Говорящая с камнем
Шрифт:
— Ханна, отойди от нее! — неожиданно приказал Ивид. — Немедленно! Лучше
помоги Рану. Я справлюсь с ней.
— Что ты говоришь? — звонкий смех. – Правда, веришь, что сможешь мне
противостоять?
— Даже не думай, — серьезно предупредил. — Второй раз я не попадусь на твою
уловку.
Она не ответила. Вновь посмотрела на меня и приложила палец к губам, с хитрыми
искорками в сапфировых глазах.
— Не сомневаюсь в твоих силах, воин! – но обратилась
только может ли воздух противостоять воздуху? Это смешно.
И я вдруг вспомнила одно из занятий профессора Крэйфа. Воздух и Земля —
враждебные стихии, но при этом они не имеют общей точки соприкосновения. Воздух не
может существовать в земле. Я могу ей противостоять! Ведь только камень может
усмирить ветер…
Она словно поняла мои мысли, покачала головой и хитро улыбнулась. Конечно, сильф
понимает, что я не могу напасть на нее, ей ведь известна моя тайна. Харкэ-ка! Что же
делать?!
И вновь я вспомнила сказанные когда-то слова профессором Крэйфом: « Элементали
воздуха двойственны по своей природе…» Значит она врет. Явно что-то задумала!
— Ханна! – напомнил о себе Ивид, но я не сдвинулась с места. Решительно подошла к
девушке, совершенно ее не боясь. Почему я сразу об этом не подумала? Если бы она
хотела выдать меня – давно бы это сделала. Но нет… она почему-то не спешит называть
мое истинное имя. Даже больше – камни открыли мне ее страх. Она боится меня! Не мага
воздуха, не мага воды, что все еще не пришел в себя. Сильф страшится моих сил. Ведь я
не просто маг земли, я, как и она, отношусь к высшим существам, пусть в моей крови и
течет человеческая сила. Она почувствует мою власть, камни нашепчут ей это.
— Что ты делаешь?
— Как что? – улыбаюсь. – Я ведь стихийник земли.
Вот только Ивид не захотел меня слышать и попросту атаковал элементаля своей же
стихии, испортив весь мой план. Я понимаю, что он не доверяет мне, но ведь это вверх
глупости. Ветер, столкнувшийся с ветром…
А ведь это мой шанс! Не теряя ни секунды, я прикрыла глаза, обращаясь к самым
большим валунам, которые умеют разговаривать с ветром. Они смогут его умилостивить.
Я — Гарх'ханна, рожденная великим отцом своим и повелевающая камнем так, как это
делали все мои предки, взываю к тяжелым валунам, услышьте мой голос и выполните
просьбу.
Чувствую силу вокруг себя. Не обращаю внимания на поднявшийся сильный ветер от
магии Ивида и элементаля. Словно два упрямых барана, не желающих
другу.
Услышьте меня! Помогите справиться с сильфом. Прошу! Вы великие и мощные
камни, что могут утихомирить ветер. Прогоните элементаля…
Силовой поток вырвался из моих ладоней прямо в ближайшие валуны. Они ярко
засветились желтым светом, слепя и прерывая бой воздуха, привлекая к себе внимание, а
после раздался гортанный спев…
Элементаль замерла. Расслабилась и прикрыла глаза, вслушиваясь в этот звук. Только
она понимала, что они ей говорят, а я уже знала – мы можем идти дальше. Сильф не
тронет больше. Видимо, это понял и Ивид, который кинулся к другу. Тот порывистый удар
сильно задел Рана. И дело даже не в том, что Рыба, как я прозвала его про себя, столь
худой и костлявый. Когда-то на лекции по четырем стихиям, нам говорили, что люди воды
одни из самых хрупких. И я убедилась в этом своими глазами.
Приблизившись к юноше, я увидела, как Ивид приводит его в сознание. Ран расшиб
лоб, из ссадины бежала струйка крови.
Ахнула, растеряно глядя на бесчувственного напарника и не зная, чем помочь. Потом
вспомнила о зеленом «целителе» и поспешила к траве у тропы, желая нарвать побольше
этих листьев. В детстве я часто прикладывала их к ушибам и ссадинам. Брат еще
посмеивался надо мной и говорил, что это глупые человеческие способы. Духам такое не
нужно. Но я ведь только наполовину дух…
Вернувшись назад, отметила про себя, что пения валунов больше не раздается, а
элементаль воздуха исчезла.
— Горе ты луковое! – ворчливо причитал Ивид, помогая другу встать. И было что-то в
этой фразе такое теплое, не сочетающееся с грубым и крупным магом воздуха.
— Ивид! – насупился лысоголовый и удивленно посмотрел на меня. – Правда, что ты
избавила нас от элементаля?
Смущенно кивнула и приложила листики к его лбу. Сначала он вздрогнул, но после
послушно замер, видимо, почувствовав то, что всегда я испытывала от прикосновения
холодного листочка к ране – приятную прохладу и несильное покалывание, забирающее
боль.
— Вы, маги воды, такие слабые! – продолжал выражать свое недовольство Ивид. – Вон
даже девчонка-первокурсница тебя уделала.
— И пусть, — безразлично пожал плечами Ран, — я же не Фран, чтобы злиться. Мое
самолюбие задето не было.
Рыба уже полностью пришел в себя, и мы вновь продолжили путь, а я все также не
решалась попросить свернуть их налево. Может теперь, когда я показала, на что способна,