Говорящая с ветром

Сдобберг Дина

Я со всех сил, что только ощущала в своем теле, рванула вверх, вырываясь из липких объятий потока, уносящего души за грань.

— Лилит! — Ядгар, совершенно не обращая внимания на то, что от напряжения и усилий рана снова начала кровоточить, прижимал меня к себе, хаотично целуя глаза, волосы, губы. — Лилит, я уже почти потерял надежду…

— И пока рано её находить! — припечатала Айриль.

— Откуда ты? — спрашиваю её, а сама стараюсь отодвинуться от Ядгара, чтобы больше не тревожить его рану.

— Ты забыла? Наши с тобой души связаны, пока ты не отомстишь. А сейчас ты на грани, балансируешь на самой кромке, одно единственное дуновение ветра отделяет тебя

от ухода. — Поясняла мне Ветер. — Да тут все, если честно трупы или полутрупы. Меня удерживает только месть и желание вернуть себе память, чтобы знать, я ушла, не оставив нерешённых вопросов. Этот… Ну, знаешь, я предпочитаю всегда верить в лучшее, поэтому недели две, и даже поддержка кристаллов дома ему уже не поможет. Ему нужен лекарь и лекарь неимоверной силы. Что касается тебя, то извини, но на тебя не хватает даже моей веры в лучшее. Ты почти уже умерла, тебя держат только силы нескольких упрямцев. Такие раны, как те, что тебе нанесли, и сами по себе плохо сочетаются с жизнью. Даже если успеют доставить целительские артефакты. Так ещё и у пересмешника клинок был смазан ядом.

— Пересмешника? — удивилась я.

— Брат эмпата. У него нет своих эмоций, но он может идеально повторить любую, отразить, словно в зеркале, и никто, даже самый сильный эмпат или менталист не сможет понять, где истинные эмоции, а где только отражение. Там, на месте бывшего лагеря синемордых сейчас разборки полным ходом и многое выясняется. — Поделилась знаниями Айриль.

— Нам подсунули этого пересмешника, да? Специально смешали с теми, кто был приговорён. Подчинению он сопротивлялся, потому что у него есть дар, а мы клюнули на приманку. Четвертый дом знал, что Ралиэль у нас, и заранее подготовил легенду о мальчике, боявшемся, что выдаст одарённого брата. Скорее всего, и надежда была, что родство станет для нас веской причиной принять предателя. Так и вышло. — От собственной глупости хотелось врезать самой себе! Ведь отец столько раз мне рассказывал, как ещё во времена русско-турецких войн турки заранее смешивали своих шпионов с пленными, и когда тех, освобождали, получалось, что русские сами притаскивали в свои войска шпионов и доносчиков, которых и не проверяли особо.

— Вот видишь, какая ты у нас умненькая и догадливая девочка! — ответила мне Айриль, насмешливо наблюдая, как я прижалась виском к плечу Ядгара. — Не переживай, после смерти все резко умнеют. Твой паук тебя укусил, чтобы сохранить остатки жизненных сил, очухавшийся наг расчертил какую-то даже на вид жуткую пентаграмму. Он вроде из некромантов, а там сейчас всё так пропитано кровью и смертью, что ему, наверное, как дом родной.

— То есть, как пропитано кровью и смертью? — не на шутку перепугалась я.

— Те, кто были с тобой в западне, никого не подпустили к твоему телу, не позволили изрубить в куски. Эмпат лично уничтожил брата, ещё и проклял посмертно. Только то, что пересмешник и синемордые не смогли больше нанести ни одного удара, ещё сохраняет ничтожный шанс на твоё возвращение. Но за этот шанс дорого заплатили. — Айриль замолчала, а я почувствовала такую боль, словно меня заживо режут. — Менталисты, почувствовав твою почти смерть, взбесились. Они передали эту весть всему дому и сами вышли на поле. Они себя не жалели, не уверена даже, что все смогли сохранить свой дар. Через открытые порталы хлынули воины нашего дома. Ну, как воины… Все, кто смог держать оружие в руках. Даже совсем мелкие, такие как Ранель. Плюс почти три тысячи озлобленных, люто ненавидящих третий дом пленников. Вырвавшиеся на свободу из пещер боевые пауки… Это был не бой, это была резня. Из того количества врагов,

что пришли к нашим пещерам, осталось чуть больше тысячи. Они сбежали с места схватки, побросав всё и всех. Судя по всему они отправились к правящей четвёртого дома. Так что скоро надо ждать новых гостей. Но мне кажется, это был последний выдох, пятый дом мёртв…

— Не смей! — я вскочила, забыв о слабости, мои руки сжали воротник костюма тени, в который была облачена Айриль. — Ты кто такая, чтобы так говорить? Ты кем себя возомнила, чтобы приговорить всех одним махом? Когда я пришла в себя первый раз, дом голодал и готов был распрощаться почти со всеми самцами дома, а сейчас уничтожил армию, превышающую по численности весь наш дом в несколько раз!

— Ты сейчас больше орхидея, чем я. — С какой-то тоской и грустью сказала Айриль.

— Ты должна вернуться. — Тихо прошептал мне Ядгар, нежно обнимая со спины. — Ты, то самое знамя пятого дома, ради которого они выиграли этот бой. Не будет тебя, они опустят руки. Иди, я подтолкну, а там тебя встретят.

— Но ты…

— Нет, не спорь со мной сейчас, пожалуйста. — Он развернул меня к себе лицом. — В любом случае, ты сама слышала, что я протяну ещё две недели. Придёшь, когда почувствуешь…

— Ядгар, послушай! Продержись! Я не прошу, я умоляю. Я не знаю, что я сделаю, но я найду тебя не позднее десяти дней! Ты только меня дождись! — я растворялась в его глазах, пытаясь увидеть там лишнее подтверждение того, что я не зря надеюсь.

— Ты же знаешь, я буду бороться даже за каждый лишний час. — Улыбнулся мне Ядгар. — В конце концов, я ещё одному охамевшему нагу чешую не проредил и не обеспечил головную боль.

Дроу нежно меня поцеловал и подвёл к невидимому для меня свечению. Впервые не было стремительного перехода обратно, в реальность. Я шла словно сквозь туман или густой дым, с трудом делая каждый шлаг, словно поднимаясь в горы по крутому склону, да ещё и после дождя.

Но сцепив зубы и опираясь обеими руками на колено при каждом шаге, я упрямо преодолевала этот подъем.

— Вот тебе и военный дом, вот тебе и военная разведка! А теперь обраточка. Вот теперь всё причитающиеся, начиная с марш броска. — Бурчала я себе под нос, но останавливаться, как я понимала, было нельзя.

И вдруг наклон резко поменялся, настолько неожиданно, что я просто заскользила вниз, пока меня не поймали.

— Моя госпожа. — Зелёные глаза засияли.

— Ралиэль! Ты как? Ты почему здесь? — начала расспрашивать его, помня о словах Айриль.

— Я привёл предателя в дом, только из-за меня он подобрался на расстояние удара. — Он сжал мои ладони в своих руках. — И от того, что вы рады меня видеть и переживаете за меня сейчас, зная и помня о поступке того, кто был со мной одной крови, мне только больнее, что не уберёг. Но я могу искупить. Перед самим собой в первую очередь, встретив вас и проведя обратно. Вы солнце, что взошло на небосводе дроу в самый темный и страшный час нашего народа, вы тепло очага, что отогрело сердца столь многих. Я искренне благодарен Прядильщице, что в моей жизни был тот зал и служение вам. Пойдёмте?

Я шла за дроу, что крепко держал меня за руку, выводя из этого туманного сумрака. И тихо радовалась, что он всего лишь обязался встретить меня здесь, и была очень благодарна Выигрышу пока мы не дошли до границы.

Здесь я почувствовала сильнейшую тягу, словно неведомое течение подхватило меня и выносило в реальность. А вот Ралиэль остался на этой границе.

— Идите, моя госпожа, мне дальше дороги уже нет! — он легко подтолкнул меня, а сам отступил в туман.