Господин Никто
Шрифт:
– Но как же так? – восклицают мне в ответ. – До вас с мамой у меня была мать и, и...
– И она останется твоей матерью, смертной матерью, Церцея. – прижимаю дочь к себе. – Но это не отменяет того, что я твой отец, а Геката твоя мать. Тело тебе подарили смертные родители, но душу МЫ.
– Тогда кто я? – влажные глаза потеряно смотрят на меня.
– Бессмертный дух в хрупком смертном теле. Почти богиня Богиня, если тебе так угодно. Собственно говоря, я и собираюсь решить эту небольшую
– Я не могу поверить...
– Посмотри на меня, пожалуйста. – и дождавшись пока она выполнит мою просьбу, продолжил. – Ты богиня в смертном теле, но ей пока не являешься. У тебя раскрыты лишь силы доставшиеся от Гекаты, мои спят пока, но чтобы ты стала полноценной нашей дочерью, божеством, у тебя должна быть своя божественная сила. Которая появится лишь тогда, когда в тебе моё наследие смешается с наследием моей жены...
– Но тело...
– Да не выдержит, и для этого мы здесь, у берега реки Стикс. – развёл руки в стороны. – Воды реки душ сделают твою плоть практически неуязвимой, этого вполне хватит чтобы принять твою божественность, а после твоего перерождения влияние реки пропадёт. Ты уже не будешь той кто вступил в её воды, ты будешь бессмертным божеством. Но это будет больно, невыносимо больно, а пробуждение твоей божественности усилит боль стократно. Ты готова пойти на это?
Пару минут Церцея вглядывалась в мои глаза, ища там что-то. После чего повернулся в сторону тёмных вод.
– Да, что мне нужно сделать?
– Просто помнить, что у тебя есть мы.
После того как последние слова сорвались с моих призрачных губ, я толкнул свою дочь в воды Стикс, одновременно передавая ей в сердце импульс своей силы.
Мало кто сможет понять меня, но для меня главное осознавать, что это ради неё.
***
Как только она полностью прогрузилась ви ледяную воду реки мёртвых, Церцея поняла, что слегка поспешила с принятием решения. Поначалу ничего особенного не происходило, пока не не начал обжигать холод снаружи, а изнутри она не начала гореть от все разгорающегося пламени. Воды Стикс проникали в неё сквозь кожу, тем самым разжигая её внутреннюю силу. Из-за всего этого тело то разрушалось от неистового холода, то тлело в пламени её, как Церцея догадалась, раздающихся божественных сил. Она бы давно сошла с ума или растворилась в реке, но её разум и тело постоянно восстанавливались от тех же сил, что и причиняли ей боль.
Церцея не понимала сколько времени это продолжалось, просто в какой-то момент, внешний холод и внутренний огонь будто пришли к равновесию и её сознание потухло.
***
Приходила в себя она с трудом, моментами просветления. Чтобы в результате вскочить с шёлковых простынёй в какой-то огромной тёмной комнате. Она лежала широком воздушном ложе окружённая мягкими подушками и балдахинами.
Кожа немного прокалывала, но от прежней боли не осталось и следа. Но больше всего не поразило ощущение...
Но её прервали самым наглым образом, стуком клубка о стол. Спрыгнув с кровати, Церцея повернулась на звук.
Перед ней предстала картина в виде прекрасной девушки.
Она была высокая, изящная, кожа ее отливала медью и слегка серебрилась в тусклом свете, в глазах - темный мрак. Её темные волосы наверху скреплял серебряный венчик, так что она походила на принцессу. С неудовольствием Церцея была вынуждена признать, что девушка перед ней не уступает в красоте волшебнице.
– Проснулась, спящая красавица? – едет спросила незнакомка.
– Где я? – хмуро спросила в ответ Церцея, тон незнакомки ей сильно не понравился.
– В комнате в самой высокой Башне Царства Аид. – Вздёрнув подбородок ответила девушка. – Моё имя Зоя... И Господин приказал привести тебя к нему когда ты очнёшься. Но пока можешь подкрепиться, советую попробовать гранат, здесь он восхитителен.
– Отец? – Церцея встрепенулась стоило ей осознать слова... Зои. – Веди меня скорее.
– Ну как пожелаешь... – ухмыльнулась ей в ответ. – Ваше высочество.
***
Зоя была одной из гесперид и жила с ними в саду с золотыми яблоками, охраняемые драконом Ладоном, на горе Отрис, где их отец Атлас держал на своих могучих плечах небосвод. Однажды она встретила некого Алкида, который собирался совершить свой двенадцатый подвиг по приказу Эврисфея. Она влюбилась в героя и согласилась помочь ему. Она дала ему меч Анаклузмос, с помощью которого он и похитил яблоки. Но геспериды узнали, что ему помогла Зоя, и выгнали её из сада, а Алкид бросил её одну и даже не упомянул её имени в истории.
По пути в тронный зал Церцея немного разговорились с новой знакомой, и ей даже стало её жаль. Это конечно не прощает её вредный характер, но сама волшебница понимала, что у всех бывают плохие дни...
Они шли по длиному коридору заливаемому зелёным светом из окон, это не делало видимость плохой, но добавляло окружению весьма необычный вид. На подходе к тронному залу стали слышаться громкие крики.
–... Я сделал все, чтобы защитить её Геката. И несмотря на то, что это было жестоко, если бы вернулся в то время, я поступила бы так же.
– Ты должен был посоветоваться со мной.– получил мужчина глухой ответ. – Она и моё дитя...
– И поэтому я знал, что она выдержит. Хватит любимая, желанного не воротишь. Прости, но так было нужно...
Когда Церцея и Зоя "случайно" заглянули в зал, то увидели как высокий черноволосый мужчина, судя по всему её отец, но в более человеческой форме, прижимает к себе Гекату, её мать.
– Прощаю, но давай продолжим потом. У вас гости.