Готовь завещание летом
Шрифт:
– Все пять лет?
– Он артист, вполне возможно, что он слегка преувеличивает. Но по собственному его признанию, он бы еще долго искал свою Марго, если бы она сама не дала о себе знать.
– Как? Позвонила ему?
– Нет, ему позвонить ей не позволила гордость. Но она позвонила его брату, Даниле.
– И что?
– Рассказала, как и где живет. Конечно, очень просила, чтобы Данила ничего не говорил брату, но тот смекнул, к чему был этот звонок. Марго хотела видеть мужа, и он сказал брату.
– И циркач примчался
– Да. И по его словам, сначала она приняла его не слишком ласково. Долго дулась, заставляла вымаливать прощение. А под конец, когда он думал, что они уже помирились, она и вовсе прогнала его прочь. Он вернулся обратно в цирк сам не свой. Подумывал уже о разводе, но тут, спустя полтора месяца, Марго позвонила ему вновь. На сей раз она не стала прибегать к помощи Данилы.
– И чего она хотела?
– Велела ему приехать к ней. И когда Никита вновь примчался, сказала, что беременна и если он еще хочет, то она согласна вновь строить с ним семью.
– Несмотря на его измену?
– Она поставила ему строгое условие: никаких других женщин. Даже не смотреть на них, не думать о них и забыть об их существовании.
– Немного же она хотела!
– Но самое удивительное, что мужик был согласен. За годы разлуки он перебрал массу других женщин, понял, что ни одна из них не может сравниться с Марго, и был готов хранить ей верность до самой могилы.
– А чтобы обещание было совсем легко сдержать, он в эту самую могилу и постарался уложить женушку побыстрей!
Это выкрикнула Алена. А Инга прибавила:
– Первый раз приехал, осмотрелся, понял, что игра стоит свеч, и в другой раз уже приехал и убил.
– Тогда в лесу ночью должен был быть он.
– С братом!
Василий Петрович посмотрел на Толю и заметил ему:
– Надо бы тебе, парень, показать циркача тому мальцу, который ночью по лесу шастал один.
– Процедура опознания запланирована у нас на завтра. Я сам привезу мальчика из Лебяжьего Лога, покажу ему циркача и дам послушать, как тот говорит. Пусть парень и не видел лиц тех двоих, но их голоса он запомнить вполне мог!
Что же, только на это и оставалось надеяться. После того как Толя отчалил по своим делам, Василий Петрович обратился к подругам:
– Что скажете?
– Нам кажется, что этот циркач многое скрывает. Например, откуда он узнал о смерти Марго? В ее доме стариков и просто пожилых людей нет. Так уж подобралось, что все жильцы там моложе пятидесяти.
– Значит, циркач врет!
– Знать бы еще, как много и как часто.
От всех этих мыслей и разговоров, да еще в тесноте номера, совсем не предназначенного для большого наплыва людей, у Инги разболелась голова.
– Я немного прогуляюсь.
– Я с тобой! – тут же вскочила следом за ней Алена.
Василий Петрович покрутил головой по сторонам и с недоумением произнес:
– А где Ваня? Я только сейчас сообразил,
– Мы отправили его дежурить возле дома депутата Мазуренко.
– Теперь надо снять наблюдение. Преступник пойман.
– Пусть Ваня побудет там еще немного.
– А что же…? – слегка растерялся Василий Петрович. – Вы пойдете гулять одни?
– Но ты же сам сказал, преступник пойман. Чего нам опасаться в этом чудном городе?
– Так-то оно так, только мне было бы спокойней, если бы с вами пошел Ваня, – откровенно признался им Василий Петрович.
– Так мы пойдем?
– Идите, только возвращайтесь до того, как стемнеет.
Подруги пообещали быть в гостинице не поздно. Выйдя, они побрели куда глаза глядят. И как-то так незаметно получилось, что глаза их, оказывается, глядели в сторону скакового поля конно-спортивного клуба «Боливар». Собственно говоря, это нельзя было назвать скаковым полем, это было просто поле, тщательно выровненное и засыпанное по окружности мелким гравием, а поверх него еще и толстым слоем песка. Перед скачками песок поливали, так что получалось вполне подходящее для бега покрытие. Середину поля засеяли смесью газонных трав. Тут также имелись две площадки, одна для конкура с различными препятствиями, вторая, поменьше, для выездки.
К празднику вдоль скаковой дорожки уже были выстроены трибуны для зрителей. Для простых персон они представляли собой просто длинные деревянные доски, кое-как уложенные и кое-как обструганные. Но были и места получше и подороже, имелся также уютный навес от солнца, под которым могло поместиться сотни полторы человек. Именно столько, как поняли подруги, либо имели скаковых лошадей, и потому обретали значительность в предстоящих выступлениях, либо сами по себе представляли цвет местного общества.
На празднике ожидались также представители из центра. Несколько десятков представителей местной прессы и некоторых спортивных журналов также должны были появиться на скачках, чтобы освещать происходящее для тех, кто не смог приехать сам. Одним словом, мероприятие ожидалось по местным масштабам грандиозное. И разумеется, как на всяком празднике, тут кто-то собирался здорово подзаработать.
– Присядем на минутку, – предложила Алена, которая немного утомилась за день. – Тут так тихо и спокойно.
Помимо них на поле почти никого не было. Лишь метрах в двухстах от девушек расположилась группа мужчин явно жокейского телосложения. Все они были сухощавыми, невысокого роста. Ни одного выше метра семидесяти тут вроде бы и не было.
– Пошли к ним, – сказала внезапно Инга. – Я хочу поговорить с ними о шансах Забияки в предстоящем забеге.
– Чего? – удивилась Алена.
– Понимаешь, мне бы очень хотелось, чтобы Олег выиграл.
– Зачем это тебе?
– Ну, выиграв, он будет счастлив. А счастливый мужчина всегда привлекательнее несчастного.