящен должен быть владеющей благородной землей». То есть у кого есть земля, дающая право на дворянство, того я просто обязан зачислить в рыцари. Отрежу кусок своей…
— Невозможно! Все площади уже используются!
— Фон Шницель, не зли меня! Что тут, нет свободной земли?
— Есть. У самого замка, площадью чуть больше половины акра.
— Хватит. Нарежем на участки два на два метра, будут ленными владениями.
— Лен должен обеспечивать рыцаря!
— Если он не способен выкрутиться на четырех квадратных метрах — мне такой вассал не нужен!
— И все-таки я обязан настоять! По закону… нет, вы не смейтесь, господин барон, это очень умный закон и к нему стоит прислушаться!
— Ну, говорите.
— Предлагаю нарезать по четыре сотки — таков минимальный размер дачного участка в федерации.
— Хорошо, согласен. Потом станут нормальными дачниками. О, вот же: «требуя от претендентов дохода не меньше двадцати фунтов в год с принадлежащей ему земли». То есть тридцатку евро в год заработал — годен. Один парничок с клубникой поставят и формальность соблюдена.