Говорящая с камнем
Шрифт:
улице опустилась до нуля или может даже ниже, что немного удивительно для этого
месяца. Мы – горные духи, не любим холод и предпочитаем жить глубже в пещерах, где
температура всегда стабильна. Я не привыкла быть на открытом воздухе, особенно в
мороз – это было слишком тяжело для меня. Приходилось согревать ладони своим
дыханием, но помогало мало.
— Замерзла? – учтиво спросил Фран, вновь заставляя меня удивиться его
заботливости. Кивнула и
— Забыла перчатки у катка.
— Можешь погреть руки, засунув их мне в карманы.
— Фран! – возмутилась.
— Да ладно! Что такого? – кажется, ему просто нравилось смущать меня, судя по
наглой улыбке.
— Сейчас, подожди меня здесь, — сказав это, он ушел. Я решила не дуться, а
вернуться к представлению. Тем более, артисты сменили огненные палки на веревки и
ловко крутили жгутами вокруг себя, ничего при этом не поджигая. Вот это мастерство!
Через какое-то время ко мне подбежал Фран, весь запыхавшийся.
— Вот, — протянул мне пакет, продолжая тяжело дышать. Неспособный пока сказать
что-то еще, уперся руками в колени, громко задышав.
— Ты что боялся, что я сбегу? – поинтересовалась, удивленная его состоянием. – А что
это? – аккуратно отогнула край пакета, заглядывая внутрь. Сердце пропустило удар, когда
я поняла, что там.
— Фран? – ничего не понимая, извлекла на свет кожаные перчатки светло-голубого
цвета с бирюзовым оттенком.
— Ты ведь любишь разновидности берилла, — спокойно объяснил пепельноволосый,
когда полностью отдышался, — аквамарин один из самых красивых.
— Но…
— Ох, уж эта наигранная скромность! – выхватив у меня перчатки, он бесцеремонно
стал натягивать их на мои руки, бормоча: — Извини, но до катка я не побегу, мы слишком
далеко ушли. Я не настолько добродетелен. Еще скажи, что не нравится…
— Нравится, — краснея, тихо ответила я, чувствуя, как его разгоряченные руки
прикасаются к моим ледышкам. Сердце отозвалось приятным теплом, а щеки почему-то
вновь заалели, наверное, от его близкого присутствия, и все-таки вспомнился поцелуй…
Харке-ка! Прекрати, Ханна!
Я отогнала от себя эти назойливые мысли, постаравшись сосредоточиться на чем-то
другом. Ладони окутало пушистым приятным мехом, что оказался внутри перчаток.
— Теперь рукам теплее? – серьезно спросил он, придирчиво рассматривая мои ладони.
Сердце вновь дрогнуло. Да что это со мной?! Почему этот вроде небольшой жест,
вызвал такую бурю эмоций?
И все же я не могла не отрицать, что меня растрогал этот поступок. От Франа я уж
точно не ожидала такого. С каждым днем он все больше
— Спасибо! Мне еще никто не делал таких заботливых подарков, — призналась,
замечая, как предательски дрогнул голос. Поэтому поспешила добавить что-нибудь еще,
не желая акцентировать внимание: — Кроме отца, конечно же.
— Посмотрела представление? – пепельноволосый тепло мне улыбнулся. Дождался
моего кивка и повел дальше.
Пока мы шли, я тайком рассматривала перчатки… цвета аквамарина. Такие красивые и
теплые. И правда, как мой камушек на шее. Вновь залилась румянцем. Сейчас я, наверное,
словно сердолик, но мне нравились эти чувства.
— Хочешь чего-нибудь вкусного? – неожиданно поинтересовался Фран.
Я оживленно кивнула. Почему-то уже отказываться или перечить ему не хотелось. Раз
он такой хороший, то чего я буду спорить или противиться?
— Держи, — в следующее мгновение он протянул мне увесистый пакетик, который
достал из своей сумки.
Заглянула внутрь и замерла. Там лежало несколько штук уже готовой почищенной
картошки. Сырой, конечно же. И когда только успел? Зло на него взглянула, а Фран лишь
громко засмеялся.
«Ох, не знаешь ты меня, Фран!» — я состроила хитрую мордочку, извлекая одну
картошку и с удовольствием впиваясь в нее зубами. Послышался смачный хруст.
— О боги, что ты делаешь?! – глаза пепельноволосого округлились.
— Я люблю картошку, — пожала плечами, идя дальше. И главное нисколько не врау.
Мне нравился ее хруст. Когда жевала, казалось, будто она состоит из мелких камушков,
как песок. Приятные непередаваемые ощущения.
— Боги, давай я тебе куплю что-то нормальное. Я ведь пошутил!
— Не-а! – Я шла и улыбалась, веселясь реакции Франа. Его эмоции были очень
искренними и живыми.
— Послушай, ты сейчас рядом со мной, а я не хочу, чтобы все подумали, будто бы
вожусь с блаженной.
— Спасибо, Фран, но мне действительно очень нравится.
— Если ты делаешь это мне на зло, — хмуро проговорил Фран, видимо, не веря моим
словам, — то совсем не смешно, скорее глупо.
— Нет, что ты! – как же мне его убедить. — Я правда люблю. Спасибо, что почистил, а
то так бы было неудобно…
— Отдай! – он постарался ее выхватить, но я увернулась, любовно прижимая к себе
пакетик.
— Над тобой будут смеяться, — применил другую тактику юноша, однако я была
непреклонна.
— Ничего, мне не привыкать.
— Если ты сейчас же не прекратишь пугать людей, то я вынужден буду сделать вид,