Гость из будущего. Том 2
Шрифт:
— Поучительная история, — хмыкнул подполковник Петренко. — И что нам это даёт?
— Из этого следует, что спрос на работы Франса Хальса на тайных зарубежных аукционах просто фантастический, — ответила следователь прокуратуры Анастасия Абдулова, роль которой замечательно играл Нонна Новосядлова. — И цена на его мистические портреты теперь может доходить до 100-а тысяч долларов.
— Неплохой куш, — засмеялся Казанова. — Интересно, а сколько это будет, если пересчитать на пол-литры?
— Утонешь, Володя, не всплывёшь, — похлопал
— Всплыву, — буркнул Казанцев, — ты меня плохо знаешь.
— Ясно, — кивнул головой Петренко. — Значит, действовать будем так. Завтра берём банду Кумарина. По предварительным данным, именно он с подельниками обчистил профессорскую квартиру на Невском проспекте. А послезавтра, вместе со смежниками, садимся на хвост мистеру Баткину и ведём его от гостиницы до аэропорта. Я думаю, что только перед отлётом ему передадут «Святого Луку».
— А что теперь делать мне? — спросила Вертинская-Казанцева.
— Вам, Анна, придётся пожить несколько дней в «Астории», чтобы наш интурист раньше времени не забеспокоился, — ответил подполковник Петренко. — Номер на вас уже оформлен.
— А кто всё-таки преступник? — вдруг обвёл взглядом всех своих коллег Слава Волков. — Неужели муж директрисы? Неплохо бы проверить его алиби.
— Проверим, всему своё время, — произнёс Быков-Петренко. — Сейчас главное никого не вспугнуть.
На этом общем плане, в который попадали все действующие лица, картинка на плёнке закончилась, и на экране замелькали пустые кадры. Свет в просмотровом кинозале зажёгся. Я покосился на своих коллег, и на лицах некоторых из них читалось неподдельное удивление. Ну, ещё бы 10-го июля я отснял первый кадр детектива, а сегодня, спустя 13 дней, у меня уже смонтировано 40 минут будущего фильма. Конечно, это был всего лишь черновой монтаж, который требует качественной переозвучки, но даже его не стыдно было показать.
— Кто хочет высказаться первым? — спросил в полной тишине Илья Киселёв, встав со своего места и посмотрев в кинозал заполненный режиссерами, сценаристами и редакторами киностудии.
— Давайте я сначала скажу пару слов, — с кресла поднялся реальный сотрудник КГБ Василий Тимофеевич. — Любопытная работа. Признаюсь честно, не ожидал. И актёры играют как настоящие, как в жизни. Скажите, Ян Игоревич, — посмотрел на меня кэгэбэшник, — откуда у вас информация о том, как работают наши агенты под прикрытием?
— Это исключительно моя авторская фантазия, — улыбнулся я. — Все совпадения случайны.
— Интересно, — пробормотал Василий Тимофеевич. — Хорошо, продолжайте пока снимать, отчёт вышестоящему начальству я напишу сегодня же. Спасибо, Илья Николаевич, за приглашение, интересное кино получается, спасибо ещё раз.
Сотрудник КГБ пожал руку нашему директору и всё в такой же гробовой тишине покинул просмотровый кинозал.
— Кто ещё что-нибудь скажет? — повторил свой вопрос Илья Киселёв и через пять долгих секунд добавил, — если желающих высказаться нет,
Само собой после слов кэгэбэшника охота «публично потоптаться» на моём детективе полностью испарилась. Дураков плевать против ветра в этом помещении не нашлось. Поэтому зал тихо загудел, зашумел и застучал откидными креслами. Я же, отодвинув свой стул в сторону от выхода, посторонился, пропуская собратьев по ремеслу в коридор.
— Молоток, не ожидал, — шепнул, проходя мимо и пожав мою руку, ассистент режиссёра Евгений Татарский.
— Пошлая киношка, — буркнул, так же проходя мимо, помощник режиссёра Алексей Герман.
— Значит надо смотреть, — хохотнул я.
— Просто возмутительная и бездарная работа, — улыбнувшись, прошептал Иосиф Хейфиц.
— Рад, что вы оценили, — пробурчал я.
— Звенящая пошлость, — зло прошипел Григорий Козинцев.
— Народ в кинотеатры набьётся без труда, пойдут мешками письма, что скажете тогда? — я улыбнулся через силу, так как подобное высказывание этого корифея кино мне слышать было обидно.
И Козинцев, судя по лицу, решил ещё что-то малоприятное добавить, но тут меня за локоть ухватил Леонид Быков и оттащил в сторону от прохода в кинозал.
— Объяснись, почему ты вырезал из последнего эпизода мою песню, «Песню автогонщиков»? — зашептал он. — Я плохо спел? С каких пор, ты стал большим знатоком музыки?
— Леонид Фёдорович, во-первых, хронометраж и так уже перевалил за 40 минут, вместо запланированных 36-и, — стал оправдываться я. — А во-вторых, далее идёт 13-й эпизод, где фарцовщик Паганини исполнит «Коней привередливых». И в итоге получится, что преступники сочиняют более талантливые песенные произведения, чем правозащитники. И это возмутительно. Вы же сами режиссёр, должны такие вещи понимать.
— Может быть, ты и прав, — пробормотал Быков.
— Феллини, живо за мной в кабинет! — выпалил директор «Ленфильма» Илья Киселёв. — Знаешь ты где у меня сидишь?
— Знаю, но не скажу, — пробурчал я и поплёлся следом за Ильёй Николаевичем.
Глава 20
Прежде чем схватить меня за грудки, директор киностудии «Ленфильм» Илья Киселёв закрыл дверь своего кабинета на ключ и попросил секретаршу полчаса нас не беспокоить. Затем он как-то нехорошо улыбнулся и вцепился своими сильными пальцами в ворот моей новенькой рубашки.
— В чём дело? – смущённо пророкотал я, когда директор начал дергать туда и сюда, купленную у фарцовщиков вещицу. — С пивом же дело замяли. «Синеглазку» разобрали и закрыли. Правда, народ долго возмущался. Но потом как всегда смирился и успокоился. Но в чём, собственно говоря, дело?!
— Сволочь, — зашептал он, при этом продолжая теребить ворот моей рубашки, — сволочина, сволота! Ты смерти моей хочешь? Хочешь, чтобы меня обратно отправили по этапу в Каргопольлаг? Да я тебя сейчас своими собственными руками удавлю, сука.