Говорит Москва
Шрифт:
Моя соседка Вика поехала отдыхать на море в тусовку, где есть дети. Вчера в подарок им купила два водяных пистолета. Вернулась из магазина, говорит: «Марина, тебе надо там записывать свои Разговоры для БГ. В детских магазинах все так абсурдно. Заходит сосредоточенный такой мужчина, говорит: „Дайте мне восемь сабель“. Продавщица быстро приносит: „Вот ваше оружие“».
Сегодня Вика пишет из аэропорта в Мюнхене: «Сижу в отделении милиции, заполняю анкету: 1. Место приобретения оружия – IQ toys. 2. Цель провоза оружия – в подарок. 3. Кто конкретно просил вас передать ему оружие? – личная инициатива. И еще штук 100 подобных вопросов на немецком. Я была уверенна, что это розыгрыш, но немцы на полном серьезе уверены, что можно угнать самолет, припугнув экипаж водяными пистолетами. Типа, туда же можно залить шампунь (те несчастные 50 мл,
Я теперь думаю, что тот мужчина с восемью саблями готовится к военному перевороту, и вас на всякий случай предупреждаю.
Моя подруга Женя рассказывает о вечере пятницы. Мы сидим в кафе на втором этаже торгового центра «Европейский». Женя много курит и много жестикулирует.
– В «Жан-Жак» мы пришли уже в полтретьего ночи. Саша и его друг были, конечно, в говно, и я тоже еле живая. Сели за столик. Мы в «Маяке» водку пили, а тут заказали пиво – зачем, спрашивается, – какой-то ад ведь начался. Меня накрыло сильно, и я начала рассказывать, что мне не дают загранпаспорт. Уже два года он лежит «на рассмотрении», я думаю, это из-за папиной деятельности. Рассказываю – а рядом с нами сидел какой-то мужик стремный – и давай меня клеить. Саша сказал ему, что я, мол, их девушка, и пусть идет лесом. Мужик говорит: «Я же вижу, что она просто с вами». В общем, они сцепились, слово за слово – я вижу, что все, пора домой. Я уехала, а Саша с этим мужиком остался бухать до восьми утра. На следующий день он проснулся часа уже в четыре вечера – и звонит мне. Говорит: «Это был майор ФСБ! У него в кармане лежало удостоверение – я увидел, – и когда он снял пиджак и пошел в туалет, я посмотрел». А я, дура, про загранпаспорт заливалась весь вечер. Хотя я не удивляюсь, что майор ФСБ сидит в четыре утра в «Жан-Жаке». Там же понятно, какая публика собирается, – логично, что спецслужбы там всех караулят.
– Слышала, как ты играешь на гитаре. Ну да, понравилось. Так смешно у тебя получается. Нет, играть – нормально выходит, но поешь ты так смешно. Я еще подумала, что если уж ты можешь, то и я точно смогу. Я, как-никак, музыкальную школу по классу скрипки окончила. Я понимаю, что это не одно и то же. Но у меня в отличие от тебя хотя бы слух есть. Короче, ты для меня теперь стимул.
На спортивной дорожке в Лужниках ездит вечерами на велосипеде грузный дяденька в кепке и с пышной бородой, как у Карла Маркса. Борода развевается на ветру, и я улыбаюсь, когда на бегу встречаю его, потому что люблю прекрасное.
– У нас на работе есть возможность ездить во Францию на летние стажировки. Среди сотрудников несколько человек хотели поехать – а у двух из них не было загранпаспорта (или у одного не было, а у второго закончился, я забыл). Они подали документы в ОВИР, сильно заранее – в апреле им должны были выдать паспорта. И тут началось: «Ваш паспорт еще не готов, приходите позже». Понятно почему – взятку хотят. Человека перед выбором поставить – либо заплатить, либо не поехать, – что он выберет? Апрель прошел, май. В июне им уже надо в посольство подавать документы – а паспорта нет. Тогда им кто-то посоветовал, что нужно делать так – приходишь и говоришь: «Дайте мне письменное объяснение, почему вы не соблюдаете установленный по закону срок выдачи паспорта». Именно письменное, не устное. Оба моих коллеги так сделали – в разных ОВИРах – и обоим тут же выдали паспорта! Чиновники боятся всяких бумажек – сразу говорят: «Да-да, сейчас еще раз проверим», – и быстро приносят паспорт.
Всегда приятно послушать спор двух ночных людей о том, является ли мазохист параноиком, а параноик – мазохистом. Тем более, что в истину я не верю, а Москва по ночам особенно хороша.
Вчера на вечеринке под коктейли и музыку мой приятель В. от души поцеловал красивую девушку. После этого к нему резко подошла другая девушка, влепила пощечину и удалилась. Выглядело эффектно. Тем более, что два года назад с В. на вечеринке целовалась я сама.
Субботним утром в супермаркете Billa у метро Спортивная собрались одиннадцать омоновцев и я. Затем в магазине Продукты дальше по улице оказались
В метро на Сокольнической ехал парень в клетчатой рубашечке, шортах, с плеером и рюкзаком. И – без обуви. Босиком, то есть. От него все отошли подальше. Парень был с виду хипстер, но лысый, словно кришнаит. Когда он вышел, на засаленном полу отпечатались следы – как на пляже.
Затем на эскалаторе целовались две девушки. На сумке одной из них висела георгиевская лента.
После этого в кинотеатре замерзли около тридцати зрителей. Я оглянулась с первого ряда – все сидят, съежившись, дрожат. На улице +30, это кондиционер так включили.
Наконец, на Красной площади сувенирами торгуют смуглые таджички в широких русских сарафанах. Я раньше не замечала, очарованная ряжеными Сталиным и Брежневым, сидящими у ворот в тени. Ну, буду знать.
Поезд «Екатеринбург-Москва» идет 27 часов. В Екатеринбурге в купе заходят пассажиры: нижние полки по очереди занимают: сухой мужчина лет шестидесяти и женщина лет на десять его младше – чуть располневшая, но все еще симпатичная. Моя полка – одна из верхних, вторая пока пустует. Поезд трогается, и сразу же у мужчины с женщиной выходит спор. Ей жарко, а у него горло, но окно все-таки приходится закрыть – мужчина резко настаивает на своем. Я забираюсь на свою полку, включаю плеер и на несколько часов забываю о них. Меж тем, слово за слово, – и напряжение между ними, кажется, спадает. Ночью я сквозь музыку слышу, как он задушевно ей рассказывает что-то из своего прошлого. Женщина слушает, вставляет одобрительные реплики. Почти у самой Москвы я выключаю плеер. Мужчина и женщина заканчивают свой многочасовой диалог.
Он резюмирует: – Ну вот, развлекал я вас разговорами, интересными и не очень. Все тайны рассказал. В поезде так бывает – случайному попутчику все и расскажешь, что хотел, и что не хотел.
Симпатичная женщина смеется, говорит, какие тайны? Ничего, вроде бы, такого.
– Как – какие тайны? – удивляется мужчина. И с достоинством поясняет. – То, что я в молодости карате занимался, этого ведь никто на работе не знает. Про то, что я себя на летчика готовил – тоже не знают. А о том, что я сейчас тематикой космоса занимаюсь, никто вообще, не то, что на работе, – даже моя жена не знает. А вам, видите, рассказал.
Она опускает глаза. Поезд подходит к станции.
– Коля? Нет, его с нами не было. Я ему вчера позвонил, говорю: «Ты придешь? Праздник, все-таки». Но он сказал: «Знаешь, мне тут включили горячую воду. Я так долго ждал этого. Я так соскучился. Я сейчас набираю ванную, и буду лежать в ней не меньше трех часов! Это мой настоящий праздник».
– Так все сейчас делают – едешь на восьмом месяце в США, как будто бы на две недели. А сама остаешься и там рожаешь. Главное, на таможне нужно, чтобы не подумали, что ты уже на девятом. А у меня живот большой, поэтому я его планирую как-нибудь скрыть. Как думаешь, если я сверху шаль вот так, а снизу свободно – не заметят? Нет, пусть думают, что я беременна, но на шестом. В любом случае, там надо справку заполнить, что если роды случатся в США, то я беру на себя все расходы. Ну а я беру. Это по деньгам – как в Москве. Когда я рожу, подам сразу ребенку на два гражданства: на американское и на российское – в нашем посольстве. И будет у моего ребенка билет в нормальный мир. Заодно в Майями два месяца поживем – на пляж будем ходить.
По Большому Знаменскому переулку идет девушка в туфлях на высоких каблуках. Красивая. Говорит по телефону:
– Папе сказала, что буду из общежития переезжать. Он такой: «Хочешь жить со своей второй половинкой?». Я говорю, что с ним. «И большая у вас разница в возрасте?» – спрашивает. Нет, не очень, отвечаю, 23 года. Папа такой и прифигел. Ничего, привыкнет. Главное же, чтобы дочке было хорошо, правда?
В Московском доме книги на Новом Арбате немолодой мужчина в костюме кричит в телефон: