Государство, общество и природа в России конца XIX – первой трети XX века. Танго втроём
Шрифт:
Следующим блоком смежных исследований выступили работы по проблемам социальной истории, исторической памяти, исторической социологии. Прежде всего отметим, что определенную роль в общем понимании эпохи как таковой сыграли исследования В. П. Булдакова 121 . Более конкретное значение в процессе изучения крестьянского опыта взаимодействия с природной средой обитания для нас имела коллективная монография «Традиционный опыт природопользования в России», ответственными редакторами которой выступили Л. В. Данилова и А. К. Соколов 122 . Важные концептуальные рассуждения о крестьянской памяти как составной части социальной памяти мы почерпнули в книге И. Е. Козновой, которая изучила особенности крестьянского восприятия насыщенных событий XX в. 123 Ею справедливо замечено, что «крестьянская память выступает духовным ресурсом современных аграрных преобразований, ведь социальная память вообще сохраняет в общественном сознании модели прошлого поведения» 124 .
121
Булдаков В. П. Утопия, агрессия, власть. Психосоциальная динамика постреволюционного времени. Россия, 1920–1930 гг. М., 2012.
122
Традиционный опыт природопользования в России. М., 1998.
123
Кознова И. Е. XX век в социальной памяти российского крестьянства. М., 2000.
124
Там
В рамках исследования И. Е. Козновой нас заинтересовало выявленное ею отношение крестьян к важнейшему природному ресурсу – земле, главному маркеру крестьянского мировосприятия. По материалам этнографических обследований сел Европейской России исследовательница отмечает то, что в 1920-е гг. в крестьянской среде было заметно «стремление к стабилизации и интенсификации землепользования», в т.ч. к использованию практики многополья 125 .
Особенно насыщена память о заботливом отношении к земле у поколений, родившихся в первой четверти XXв. Оно выражалось распространенной в крестьянских рассказах фразой: «Берегли – это ужас как!». 126 Социальное отношение к земле у представителей старшего поколения было более острым и глубоким, т.к. они еще помнили малоземелье, трудности землеустройства. При этом И. Е. Кознова обращает внимание на произошедшую в первой трети XX века трансформацию крестьянского отношения к земле: от бережного восприятия ее как «ничьей», «Божьей», до безразличного как к государственной 127 .
125
Там же. С. 45.
126
Там же. С. 188.
127
Там же. С. 89.
Уникальное социологическое исследование российской деревни XX в. было проведено в 1990–1993 гг. в рамках российско-британского проекта «Изучение социальной структуры советского и постсоветского села» под руководством Т. Шанина. По его итогам был собран богатейший материал, который послужил для последовавших социологических, исторических, этнологических, культуральных исследований. Истории селений и отдельных крестьянских семей были записаны со слов селян Севера, Центра, Юга, Сибири РСФСР, Белоруссии и Прибалтики. Отдельным сюжетом в этом исследовании стали экологические вопросы 128 . Экологическую историю российских сел участники проекта делят на три периода: «старый» или «общинно-единоличный» до начала коллективизации, «новый» – с начала коллективизации до конца 1950-х – начала 1960-х гг., «современный» – с 1960-х гг. Основное направление экологической истории села исследователи видят в постепенном разрушении экологического равновесия между крестьянством и природой. «Отлучение» от природной среды обитания было долговременной и целенаправленной государственной политикой. Побочным последствием стало углубление экокризиса в деревне. Социологи подметили то, что эта политика была подчинена «внешним» для крестьянского мира задачам и не контролировалась на уровне села. Крестьяне воспринимали ее как разновидность стихийного бедствия, ниспосланного свыше 129 .
128
Денисова Л. Н. Экологическая память российской деревни XX в. (по материалам социологических обследований 1990-х годов) // Историческая экология и историческая демография: сб. науч. ст. / под ред. Ю. А. Полякова. М., 2003. С. 211–238.
129
Там же. С. 212–213.
После коллективизации жизнь села стала жестко управляться сверху. Отдельные аспекты природопользования попали в руки разных ведомств. Исчезла некогда единая экологическая политика, осуществляемая общиной. Смена моделей природопользования проходила постепенно, традиции существовали параллельно с новым. Убыстрила процесс смены моделей Великая Отечественная война, оправдывавшая пренебрежительное и мобилизационное отношение к природным ресурсам. Как полагают исследователи, в 1930-е гг. были заложены важнейшие идеологические и организационно-хозяйственные предпосылки экологического кризиса XX в. 130
130
Там же. С. 216–217.
Определенное научно-теоретическое значение для нашего изыскания имели рассуждения Н. Г. Кедрова о крестьянских «письмах во власть» как феномене выражения их представлений о происходившем в стране в форме политической репрезентации 131 . В частности, ученый выделил три уровня крестьянской репрезентации в данных источниках: формальный (собственно содержание обращения к власти), прагматический (цели обращения), надпрагматический (представления, не выраженные прямо в формальной части, но «выводящиеся» из анализа прагматической части коммуникационного акта). Опираясь на данный подход, Н. Г. Кедров опроверг устоявшееся в науке мнение о социальном протесте крестьянства в 1930-е гг., указав на конформистский подход крестьянства к власти в рамках допустимой меры ее критики. Важным является вывод историка о том, что крестьяне не предполагали своего участия во власти, рассматривая последнюю в качестве надсоциальной силы, призванной решить все проблемы. Таким образом, заключал исследователь, крестьяне сознательно ставили себя в пассивное положение по отношению к власти, что отвечало ее интересам и обеспечивало устойчивость советского политического режима. Данные выводы оказались нами востребованными при обобщении результатов анализа выявленной фактологии.
131
Кедров Н. Г. Крестьянские «письма во власть» как форма политической репрезентации (на материалах северной деревни 1930-х гг.) // Ежегодник по аграрной истории Восточной Европы. 2011. № 1. С. 337–343.
Среди работ по политической истории и истории государства и права России укажем исследования, посвященные созданию советского государства и его законодательной деятельности, востребованные нами при контент-анализе декретов советской власти 132 ; анализу программатики политических партий России 133 , взаимоотношениям советской власти и интеллигенции 134 и иные.
Большое научное подспорье оказали исследования в области исторической демографии: объективные демографические данные позволили определить степень антропогенного воздействия традиционного общества на природные ресурсы на различных этапах изучаемого периода, а значит, и остроту экологических проблем 135 .
132
См., напр.: Городецкий Е. Н. Рождение Советского государства. М., 1965; Керимов А. Д. Законодательная деятельность Советского государства. М., 1955; Морозова Е. Н., Раскин Д. И. Становление советской государственности: использование имперского наследия в сфере центрального управления // Новейшая история России. 2017. № 3. С. 7–23 и др.
133
См., напр.: Протасов Л. Г. Вопросы экологии в программатике политических партий России начала XX века // Экологические проблемы модернизации российского общества в XIX – первой половине XX вв.: мат-лы межрегион. конф. Тамбов, 5–6 окт. 2005 г. / отв. ред. В. В. Канищев. Тамбов, 2005. С. 20–29.
134
См., напр.: Казанин И. Е. Советская власть и русская интеллигенция: политико-правовые аспекты отношений // Известия высших учебных заведений. Правоведение. 2000. № 5. С. 198–214.
135
См., напр.: Волков Е. З. Динамика народонаселения СССР за 80 лет. М.-Л., 1930; Прокопович С. Н. Народное хозяйство СССР: в 2 т. Нью-Йорк, 1952. Т. 1; Рашин А. Г. Население России за 100 лет (1811–1913 гг.). М., 1956; Данилов В. П. Динамика населения СССР за 1917–1929 гг. // Археографический ежегодник за 1968 г. М., 1970. С. 242–254; Денисенко М. Б. Демографический кризис 1914– 1922 // Вестник Московского ун-та. Серия Социология и политология. 1998. № 2. С. 78–96; Морозов С. Д. Демографическое поведение сельского населения Европейской России (конец XIX – начало XX
В сфере истории науки мы опирались как на обобщающие работы о государственной политике в отношении науки в изучаемый период, развитии отдельных отраслей естественной науки, в особенности аграрной 136 , так и на тематические, зачастую узкоспециализированные исследования, например, в области почвоведения, сельскохозяйственной метеорологии, климатологии, геоботаники, агролесомелиорации и др. 137 Полезны были также издания по экономической географии и районированию 138 . Многочисленные библиографические указатели и справочные издания наравне с иными оказали помощь в поиске необходимой информации 139 .
136
См., напр.: Никонов А. А. Спираль многовековой драмы: аграрная наука и политика России (XVIII–XX вв.). М., 1995; Елина О. Ю. Наука для сельского хозяйства в Российской империи: формы патронажа // Вопросы истории естествознания и техники. 1995. № 1. С. 40–63; Елина О. Ю. Сельскохозяйственные опытные станции в начале 1920-х гг.: Советский вариант реформы // На переломе: советская биология в 20–30-х годах / под ред. Э. И. Колчинского. СПб., 1997. С. 27–85; Елина О. Ю. Ученые, агрономы и задача «подъема сельского хозяйства»: социально-экономический контекст развития прикладной науки (конец XIX – 1920-е гг.) // Годичная научная конференция ИИЕиТ им. С. И. Вавилова РАН – 1998. М., 1999. С. 289–292; Зонн С. В. История почвоведения России в XX веке (неизвестные и забытые страницы): в 2 ч. М., 1999. Ч. 2; Елина О. Ю. Сельскохозяйственная наука в 1920-е гг.: первая советская реформа // За «Железным занавесом»: мифы и реалии советской науки / под ред. М. Хайнеманна и Э. И. Колчинского. СПб., 2002. С. 245–264; Елина О. Ю. От царских садов до советских полей. История сельскохозяйственных опытных учреждений, XVIII – 20-е годы XX века: в 2 т. М., 2008; Елина О. Ю. Сельскохозяйственные общества России, 1765–1920-е гг.: вклад в развитие агрономии // Российская история. 2011. № 1. С. 27–44; Гончаров Н. П. Государственная организация аграрной науки в России (к 175-летию РАСХН) // Историко-биологические исследования. 2012. Т. 4. № 3. С. 10–33; Лоскутова М. В., Федотова А. А. Становление прикладных биологических исследовании в России: взаимодействие науки и практики в XIX – начале ХХ вв. Исторические очерки / отв. ред. Э. И. Колчинскии. СПб., 2014; De Winter H. L. Down to Earth: historians and historiography of soil knowledge (1975–2011). Историко-биологические исследования. 2012. Т. 4. № 1. С. 73–91.
137
См., например: Берг Л. С. Климат и жизнь. М., 1947; Соболев С. С. Эрозия почв и борьба с нею. М., 1950; Мильков Ф. Н. Лесостепь Русской равнины. Опыт ландшафтной характеристики. М., 1950; Венцкевич Г. З. Сельскохозяйственная метеорология. Л., 1952; Цветков М. А. Динамика лесистости Европейской России в XVIII, XIX начале XX столетий: автореф. дис… докт. сельскохоз. наук. М., 1954; Эйтинген Г. Р. Лес в степи. М., 1954; Молчанов А. А. Лес и климат. М., 1961; Афанасьева Е. А. Черноземы Средне-Русской возвышенности. М., 1966; Тарасенко В. П. Динамика лесистости и породного состава лесов Европейской части СССР и лесовосстановление. М., 1972; Рубцов М. В. Защитноводоохранные леса. М., 1972; Трасс Х. Х. Геоботаника. История и современные тенденции развития. Л., 1976; Долгиевич М. И. Пыльные бури и агролесомелиоративные мероприятия. М., 1978; Сухова Н. Г. Развитие представлений о природном территориальном комплексе в русской географии. Л., 1981; Русский чернозем – 100 лет после Докучаева / отв. ред. В. А. Ковда, Е. М. Самойлова. М., 1983; Крестовский О. И. Влияние вырубок и восстановления лесов на водность рек. Л., 1986; Зеленин И. Е. Невостребованная наука (аграрная наука и социалистическая практика конца 1920 – начала 1930-х гг.) // Аграрные технологии в России. IX–XX вв.: мат-лы XXV сес. Симп. по аграр. истории Восточ. Европы. Арзамас, 1999. С. 276–288; Крупенников И. А. Черноземы. Возникновение, совершенство, трагедия деградации, пути охраны и возрождения. М., 2008; Носкова О. Л. Деятельность Комиссии по изучению естественных производительных сил России под руководством В. И. Вернадского // Известия Самарского научного центра Российской академии наук. 2013. Т. 15. № 3. С. 33–37; Мордкович В. Г. Степные экосистемы / отв. ред. И. Э. Смелянский. 2-е изд. испр. и доп. Новосибирск, 2014; Буянкин В. И. Первопроходец степного землепользования в Поволжье (к 150-летию со дня рождения В. С. Богдана) // Вавиловские чтения-2015: сб. ст. Международной науч.-практ. конф., посвящен. 128-й годовщине со дня рождения акад. Н. И. Вавилова. Саратов, 2015. С. 3–8.
138
См., напр.: Покшишевский В. В. Центрально-Черноземная область. М.-Л., 1929; Тутыхин Б. А. Центрально-Черноземная область. М., 1929 и др.
139
Советское общество в воспоминаниях и дневниках. Аннотированный библиографический указатель книг, публикаций в сборниках и журналах: в 8 т. Т. 1. 1917–1941 гг. / науч. ред. В. З. Дробижев. М., 1987; Россия 1913 год: статистико-документальный справочник / отв. ред. А. П. Корелин. СПб., 1995; Библиография русской библиографии: указ. библиогр. пособий. Ч. 1. 1917–1921 гг. / сост.: С. Н. Котломанова (отв. сост.), В. Н. Горбалы, Е. Л. Кокорина, Е. С. Ронина; авт. предисл. и науч. ред. Г. В. Михеева. СПб., 2000; Библиография русской библиографии: указ. библиогр. пособий. Ч. 2. 1922–1927 гг. / сост.: С. Н. Котломанова; авт. предисл. и науч. ред. Г. В. Михеева. СПб., 2005 и др.
Стоит признать, что современная мировая наука тяготеет к тому, как заметил еще В. И. Вернадский, чтобы ученые специализировались не по наукам, а по проблемам, т.е. имели совокупное представление, накопленное разными науками по интересующим их проблематикам. Зарубежные исследователи в сфере экоистории небезосновательно призывают российских коллег расширить фокус исследовательского внимания, чаще и смелее применять междисциплинарные методы. Подобные тенденции уже существуют и активно развиваются, однако в довольно замкнутых региональных пределах, причем как научно-предметных, так и географических. Одним из перспективных направлений в экоистории является т.н. культуральный подход – концентрация внимания не на разрушающейся окружающей среде, а на человеке в меняющемся природном окружении и его восприятии происходящих социоприродных трансформаций.
Большие перспективы, как справедливо заметил Й. Радкау, открывают региональные исследования в сфере экоистории, ведь «подлинный прорыв экологическая история сможет совершить только через региональные полевые исследования» 140 .
Ясно одно: экоистория является актуальным и динамично развивающимся направлением научных исследований на стыке гуманитарных и естественных наук с поистине неисчерпаемым научным потенциалом, который определяется не только проблемно-тематическими лакунами, но и важнейшими практическими задачами сохранения экологического разнообразия, необходимого жизненного обеспечения людей и живых существ, в конечном итоге – поддержания сбалансированной жизни на Земле.
140
Радкау Й. Природа и власть. Всемирная история окружающей среды / пер. с нем., сост. указ. Н. Ф. Штильмарк. М., 2014. С. 13.
2.
Государственная власть и негативные экологические процессы в позднем аграрном обществе: путь от констатации до регулирования
В этой главе мы рассмотрим трансформацию государственного восприятия социоприродных проблем аграрной сферы в периоды позднего пореформенного развития Российской империи, Временного правительства, «военного коммунизма», НЭПа, коллективизации, первых довоенных пятилеток. Описательное повествование будет дополнено контент-анализом нарративных материалов. Отдельными сюжетами представлены анализ программ политических партий страны, материалов репрессивных органов. Изучение деятельности государственных органов осуществлено с комбинированием хронологического и проблемного подходов.