Государи и кочевники. Перелом
Шрифт:
Черный всадник развернул коня, ударил его по бокам каблуками и поскакал прочь. За ним помчались и два его спутника.
Не только на площади, но и по всей низине, где стояли кибитки и шалаши, начался невообразимый переполох. Верблюд-чики бежали к своим жилищам, складывали их, гнали верблюдов подальше от укрепления. Кошлу-кази стоял как оплеванный, не знал, что делать. Остановить людей он не мог, да и не пытался. Вот кто-то опять закричал панически: «Тыкма! Тыкма, спасайтесь!» И Кошлу-кази, не испытывая больше
Капитан Студитский с комендантом и отделением казаков приехали на мейдан, когда на нем уже, кроме перевернутых телег и трясущихся в страхе приказчиков, никого не было. Напрасно комендант пытался остановить бегущих верблюдчиков. Люди уже были далеко от укрепления. Майор выхватил из рук казака ракетницу и выпустил вверх ракету: может, опомнятся?
— Вы еще больше их напугали, — сказал с усмешкой капитан. — Но что все-таки произошло? Отчего такой переполох?!
— Да, говорят, какие-то всадники письмо от Тыкмы привезли. Грозит, разбойник, всем поотрубать головы, а вы встречи с ним ищете! Тьфу, черт бы его побрал: ну и обстановочка!
Студитский промолчал, понял, что делать ему тут больше нечего. На рассвете отправился со своим отрядом в Кизыл-Арват.
Несколько всадников, позади которых шел небольшой караван верблюдов, проехали через селение Геок-Тепе и остановились возле северных ворот крепости. Едущий впереди чернобородый здоровяк в тельпеке и халате, обвешанный оружием, требовательно прокричал:
— Эй, стража, открывай ворота! Мне надо увидеть Нурберды-хана!
— Вах, Кара-мулла! Это приехал Кара-мулла! — засуетился нукер, распахивая настежь железные ворота. — Милости просим, святой мулла. Хан давно ждет вас и велел сразу пропустить к нему, как только приедете!
— Ну что ж ты разболтался — веди, — грубо приказал Кара-мулла.
Нукер побежал трусцой впереди муллы и других всадников и на подходе к холму, возле которого стояла восьмикрылая белая кибитка главного хана Ахала, упал на колени.
— Хан-ага, знатные люди к вам от гоклен пожаловали!
Слуга, стоявший у кибитки, оглядел прицеливающимся взглядом приезжих, откинул килим и скрылся в юрте. Вскоре вышел Нурберды, как всегда в каракулевой папахе и малиновом чекмене.
— Разместите гостей в соседней кибитке, — сказал он слуге. — Пусть немного отдохнут с дороги, потом я приму их.
Видя, что повелитель затевает обычную церемонию встречи, Кара-мулла попросил:
— Нурберды, вести очень важные, а время скоротечно!
— Ладно, заходите.
Хан скрылся в кибитке, а Кара-мулла велел своим джигитам снять вьюк с инера и развязать его. Когда джигиты сняли и вспороли вьюк, Кара-мулла вынул из него отрез английского сукна, два револьвера, винчестер и отдал все в руки джигитам.
— Следуйте за
Войдя в кибитку, он взял у джигитов подарки и положил их на ковер перед ханом.
— Ты задаешь мне загадку, мулла? — спросил Нурберды. — Но отгадать ее нетрудно. Это подарки от полковника Стюарта.
— Нет, повелитель, возьмите немного выше, — слащаво улыбнулся Кара-мулла. — Револьверы, винчестер и сукно прислал тебе из Кабула английский генерал Робертс, а доставил все это Стюарт.
— Но я недалек был от истины, — довольно сказал Нурберды, перекладывая с ладони на ладонь холодный вороненый револьвер.
— А теперь догадайтесь, о чем говорит каждая вещь, — предложил Кара-мулла.
— Ну, это совсем легко, — засмеялся хан. — Револьверы — личный подарок мне и моему сыну Махтумкули.
— Верно, повелитель, — подтвердил мулла.
— Винчестерами, — продолжал Нурберды, — я должен вооружить всех своих джигитов. Но за них надо отправить Робертсу с десяток породистых коней и сотню текинских ковров.
— И это верно.
— А сукно… — Хан на мгновенье задумался и твердо произнес: — В мундиры из такого сукна Робертс оденет всех текинских джигитов, которые будут служить ему. Но для этого требуется весь народ Ахала настроить на английский лад.
— И это верно, повелитель! — торжественно воскликнул Кара-мулла.
— Что же, мы готовы ко всему, лишь бы англичане оказали нам помощь, — проговорил Нурберды.
— Если готовы, повелитель, то отправляйте немедленно своих людей в Хорасан за оружием. Я провожу их до того места, где их ждут новенькие винчестеры.
— Ладно, Кара-мулла, сегодня мы подумаем, кого послать. Теперь расскажи мне, что делается возле моря? Скоро ли придут русские полки?
Кара-мулла самодовольно улыбнулся:
— Пока они занимаются наймом верблюдов. В Терсакане они собрали больше тысячи инеров и много караванщиков, но теперь там нет ни верблюдов, ни их хозяев.
— Куда же они делись?
— Я припугнул ишана Кошлу-кази, прихвостня русского, что Тыкма снимет с него голову, если не уберется сам и не уведет своих караванщиков. Видел бы ты, хан, как они побежали! Я следил за ними с горы и держался от смеха за живот. С такими вояками Скобелев никогда не дойдет до Геок-Тепе, поверьте мне, повелитель!
— И все-таки мы должны быть готовы встретить ак-пашу. Надо поскорее переселить всех в крепость. Поговорим сегодня и об этом.
Вечером приехали и привязали у ханской кибитки своих коней Тыкма-сердар, Софи и Оразмамед.
Нурберды встретил их стоя, не пригласил даже сесть.
— Тыкма и ты, Софи, — распорядился он, — завтра утром отправитесь в Хорасан и привезете несколько вьюков английского нового оружия. С вами поедет Кара-мулла.
Оба кивнули.
Нурберды перевел взгляд на Оразмамеда.