Господство
Шрифт:
Кончил он почти мгновенно, и на сухие листья, покрывавшие землю, излилась густая струя молочно-белого семени.
Но Дион продолжал мастурбировать, потому что член все еще болел. Однако еще раз кончить не удалось.
Эрекция тем не менее оставалась такой же сильной, как и прежде.
– О Господи, – прошептал Дион, – со мной происходит действительно что-то ужасное. Мне нужна помощь. Наверное, врач. Какой-нибудь врач. Скорее всего психиатр, а может быть, не только он…
Его согнуло пополам, и началась рвота. Болезненная жуткая рвота. Желудок сокращался до тех пор, пока внутри ничего не осталось.
Он вытер рот и медленно
А затем захныкал, как ребенок.
Глава 26
– Мисс Аданем!
Пенелопа оглянулась. Ее глаза блуждали некоторое время по переполненному школьному коридору, пока наконец ей удалось увидеть мистера Холбрука. Дверь в учительскую была распахнута, он стоял в дверном проеме и делал ей знаки подойти. Она виновато посмотрела на Веллу и направилась туда, где стоял учитель мифологии.
– Пенелопа, – произнес он.
– Я вас слушаю.
– Пенелопа. – Это слово легко скатилось с его языка, как круглый камешек. – Хорошее имя. Классическое имя.
– Да, я знаю. Пенелопа была женой Одиссея. – Она нетерпеливо оглянулась на Веллу.
– А почему вас так назвали? Вам что-нибудь об этом известно?
Она покачала головой.
– К сожалению, генеалогическое древо нашей семьи не очень большое.
– А ваши предки, случайно, не были греками?
Она пожала плечами.
– А почему вы об этом спрашиваете?
– О, просто так. Всего лишь любопытство. Настоящая причина, по которой я вас позвал, состоит в том, что мне хочется знать, имеете ли вы отношение к фирме Аданем. Я имею в виду винный завод Аданем.
Она кивнула.
– Это наш семейный бизнес.
– Вчера вечером мне впервые удалось попробовать одно из ваших вин. Качество превосходное. Действительно, вино очень интересное. Не могли бы вы организовать для меня экскурсию на ваш завод?
– Мы не проводим экскурсий. – Она нахмурилась. – А как к вам попало это вино? Его ведь здесь нигде не продают.
– Один мой приятель угостил, вернее приятельница, если быть совершенно точным.
– А она как достала?
– Мне кажется, просто купила в винном магазине.
– Здесь? В Напе?
Он кивнул:
– Полагаю, что здесь.
– Это странно. Обязательно спрошу об этом маму.
Мистер Холбрук улыбнулся:
– Не спросите ли одновременно и о возможности провести у вас экскурсию?
– Извините. Но мы экскурсии не устраиваем.
– Я ведь просто спросил.
Пенелопа посмотрела на него.
– Надеюсь, это не отразится на моей успеваемости по вашему предмету?
Он усмехнулся:
– Нет. У вас будет, как всегда, «С» с минусом.
– Что?
– Шучу, шучу. – Он засмеялся. – Не беспокойтесь. Вы и Дион, оба, с легкостью получаете только «А».
– Хорошо. В таком случае я могу идти? – Она попятилась к двери.
– Конечно. Увидимся на уроке.
Пенелопа вышла в полупустой коридор. «Странно все это, – подумала она. – Просто загадка какая-то. В чем тут дело? Он что, хочет познакомиться с кем-нибудь из моих матерей?» Это единственное, что ей могло прийти в голову. Почему еще, спрашивается,
– Ну, что ему было нужно? – спросила Велла, подходя к ней.
– Он хотел, чтобы я организовала для него экскурсию на наш завод.
– Зачем?
Пенелопа покачала головой.
– Не знаю. Может быть, он хотел познакомиться с моей мамой.
Они обе рассмеялись и направились в класс на четвертый урок.
Глава 27
Обычно Мел Скотт после работы сразу направлялся в больницу, но сегодня он решил заехать вначале домой. Это было глупо – он знал это – и совершенно нелогично, но ему, перед тем как навестить Барбару, вдруг захотелось переодеться. Конечно, ей абсолютно безразлично, как и во что он одет, она даже знать этого не будет, но Мел все же так решил. Потому что, когда он наряжался ради нее, у него было такое чувство, будто все в порядке, будто все, как прежде, будто Барбара еще жива.
Но Барбара и на самом деле была жива. Просто она находилась в коме и пребывала в таком состоянии уже девять месяцев, но все же продолжала жить, и доктор говорил, что есть шанс на поправку, правда, небольшой. То есть она может выйти из комы, просто надо набраться терпения и ждать.
Однако вероятность такой возможности с каждым днем уменьшалась.
Это произошло в пятницу вечером, когда она возвращалась с работы домой. Пьяный водитель проехал на красный свет и сбил ее на пешеходном переходе. Он наехал на нее сзади. Она упала вначале на капот, затем на асфальт и очень сильно разбила голову. Кровь залила одну из белых полос «зебры» настолько, что ее пришлось перекрашивать.
Ей повезло – ведь она не умерла.
По иронии судьбы, сразу после суда, после того как этот человек был приговорен к пятнадцати годам без права досрочного освобождения, Мел начал пить сам. И хотя он дал себе клятву, что никогда пьяным за руль не сядет, в последнее время довольно часто ее нарушал. Навещая свою жену в больнице, он всегда был под градусом.
Иногда ему вдруг приходило в голову: «Интересно, а она знает об этом?»
Скотт пристрастился к виски, но спустя некоторое время перешел на вино. Поначалу ему казалось, что так будет лучше, поскольку в нем меньше градусов, но неизвестно почему пить он стал больше. Много больше. Вскоре выяснилось, что теперь он прикладывается к бутылке не только после работы, но и за ужином, и за обедом, и даже, правда пока редко, за завтраком. И этой огромной дозы ему уже стало не хватать.
Сегодня утром он добавил чуточку вина в тесто для оладий.
Он думал об этом весь день. С одной стороны, решил он, здесь ничего необычного нет – ведь довольно часто в различные блюда добавляется вишневая настойка «Джулия Чайлд», но, с другой стороны, что-то внутри било тревогу. Мел понимал, что это ненормально, что усиливающаяся тяга к алкоголю превращается в нечто похожее на наркоманию.
Однако остановиться у него не было сил.
К удивлению, на работе его пристрастие пока никак не отразилось, а случись что, Скотт был довольно хорошо защищен от разного рода последствий. Стаж у него был достаточный, до ухода на пенсию ему оставалось уже меньше года, и если начнутся всякие разбирательства, то сам процесс увольнения, несомненно, займет больше времени.