Говорят сталинские наркомы
Шрифт:
Это предложение я охотно принял, в конце того же месяца приехал в Киев и приступил к организации Военно–строительного управления при СНК СССР на базе военно–строительного отдела указанного округа.
Строительное дело я знал довольно хорошо, сумел очень быстро организовать работы и к 1 января 1939 г. вывел отстававший по строительству Киевский военный округ на первое место в Красной Армии.
Через некоторое время нарком обороны СССР Маршал Советского Союза К. Е. Ворошилов попросил правительство забрать у него все строительные организации и подчинить Совнаркому, который организовал при себе Главвоенстрой, Дальвоенстрой и некоторые другие строительные организации.
В сентября 1939 г. мне довелось непосредственно наблюдать за походом наших войск в Западную Украину, что произвело тяжелое, просто удручающее впечатление. Колонны двигались без предварительно установленного порядка, и на дорогах создавались затруднения из–за того, ччто машины, тракторы и лошади постоянно перемешивались. У всех этих транспортных средств были свои скорости. Вдобавок ко всем прочему нередко возникали большие «пробки», когда в какой–нибудь грандиозной колонне, растянутой чуть ли не на 30–40 км, останавливался на дороге трактор. И вот я наблюдал: ночью стоит колонна, попытка объехать ее встречала колоссальные трудности, буквально все спало и стояло ночью, где–то произошел затор, может быть, шофер заснул, — и паралич! И вы могли найти командира дивизии, который не выходил из машины и не принимал необходимых мер. Не было никакой службы регулирования, никакой дорожной службы. Войска не обучались движению колоннами. И в результате получалось, что на дорогу вышли, а идти по ней не умеют. Картина была весьма поучительной.
Добравшись таким путем до Львова, встретил там В. Е. Белоскокова (он был помощником командующего Киевским особым военным округом по материальному обеспечению, а в годы войны станет одним из заместителей начальника Тыла Красной Армии). Белоско- ков мне сообщил:
— Вас разыскивают, Москва Вас вызывает.
Я пошел к командующему войсками округа С. К. Тимошенко. Он хорошо принял меня и сказал:
— Поздравляю тебя.
— С чем поздравляешь? — спрашиваю.
— В Москву тебя вызывают. Узнаешь.
Я оттуда на машине добрался до Киева, там сел в самолет и улетел в Москву.
Когда прибыл в столицу, то сразу же позвонил Р. П. Хмельницкому (комдив для особых поручений при наркоме обороны). Я попросил его доложить Ворошилову, что в соответствии с его приказанием нахожусь в Москве у себя на квартире. Хмельницкий пообещал доложить обо мне и после доклада Ворошилову — позвонить.
Хмельницкий позвонил мне примерно часа в четыре дня и просил связаться с Ворошиловым. Я позвонил Ворошилову. Он спросил меня, где я нахожусь, и сказал, чтобы до 6 часов вечера я никуда не отлучался, т. к. вместе с ним должен поехать в Кремль к И. В. Сталину.
Г\ А. Куманев: Ведь Вы со Сталиным встречались и раньше?
А. В. Хрулев: Да, я Сталина знал очень хорошо, знал его еще по Гражданской войне. Много раз мы встречались на различных заседаниях и приемах. Например, когда я был управляющим делами НКО, он принимал участие в одном из расширенных заседаний Реввоенсовета, где подводились итоги боевой подготовки за год. Помню, мы вместе праздновали десятилетний юбилей 1-й Конной армии на квартире С. М. Буденного, отмечали праздники и в Кремле.
Многие люди шли к Сталину на прием с каким–то трепетом, с большим волнением. У меня этого не было. Его я не боялся, не видел в нем какого–то зверя или неприступного человека, не желающего вести разговор
Но вернусь к ответу на первый Ваш вопрос. Ни в 6, ни в 7 часов никто не позвонил. В конце концов я позвонил сам и мне из секретариата наркома сообщили, что встреча с тов. Сталиным сегодня не состоится. Не состоялась она и на следующий день. На третий день я попросил у Ворошилова разрешения вернуться в Киев и там подождать нового вызова.
Нарком согласился и сказал:
— Поезжайте. Если надо будет, вызовем снова.
При этом я так и не узнал, зачем требовался Сталину. Решил поинтересоваться у зам. наркома по кадрам Ефима Щаденко, но тот ответил, что «не в курсе дела», и весь мой вопрос ведет сам Ворошилов. Впоследствии выяснилось, что он сказал неправду. Щаденко знал, в чем дело. Знал о сути вопроса и начальник Главного политуправления РККА Лев Мехлис, но оба были против.
Прошло около двух недель, и меня снова Ворошилов вызывает в Москву. Приехав, я сразу же явился к нему в секретариат. Хмельницкий доложил, и я через несколько минут был принят Ворошиловым.
Он мне сказал:
— Имеется в виду возвратить Вас в Москву и поручить здесь большую работу.
Примерно в 8 часов вечера мы с Ворошиловым поехали к Сталину.
Г. А. Куманев: Вы Ворошилова знали еще с Гражданской войны?
А. В. Хрулев: Нет, еще раньше. Мы познакомились в 1912 г., когда он вел революционную работу в С. — Петербурге, но какой–либо дружбы между нами не было. В 1917 г. Ворошилов был уже комендантом охраны Петродворца, а я — комендантом революционной охраны Пороховского района. В годы Гражданской войны мы были уже как старые знакомые. Правда, знакомство было чисто деловое и, если так можно выразиться, «самое боевое».
Итак, поехали мы вместе с Ворошиловым в Кремль к Сталину, и тот сразу же мне заявил:
— Имеется у нас намерение создать Управление снабжения Красной Армии во главе с главным начальником снабжения в Вашем лице.
Я тут же поставил перед Сталиным ряд вопросов, связанных с конкретными функциями деятельности начальника снабжения РККА. По опыту прошлого я неплохо знал, что представлял из себя начальник снабжения. По существу он был единственный человек, который отвечал за продовольственное и вещевое снабжение, за обеспечение средствами связи, артиллерией, инженерным и авиационным имуществом. В его ведении было и строительство. Таким образом, это был большой орган по всестороннему материальному обеспечению армии. Но поскольку технические функции выросли в громадную величину, оказалось, что начальник снабжения не может с ними справляться и тогда его обязанности разделили на много частей, создали должность начальника вооружений. Ему подчинили бронетанковую, артиллерийскую, химическую, инженерную службы и службу связи. Должность начальника снабжения была упразднена и создано военно–хозяйственное управление, а строительное управление выделено в качестве самостоятельного.
Сталин заметил:
— Мне кажется, что слово или наименование «начальник снабжения» не подходит к современным условиям.
Я стал просить Сталина — нельзя ли обойтись без меня. На его вопрос, почему я не хочу принять это предложение, ответил:
— Поскольку Мехлис поставил своей задачей во что бы то ни стало меня уничтожить, он этим воспользуется и начнет травлю.
Сталин улыбнулся и сказал:
— Ну вот, сильнее кошки зверя нет.
— Для кого какой зверь, а для меня Мехлис — страшный зверь, — говорю ему.