Господин Теней
Шрифт:
Они говорили друг другу эти вещи, они с такой злостью и ненавистью произносили каждое слово…
– Слушай сюда, жалкий неудачник! – зарычала Генни. – Я - Герой! Я - Избранная! И у меня есть долг, который я должна исполнить! Если ты, трусливое ничтожество, посмеешь мешать этому, то я просто отброшу тебя как мешающий элемент!
– Ради своего мерзкого «долга» ты просто предала меня!
– подскочил Гарри. – Ты просто эгоистка, которая только и думает
– «Нет! Нет! Нет! НЕТ! НЕТ! НЕ ГОВОРИТЕ ЭТО!»
– Я разрушила ваши жизни, я сломала вас, из-за меня вы возненавидели друг друга и оба страдали столько времени! – говорила Гермиона. – Я так испугалась этого, что уже не могла заставить себя признаться и… и… и… Уа-а-а-а-а-а-а-а-а-А-А-а—а-а-а-а-а-а-А-А-Ха-а-а-а-а-а-а-а!
Гермиона заревела.
Горькие крупные слезы стекали по ее щекам и падали на пол. Вся та боль, что годами копилась в ней, весь тот страх разоблачения и того, что от нее отвернутся и она снова будет одна, осознание своих ошибок и подлости. Все это захватило разум девушки и вылилось в разрывающий душу крик.
Она понимала, что не заслуживает прощения, что недостойна таких друзей и не имеет права извиняться, а лишь…
– Все хорошо, - произнес Гарри и обнял ее. – Все хорошо…
Он повторял это, гладя по ее голове и крепко держа, а Гермиона вцепилась пальцами в него и громко плакалась, изливая всю ту боль, что кипела внутри.
– Прости…
***
Панси смотрела на то, как Гермиона страдает, а Гарри утешает ее, но не испытывала никакой радости или удовлетворения. Лишь досаду и странную печаль внутри себя. Она надеялась, что разоблачит обман и потопчется на предателе, а оказывается, все не так, как слизеринка ожидала. Теперь на душе было гадко, ведь можно же было все сделать правильно и не давить, а теперь она довела свою вторую лучшую подругу до слез.
«Чертова Жалкая Панси опять мешает мне»,– закусила Панси губу, подавляя не нужные эмоции.
Меж тем Гермиона постепенно выдыхалась не в силах больше плакать и страдать, а Гарри, несмотря ни на что, продолжал держать ее. Он, словно скала, оставался непоколебим и стоек, не позволяя эмоциям завладеть собой, и утешал несчастную.
– Все хорошо, Гермиона, - сказал Гарри после того, как девушка немного пришла в себя. – Я не злюсь на тебя.
– А? – она посмотрела на него, а Эванс добро улыбнулся.
– Ты ни в чем не виновата, - произнес он. – Мы бы с Генни и так поссорились, сами или Сириус бы постарался. То, что ты сделала - лишь мелочь, которая вскрыла и так назревающий конфликт. Мелочь могла быть любой, и ты лишь оказалась не в самом лучшем месте.
– Но…
– Все хорошо, - он погладил ее по голове. – Я не сержусь на тебя. Я прощаю тебя.
Панси нахмурилась, смотря на него. Что-то в его словах и поведении ей не понравилось.
Он отпустил ее и, улыбаясь, двинулся к выходу.
–
С этими словами он покинул пустой класс.
Панси же подошла к Гермионе и стала помогать той прийти в себя, но мыслями она все еще думала о нем:
«Что ты задумал, Гарри?»
Глава 45. А были ли чувства?
Please don't go, I want you to stay
I'm begging you please, please don't leave here
I don't want you to hate;
For all the hurt that you feel,
The world is just illusion, trying to change you
«VNV Nation – Illusion»
Музыка в наушниках играла очередную грустную мелодию как раз под стать моим чувствам. Думать особо не хотелось, лишь забыться и выкинуть лишнее из головы, но разум все равно раз за разом возвращался к тому, что я не так давно узнал. Это даже спать не дает мне нормально.
– Вот какова истина, - хмыкнул я, устав слушать музыку и отбросив плеер.
Сначала я случайно услышал рассказ Генриетты.
Я даже не думал, что раздражал ее все эти годы. Может, Панси и права была о том, что я сам заставлял себя быть «хорошим мальчиком», подавляя в себе все негативное и плохое. Думая об этом сейчас, анализируя всю свою жизнь, действительно могу согласиться, что вел я себя странно.
Порой я и сам не мог объяснить себе, почему в тех или иных ситуациях я вел себя так глупо. Тогда мной руководили иллюзии, мои желания и бегство от реальности. Генни видела все это, чувствовала фальшь и от того отвергала такого двуличного человека.
Но я даже не осознавал, что своими действиями мог кого-то раздражать. Для меня все это было естественно и нормально.
А оказывается…
Ну и Гермиона…
О том, что она как-то приложила руку к нашей ссоре, я догадывался давно. Странно было видеть ее метания, ее страхи и попытки избегать меня. А уж после боггарта и его оброненной фразе правда стала очевидной. И вот, когда Панси сделала все это, мои подозрения лишь подтвердились.
Потому я так спокойно и отнесся ко всему этому, но…
– Юху, - прозвучало надо мной.
Подняв голову, я увидел лицо Панси, смотрящее на меня. Взгляд у нее был обеспокоенный.
– Привет, - сказал я. – Не заметил, как ты вошла.
– Я тут уже минут пять стою, - хмыкнула девушка.
– Задумался…
– Второй день уже витаешь в облаках, - сказала она. – Так весь выходной просидишь, а ведь можешь в Хогсмид сходить.
– Как-то лень куда-то идти, - пожал я плечами.
Мы на некоторое время замолчали.
Панси присела в кресло и, поджав ноги, молча смотрела на меня.