Гость из будущего. Том 4
Шрифт:
— Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались! — гаркнул в микрофон Юрий Визбор. — Спасибо за внимание! — добавил он под одобрительные аплодисменты горожан и гостей Москвы.
«Очень содержательная речуга, — улыбнулся я про себя. — Ладно, хоть не сдрейфил».
— Пошли, — кивнул я своим музыкантам и первым выскочил на сцену.
И тут же за мной вылез младший преподаватель из далёкого Свердловска. Я даже глазом не успел моргнуть, как этот высокий очкарик оказался у микрофона и закричал:
— Здравствуйте, москвичи!
— Правильно говоришь, парень! Правильно! — дружно закричала толпа. — Давай дальше!
— Хотите ещё?! — заулыбался очкарик. — Будет ещё! А помните, как когда-то нашим родителям вместо зарплаты в принудительном порядке пихали в руки облигации? И что теперь? Теперь тот же самый умный человек вон из-за того забора, — гость с Урала кивнул в сторону кремлёвской стены, — предложил выплаты по облигациям заморозить. Это как называется, если не грабёж?!
— Грабёж! — загудела около сцены.
— Молодец! — заревели люди с других стороны.
«Вот тебе и очкарик, — подумал я. — Да у тебя парень яйца из стали. И откуда ты такой взялся? Неужели с Урала? А если не с Урала? Я ведь даже документы его не проверил, балда».
— Мы все с вами хотим построить социализм и коммунизм, но если при этом людей будут грабить и обирать, то ничего не получится! — выкрикнул он. — Что посеешь, то и пожнёшь, и по-другому никогда не будет. Может быть, пора этого умного человека проводить на пенсию и дать возможность проявить себя более молодым и толковым руководителям?
— Правильно, долой Никиту! — вдруг закричала чуть ли не вся площадь. — Долой!
Я подбежал к микрофону и, оттеснив неизвестного мне оратора корпусом, шепнул:
— Хватит, а то они сейчас Кремль штурмом брать пойдут.
— Я хотел как лучше, — усмехнулся гость с Урала.
— Не надо как лучше, надо в меру, — буркнул я и выкрикнул в микрофон, — давайте поаплодируем товарищу с Урала! Спасибо тебе, брат, за правду! — добавил я и, пожав этому очкарику руку, подтолкнул его в сторону лестницы, которая вела со сцены в артистическую зону. — А теперь премьера песни! — рявкнул я, так как Нонна всё ещё где-то задерживалась. — Поехали, — кивнул я своим парням.
И те после небольшой паузы заиграли песню, которую любил исполнять мой старинный друг. Он был большим поклонником творчества Эдмунда Шклярского из группы «Пикник» и утверждал, что эта композиция одна из лучших, и не понимал, почему Шклярский не включает её ни в один из альбомов. Однако загадочная история этого музыкально
Ты уже не ребенок розовый,
Ты прошел Джомолунгму, Непал и Тибет.
Но никто, но никто, никто еще просто
Еще не сказал тебе.
Я допел первый немного корявенький куплет и тут же на сцену выбежала Нонна, а следом поднялись Владимир Высоцкий, Левон Кочарян, Олег Видов, Лев Прыгунов, Владимир Трещалов и Сава Крамаров. «Ой, балбесы», — тяжело вздохнул я и вместе с ними запел припев:
Ничего, ничего не бойся
Ни огня, ни звенящую тень.
Утром кровью своей умойся,
И встряхни расцветающий день…
Эту композицию вчера вечером я показал всем своим друзьям, и Кочарян так проникся словами, что заявил: «Я буду не я, если не спою эту песню вместе с тобой. Сильная вещь, мощная, жизненная».
— Савку Крамарова еле-еле у поклонников отбили, — шепнула мне Нонна во время короткого музыкально бриджа, и я затянул второй куплет:
Ты еще не ломоть отрезанный,
Хоть с утра не всегда и трезвый.
И ничем особо не жертвуя,
И ничем особо не брезгуя,
Ты еще на коне, и в расцвете зла
Все мечтаешь о жизни новой.
Не боишься рукою коснуться дна,
Но никто, никто не сказал тебе снова…
После этой нашей песни и после пламенной речи гостя с далёкого Урала митинг-концерт пошёл как по маслу. Местные комсомольские активисты буквально выстроились в очередь, чтобы сказать несколько слов со сцены. И главным образом все речи сводились к тому, что пришла пора сказать Никите Хрущёву большое спасибо за работу и дать дорогу молодым. Кстати, сам свердловский очкарик куда-то чудесным образом испарился.
«Молодец, заварил кашу и слинял, — думал я, координируя за сценой очерёдность выступления поэтов, бардов и активистов. — И это хорошо, это к лучшему. Сделал парень своё дело, теперь может гулять по магазинам смело. Ведь в свердловских магазинах шаром покати».
— Это вы — режиссёр Ян Нахамчук? — подбежал ко мне на исходе часа какой-то круглолицый спортивного телосложения товарищ с испуганными и выпученными глазами.
— Слушаю? — по-деловому спросил я.
— Старший лейтенант КГБ Артёмов, — коротко представился незнакомец. — Я от Владимира Ефимовича Семичастного. Он просил передать, что в Сенатском дворце началось заседание ЦК. Микоян, как и договорились, привёз Хрущёва. В общем, снимут сегодня Никиту. Как пить дать, снимут. А вот кого выберут пока очень большой вопрос. Кстати, как у вас дела, что передать Владимиру Ефимовичу?