Господин Наставник
Шрифт:
Я открываю рот, чтобы сказать ему, что нет ничего, что он мог бы сделать, когда он наклоняется и целует меня. Сначала мягко, но когда мой язык встречает его, его руки ложатся на мои бедра и он крепче прижимает меня к себе. На вкус он как шотландский виски и Хейл, и прошло всего несколько дней, но, Господи, как же я по нему скучала.
Мое влечение к этому мужчине зашкаливает. Я зла на него за то, что все это время он скрывал от меня, кем является, и я знаю, что он не ищет чего-то реального, но не могу игнорировать реакцию своего
Он плотнее прижимается бедрами, и я чувствую, как его огромный член становится тверже под брюками смокинга.
Я стону ему в рот и прижимаюсь ближе, желая почувствовать каждую твердость его тела.
Он прижимает меня к стене, затем его руки оказываются под моим платьем, отодвигая трусики в сторону и касаясь пальцами моей влажной сердцевины.
— Подожди… — мягко говорю я.
— Что такое?
— Я не знаю, как тебя называть.
— Называй меня Хейлом, точно так же, как всегда называла.
Его губы снова обрушиваются на мои, и наша близость и то, что я знаю его полное имя, опьяняет. Один палец и следующие за ним два медленных толчка, и я бессильно вскрикиваю от возбуждения и растерянности, которую ощущаю.
— Я не могу держаться от тебя подальше, понимаешь? — бормочет он, прижимая свой твердый член к моему животу, в то время как его пальцы продолжают двигаться во мне.
Он так хорошо знает мое тело, и в следующую минуту я чувствую, что начинаю терять контроль. Его господство подавляет. Он не в состоянии контролировать свою сторону Альфа-самца, и я насквозь промокаю и через мгновение уже нахожусь на грани оргазма.
— Хейл… — шепчу я напротив его рта.
Я так близко. Он прикусывает мою нижнюю губу, и прижимает большой палец к клитору. Я кончаю, распадаясь в его руках, вскрикивая и цепляясь за него для поддержки. Он вытаскивает из меня пальцы и кладет их в рот, слизывая с них мои соки.
— Так чертовски хорошо, — рычит он, приближая свой рот к моему.
Он поглощает меня, и я позволяю ему это. Я чувствую, как его руки движутся между нами, и слышу лязг пряжки ремня, когда он расстегивает свои штаны. Я хочу его больше, чем когда-либо, но часть моего мозга кричит, чтобы я прекратила это.
— Никогда раньше не было ничего подобного, — шепчет он.
Мои ноги подкашиваются, а мозг превратился в желе. Я запуталась. Когда я рядом с ним, мои чувства такие интенсивные, всепоглощающие и разгоряченные.
Как только я чувствую его горячую плоть, все встает на свои места. Это всегда был только секс между нами. И посмотрите, куда меня это привело. Моя жизнь вышла из-под контроля. Сегодня я была отвергнута не одним, а двумя мужчинами. Кирби, к которому тайно питала чувства на протяжении многих лет, и другого мужчины, который недавно похитил мое сердце, но не хочет иметь ничего общего с обязательствами и моногамией.
— С…стоп, — заикаюсь я, всматриваясь в его темные глаза, горящие возбуждением.
— Мы заслуживаем этого. Этого удовольствия. Этой
Нет ни единого шанса, что я отдамся ему, не с миллионом сомнений и чувств, кружащих голове. Я знаю, что должна сделать.
Глядя ему в глаза, я сознательно произношу:
— Персик.
Мой тон решительный, и Хейл немедленно отступает, его челюсть напряжена.
— Почему? — он в замешательстве. Я никогда не использовала стоп-слово за все время, что мы были вместе.
— Ты научил меня стоять за себя, требовать большего. Научил, что секс — это интенсивный опыт, который делят двое людей. Но самое главное, чему ты научил меня — что я стою большего, чем это, — я указываю на обстановку вокруг нас. — Я заслуживаю большего.
Он кивает, выражение его лица серьезное, но эмоции невозможно прочитать.
Опуская свое платье, я поправляю трусики и хватаю сумочку. Я оставляю его с членом в руке и с выражением полной растерянности на лице.
Глава 22
Бриэль
— Бриэль? — знакомый голос, произносящий мое имя, немедленно посылает покалывания по спине. Я в шоке закрываю глаза на несколько секунд и останавливаюсь на тротуаре, пытаясь вдохнуть, но моя грудь, словно в тисках.
— Хейл… — только о нем я думала всю прошлую неделю после вечеринки. Видела его в своих снах, в памяти воспроизводила его голос, и теперь он здесь.
Я поворачиваюсь к нему лицом и вижу, что он не один. Пожилая темнокожая женщина держит его под руку. На ней надета фиолетовая шляпа и ярко-зеленый шарф. Ее губы накрашены кроваво-красной помадой, и я знаю, кто эта женщина, о которой он мне рассказывал. Его бабушка.
Хейл всматривается в мое лицо и его губы изгибаются в улыбке.
— Ты выглядишь… счастливой.
— Так и есть, — в моей взрослой жизни, в этот раз, я действительно счастлива. Я несу большую коробку моей любимой пиццы с беконом и грибами и красочный букет цветов, который купила себе просто так.
Жаль, что не могу сказать то же самое о нем. Он выглядит уставшим, бледным и изможденным. Темные круги залегли под глазами, на подбородке щетина.
— Нана, это Бриэль, — говорит он женщине, которая рядом с ним.
Я задерживаю взгляд на ней и вижу удивленное выражение лица.
— Так это из-за тебя он такой нервный, — говорит она. Это даже не вопрос, а даже если бы и был, я не знаю, как на него отвечать.
— Я не нервный, — говорит он.
— Он не в себе, — говорит она, наклоняясь ближе ко мне, словно мы старые подруги, обменивающиеся рецептами.
— Это сложно, — отвечаю я.
Она кивает, и шляпа колышется в такт ее движениям.
— Так всегда, — она берет мою руку, сжимая в своей. — Он сложный человек, но у него прекрасное сердце.