Господин Чичиков

Веров Ярослав

Кирияджи, склонный к сильным поступкам, внезапно хватил фужером об пол. И заорал:

– Дайте мне этого Чичикова! Я его своими руками застрелю! Своими руками…

– Эк тебя, Гриша, пробрало, – покачал головой Паляницын. – Ты кого ему продал? Ты давай лучше сейчас не ври. Может, поможем чем?

Кирияджи замолк и мутно уставился на Лаврентия. На миг ему подумалось, что Паляницын в самом деле может чем-то помочь. Он помотал головой, отгоняя эту опасную мысль. Этому только скажи. Завтра же начальство будет знать, что у него бесследно исчезли четверо заключенных, и не просто исчезли, а были проданы

заезжему коммерсанту Чичикову. Начальство не станет вникать, сами зеки были проданы или только их души, и какие это были души – живые или мертвые.

Мотузко, похоже, понял и оценил непростую внутреннюю борьбу Кирияджи, поэтому поинтересовался:

– Ну хоть почем, можно узнать?

– Да нипочем! – Кирияджи решил отпираться до последнего.

– Ты на дурака-то не падай, – посуровел Паляницын. – А то сейчас я на дурака упаду, мало не покажется. Начал колоться, так колись.

– Давай уже, сдавай свою шайку, – в тон Паляницыну поддакнул Мотузко.

Но Харлампиевич решил стоять насмерть.

– Не было Чичикова. С таким не знаком.

То, что минутой раньше он собирался застрелить Чичикова своими руками, относилось, видимо, к благородному желанию отомстить за Шкуру, бессовестно обманутого заезжим отморозком.

– Все с тобой понятно, дорогая, – сказал Паляницын. – Следы, само собой, ликвидированы, подчиненные проинструктированы. Я тебя чисто по-человечески, как человек государственный, понимаю. Но все-таки собака ты, Гриша.

– Нет, Кирияджи не собака, – упрямо мотнул головой Кирияджи.

– Братишка, конечно, нет! – расплылся в улыбке Мотузко и попытался хлопнуть Гришу по плечу.

Но тот отстранился и пробормотал:

– И не братишка я…

Валик Шкура, который доселе сидел, переводя взгляд с одного собеседника на другого, пытаясь уразуметь, о чем базар, вдруг выпалил:

– Ты что же, сука, круче, чем я, стоишь?!

Тут Кирияджи не выдержал и что есть мочи заехал кулаком прямо в лоб Валентину. Тот опрокинулся вместе со стулом и затих.

– Чистый нокаут, – уважительно заметил Мотузко. – Да, еще тот гусь этот Чичиков. А с виду нормальный пацан, и выпить любит, и пожрать. Только от девчонок почему-то отказался. Я ему хороших девчонок предлагал, чистых. И иконами брезгует. Нехорошо. А так – нормальный пацан. Все путем – машина, цепура. Какая у тебя думка, Лаврентий, по этому поводу?

– Так тебе и скажи. Видишь, к чему гнилые базары приводят. – Паляницын кивнул на Шкурченкова.

Тот зашевелился, с трудом сел и спросил, обращаясь куда-то в потолок:

– А чего это со мной тут было?

«Мерседес» Чичикова уже оставил за собой «спальный» район и выезжал на трассу, полукольцом охватывающую старый, изрядно размытый дождями террикон. Сергей Павлович успел несколько остыть и в привычной для себя манере разглядывал окрестные виды. Впрочем, рекламные щиты, придорожные кафешки и типовые строения мало занимали его внимание, за исключением одного интересного в своем роде объявления: «Секонд-хенд из первых рук!» Чичиков даже улыбнулся человеческой глупости. Может, в другое время он лишь взглядом скользнул бы и тут же забыл, но нынче, после неудачного визита, род человеческий представлялся ему скопищем бессмысленных скотов. И плод деятельности

пиар-специалистов города Н. словно бы подтверждал это наблюдение.

– Куда прешь, дура! – отвлек Чичикова от философских наблюдений возглас Бычка.

Завизжали тормоза, Чичикова качнуло вперед так, что даже оторвало от сиденья. Девица непределенно-юного возраста ударилась о капот в общем-то уже остановившегося «Мерседеса» и, отскочив, словно мячик, оказалась на асфальте.

– Курва! – выругался Степан.

– Что там? – поинтересовался Чичиков, будто и не на глазах у него все произошло.

Бычок вылез из машины и принялся орать на пострадавшую. Та лежала в картинной позе, раскинув руки, со страдальческой гримасой на хорошо накрашенном лице. Юбка задралась на живот, открыв красные кружевные трусики. Бычка эти подробности нимало не заинтересовали. Он помянул отца, мать и прочих родственников девицы, энергично к ней шагнул и, ухватив за ворот блузки, попытался поставить на ноги.

– Та шо вы делаете! – заверещала девица. – Ты мне щас всю блузку порвешь! Скотина!

После чего резво вскочила на ноги и подошла к машине, вглядываясь в лицо Чичикова. Чичиков в свой черед рассматривал пострадавшую. «Бойкая, однако, шалава», – не без удовольствия подумал он.

– Это как называется? – с угрозой через открытое боковое стекло обратилась она к Чичикову.

Девица мгновенно оценила и вес золотой цепи, и качество кроя и ткани делового костюма, и даже перстень Чичикова на игриво постукивающем по коленке пальце.

– Садись, – коротко бросил Чичиков. – Подвезу.

– Ой, куда вы меня хочете подвозить? – не заботясь о правдоподобии спектакля, девица сменила тон на игривый и живо уселась рядом с Чичиковым на заднем сиденье.

Чичиков не ответил. Девица вытащила из сумочки пудреницу и стала поправлять на лице то, что, по ее мнению, нуждалось в поправке. Бычок почесал в затылке, смерил потерпевшую укоризненным взглядом и сел за руль.

– Ой, ну шо, так и будем молчать? – закончив макияж, капризно сказала девица. – Меня Светой зовут.

– Пускай Светой, – откликнулся Чичиков.

– Фу, какой надутый папик, – фыркнула Светлана. – Как девушек давить, они первые, а чтобы познакомиться…

– Давай, что ли, познакомимся. Папу твоего как звали?

– Зачем?

– Может, мы с ним в одной школе учились.

Девушка внимательно, не без настороженности посмотрела на профиль Чичикова и спросила:

– А ты што, в ментовке работаешь?

Чичиков пожал плечами, зато бурно отреагировал Бычок. Он пару раз хмыкнул, потом не удержался и издал всхлипывающий смешок.

– Че ржешь, конь педальный? – моментально набросилась на него Светлана. – Чуть не убил девушку, еще такой ржет!

– Если бы я, лапушка, хотел тебя убить, я бы это сделал, – не без удовольствия разъяснил Бычок. – Куда едем, а, Сергей Павлович? В гостиницу?

– Ой, ну шо сразу в гостиницу? Сергей Павлович, а поедем в «Пирамиду Хеопса»? Там зашибись.

Чичиков приятно улыбнулся. В самом деле, почему бы не развеяться в «Пирамиде Хеопса»? Накормить несчастную, напоить шампанским, вспомнить последнее путешествие в Каир. Удачная была поездка, хороши были времена Фатимидов. Теперь столько «мертвяков» в одном месте у мусульман не бывает.