Гостья
Шрифт:
Большое круглое зеркало в кованой раме с орнаментом из роз. Лицо в зеркале — округлое, а не овальное. Миниатюрное личико. Кожа серебрится, словно лунный свет, россыпь золотистых веснушек на переносице. Большие серые глаза в обрамлении пушистых золотых ресниц — серебро Души едва заметно на светлом фоне. Бледно-розовый рот, пухлый, как у малыша. Маленькие ровные белые зубы. Ямочка на подбородке. Золотые вьющиеся волосы окружили лицо ярким ореолом и каскадом ниспадают вниз, за край зеркала.
Мое лицо или ее лицо?
Это лицо идеально подходило Ночному Цветку. Словно точный перевод с языка Цветов на человеческий.
— Где она? — произнес
— Она здесь, — успокоил меня док. — Спит сладким сном, готовая к путешествию. Мы подумали, ты нам посоветуешь, куда ее лучше отправить.
Я посмотрела в сторону, откуда доносился голос. Воспоминания из прежней жизни возвращались волнами: я вспомнила, как док стоял в лучах солнца с включенным криоконтейнером в руках.
— Док! — охнула я тонким, хрупким голосом. — Док, ты же обещал! Ты поклялся, Евстафий! Почему? Почему ты не сдержал обещание?
Отчаяние и боль казались невыносимыми. Это тело никогда прежде не испытывало подобных мучений. Оно не привыкло.
— Даже честный человек иногда не выдерживает тяжести испытаний, Анни.
— Тяжесть испытаний, — усмехнулся еще один до ужаса знакомый голос. — Я так понимаю, нож у горла засчитывается за «тяжесть испытаний», да, Джаред?
— Ты же знаешь, я бы никогда…
— Ничего не знаю… Выглядел ты убедительно.
— Нож? — Меня затрясло.
— Ш-ш-ш, все хорошо, — прошептал Иен. Его дыхание сдуло несколько золотых прядок мне на лицо, и я стряхнула их привычным жестом. — Ты и вправду думала, что можешь вот так просто взять и бросить нас? Анни! — Он вздохнул, но вздох получился радостным.
Иен был счастлив. С моих плеч словно сняли часть тяжелой ноши.
— Я говорила, что не хочу быть паразитом.
— Пропустите, — приказал мой старый голос. Я увидела свое лицо: сильное, с загорелой кожей, прямыми черными щеточками бровей на миндалевидном овале, каре-зеленые глаза, высокие, резко-очерченные скулы… Увидела чужими глазами, а не в виде отражения, как раньше.
— Анни, послушай. Я точно знаю, чего ты не хотела. Но мы — люди, мы эгоисты и мы вовсе не обязательно поступаем правильно. И мы никуда тебя не отпустим. Смирись.
То, как она говорила, интонация и тембр, а не сам голос — вернули воспоминание о наших с ней молчаливых беседах, о голосе в моей голове, о моей сестренке.
— Мелани? Мел, как ты?
Она улыбнулась и обняла меня — ее сильное, щедрое тело…
— Лучше не бывает. Разве не этого мы добивались? И у тебя все тоже будет хорошо. Мы выбрали тебе тело с умом, а не какое-нибудь первое попавшееся с улицы.
— Дайте я, дайте я расскажу! — влез Джейми, протискиваясь мимо сестры. Вокруг койки собралась толпа. Койка скрипнула и зашаталась.
Я сжала руку Джейми. Ах, у меня такие слабые пальцы! Почувствовал ли Джейми?
— Джейми!
— Привет, Анни! Правда, круто? Ты теперь меньше меня!
Он торжествующе улыбнулся.
— Зато я старше. Мне почти… — Тут я замолчала и не стала заканчивать предложение. — У меня день рождения через две недели!
Возможно, я запуталась, но дурой я не была. Опыт Мелани не пропал бесследно — я кое-чему у нее научилась. Иен не уступал Джареду в благородстве, и мне не хотелось пережить разочарование, которое выпало на долю Мелани из-за возраста…
Поэтому я солгала, накинув себе
— Мне исполнится восемнадцать.
Краешком глаза я заметила, как удивленно застыли Иен и Мелани. Этому телу было около семнадцати, но выглядело оно значительно моложе.
Я поняла, что остаюсь. Моя маленькая хитрость, упреждающий маневр говорил о том, что я заявляю права на своего мужчину. Я собиралась остаться с Иеном и со своей семьей. К горлу подступил странный комок.
Джейми погладил меня по щеке, снова привлекая мое внимание. Я удивилась, какой большой казалась его ладонь у моего личика.
— Мне разрешили участвовать в вылазке.
— Знаю, — пробормотала я. — Я помню… Ну, то есть Лепа помнит. Она тебя видела. — Я сердито глянула на Мел, но она лишь пожала плечами.
— Мы старались ее не перепугать, — сказал Джейми. — Она такая… такая хрупкая. И милая. Мы выбирали ее вместе, но решающее слово было за мной! Мел сказала, что нужно выбрать кого-нибудь помоложе — вроде как чем дольше Душа находится в теле, тем лучше… Но не слишком юную: ты бы не захотела стать ребенком. Ну, и Джареду понравилось твое лицо, потому что, как он сказал, тебе невозможно… не доверять. Ты такая хрупкая, невинная… Джаред сказал, что любой, кто тебя увидит, сразу кинется тебя защищать — правда, Джаред? А последнее слово было за мной: я искал того, кто будет выглядеть как ты. А ты как раз и выглядела как ты — похожа на ангела, такая же добрая и красивая. Я знал, что ты красивая. — Джейми улыбнулся от уха до уха. — А Иен не пошел. Он остался сидеть с тобой и сказал, что ему, мол, все равно, как ты будешь выглядеть. Он никого не подпускал к твоему контейнеру, даже Мел и меня. Зато в этот раз док меня пустил, разрешил посмотреть. Это было круто! И чего вы раньше меня не пускали!.. Я только смотрел, помочь мне не разрешили… Все равно Иен тебя от всех охранял.
Иен сжал мою руку и, уткнувшись в копну волос, прошептал — тихо-тихо, так, чтобы слышала только я:
— Я держал тебя на ладони, Странница. Ты прекрасна. — Я прослезилась и захлюпала носом.
— Тебе нравится? — спросил Джейми с тревогой в голосе. — Ты не сердишься? Там же никого нет, кроме тебя?
— Не сержусь, не сержусь, — прошептала я. — И… я пока никого не нашла, только воспоминания Лепы. Она здесь была с тех пор, как… даже не помню. И я не нашла других имен.
— Ты не паразит, — твердым голосом сказала Мелани. Она провела по моим волосам, выбрала прядку и накрутила ее на палец. — Это тело не принадлежит ни Лепе, ни кому-либо другому. Мы долго ждали, Анни. Почти столько же, сколько Джоди. Пытались ее разбудить, но безуспешно.
— Джоди? Что с ней? — по-птичьи пискнула я, из-за тревоги мой голос стал тоньше. Я попыталась подняться, и Иен усадил меня, поддерживая одной рукой. Теперь я видела всех.
Док больше не плакал. Из-за его плеча выглядывал Джеб — лицо одновременно довольное и снедаемое любопытством. Рядом женщина, которую я не сразу узнала — со времени нашей первой и последней встречи, довольно непродолжительной, она словно воспрянула духом, оживилась — Мэнди, бывший Целитель. На губах Джейми играла лучезарная, взволнованная улыбка. Рядом с ним — Мелани. А за ее спиной стоял Джаред, обнимая Мел. Я знала, что, вновь обретя свою любимую Мелани, он никуда ее от себя не отпускал, а если и отпускал, то ненавидел каждый дюйм, пролегший между ним и ее телом — моим телом! Это причиняло мне боль — острую, нестерпимую. Мое новое нежное сердце содрогнулось.