Господин Дадли приезжает в Москву
Шрифт:
В тот воскресный день никаких срочных дел не было, поэтому, пропустив все промежуточные шаги, я сразу погрузился в послеобеденный сон. Два с половиной часа пролетели незаметно – вместо будильника прозвучал долгожданный звонок в дверь. Перед тем как открыть, я быстро умылся: признаваться, что проводишь день на диване вместо того, чтобы делать что-то полезное, всегда неудобно.
– Отдыхаем? – спросила Юля вместо приветствия, с усмешкой посмотрев на мое мокрое сонное лицо.
Пришлось оскорбиться и соврать, что с утра сильно болела голова. Она сделала вид,
– Есть маленькая новость, – начала она осторожно. – Или, вернее, просьба.
Как оказалось, через несколько дней в Москву из Лондона собирался прилететь папа Юлиного жениха – профессор Роберт Дадли. Основной целью поездки было знакомство с девушкой, очаровавшей сына. Помимо этого он планировал осмотреть местные достопримечательности и в целом приятно провести время. На выполнение этих задач отвел ровно две недели.
– А мама не хочет познакомиться? – поинтересовался я.
– Боится летать, – объяснила Юля. – Ждет нас в гости к Рождеству, если…
– Разведка пройдет успешно?
Она кивнула:
– Иначе… не видать мне ни пудинга, ни свадьбы: Макс о родителях очень уважительно отзывается.
Я был уверен, что английскому джентльмену Юля понравится.
– Не вижу проблем: поработаешь гидом чуток.
Она закатила глаза:
– Две недели один на один? С незнакомым иностранцем?
Стало понятно, к чему она клонит:
– Я-то здесь причем? Жениха завела – пусть папашей и занимается!
– Так и планировали, но теперь он в командировку собрался!
Из ее рассказа я узнал, что у Макса действительно была уважительная причина. Неделю назад его компания отправила грузовой контейнер по маршруту Москва – Челябинск. Из Москвы он укатил, но в Челябинск так и не приехал. Внутри была охлажденная рыба осетровых пород, заказанная челябинской мэрией. Предназначалась для потребления на многочисленных мероприятиях в рамках дня города, включая фуршет в администрации, на котором ожидались высокие гости из Москвы.
Когда контейнер пропал с радаров, начался полный переполох. Унизительная перспектива остаться на праздник без белой рыбы вывела снабженцев мэрии из себя. Разговор с руководством ABC Logistics прошел на повышенных тонах. От них потребовали в кратчайшие сроки найти груз и не допустить срыва торжеств, которых ждал весь Челябинск.
– Начальник Макса оправдаться пытался, – усмехнулась Юля, – перевести стрелки на РЖД. Так они его чуть ли не в диверсии против металлургов обвинили! Говорят, мы за две тысячи километров от моря живем. Для нас осетрина – груз стратегического назначения! Засудим вас к чертовой матери, если не найдете.
– При чем тут море? – не понял я. – Ее же в искусственных водоемах разводят.
Она махнула рукой:
– Какая разница? В общем, вызывает начальник Макса – он у них как раз за железные дороги отвечает, – иди, говорит, собирай чемодан!
Уяснив обстановку, я понял, что отвертеться не выйдет:
– Ну
Она сложила ладони под подбородком и очаровательно улыбнулась:
– Отпросись на работе. Погуляем по Москве, посмотрим достопримечательности. Обещаю, будет весело!
Я почесал затылок. В принципе, идея не была такой уж плохой: в Москве должно быть множество интересных мест, посетить которые руки не доходили.
– Ладно… развлечем твоего гостя.
– Ура! – радостно захлопала Юля.
– Но вдвоем не справимся. Нам нужен Григорий.
Улыбка быстро слетела с ее лица:
– Может, попробуем без него? Не уверена, что он произведет на господина Дадли хорошее впечатление.
Юля считает нашего друга Григория слишком негативным и, надо признать, она абсолютно права. Для меня, однако, это является безусловным достоинством, а никак не недостатком. Григорий принадлежит к той замечательной и крайне полезной группе людей, которые не умеют радоваться мелочам, во всем видят только плохое и при первой возможности указывают окружающим на разного рода недочеты. Особое раздражение вызывает то, что, как правило, эти наблюдения делаются, когда ему следовало бы заниматься своими делами, а не совать нос, куда не звали.
Зная Григория со школы, могу поручиться, что прекрасное он видит не хуже остальных. Однако в интересах прогресса отказывается болтать о вещах, с которыми все в порядке, пока остаются моменты, требующие оптимизации. Критикой не ограничивается: не думайте, что, указав на ошибку, он тут же попрощается и убежит на поиски следующей жертвы маниакального перфекционизма. Напротив, Григорий вникнет в проблему, предложит на выбор несколько решений и отметит то, которое считает наиболее подходящим. Напоследок даст несколько советов о том, как избежать подобных неприятностей в будущем. К сожалению, критику взрослое население России на дух не переносит, и до конструктивной стадии дело доходит нечасто. Репутация Григория от этого незаслуженно страдает.
По профессии он программист. Зная его коллег, должен сказать, что практически все они демонстрируют похожие симптомы. Наверное, критическое отношение к миру каким-то таинственным образом связано со способностью писать код. Если эта болезнь действительно профессиональная, становится очевидным ответ на вопрос, как Григория вообще терпят на работе, которым задавались многие его знакомые вне офиса.
Я пообещал Юле, что буду держать уровень негатива под контролем, и позвонил своему другу с просьбой присоединиться к нам как можно скорее.
Уже через час мы сидели втроем, уминая бутерброды с бужениной и плавленый сыр, который, если честно, давно стоило бы выкинуть. Не знаю, как вы, а я рассматриваю любой приход гостей, как возможность избавиться от залежавшихся в холодильнике продуктов. Оказавшись в ситуации «ешь, что дают, или оставайся голодным», большинство из них оценивают риск как минимальный и спасают пищу, которая вполне может быть съедобной.
Ознакомившись с нашим предложением, Григорий проглотил последний кусок сыра.