Грааль никому не служит
Шрифт:
– Ну вот что, – шепнул мне Борис, – нашей либертианской экзотики тебе хватит. На вот, выпей. – Он украдкой сунул мне две таблетки в коричневой обёртке. – Водку стаканами – это не всякий выдюжит. Вот сок, запей.
После таблеток муть в голове рассеялась, и я начал воспринимать мир без похоронного либертианского трагизма.
– А мы к вам, Семён Захарович, по делу, – объявил Борис.
– Да уж ясно, по делу. Не стариковскую же болтовню слушать. Рассказывайте, что стряслось. Лионессцы воду мутят? Или?..
– Или. Мы тут обнаружили странность.
– Это ненаказуемо. Хотя и удивительно.
– Вот-вот.
Семён Захарович прикрыл веки.
– Занимательный казус. Весьма, весьма… Рассказывайте, Борис Игнатьевич. Слушаю вас внимательно.
В нескольких фразах Борис обрисовал обстановку. Упомянул «Закон тайги», вскользь коснулся моих поисков. Семён Захарович откинулся на спинку стула.
– Ах, как занятно! – Он потёр ладони. – Что ж, попробуем разобраться. Бомбисты и заговорщики не служат из идейных соображений. По их понятиям, это бесчестно. Государственного пособия вполне хватает, чтобы вести безбедную жизнь. Пропаганда, правда, стоит денег… Но ведь «Закон тайги» исчез, не выдержав конкуренции.
– Если бы они гнались за деньгами, можно было найти другой путь. В учителя податься или инженеры. Медбратья много зарабатывают. Дворники, наконец.
– Да. Значит, деньги не главное. Тогда что?
– Таможня.
С таможней просто, – отмахнулся эксперт. – Я о другом думаю – почему Нью-Маркс? Что в нём особенного?
– Рунархское посольство. Космопорт.
– Точно!
Я переводил взгляд с одного на другого. Глаза цензоров поблёскивали. Титаны шли по следу.
На столе появился ноутбук Бориса.
– Ну-ка, ну-ка, – бодро бормотал Семён Захарович, – а где тут у нас списочек новеньких террор-групп? А вот он у нас, списочек террор-групп. Посмотрим.
– Поиском! Поиск запусти, – подпрыгивал от нетерпения Борис. – Ручками листать – ты до понедельника провозишься.
Они уткнулись носами в экран. Слышались лихорадочные возгласы:
– Пять претендентов…
– Это мы пропустим, у них возрастной ценз слишком высок…
– «Красная Перта» – только для женщин…
– Вот оно!
– Ну я же говорил! – пробормотал Борис, восторженно колотя кулаком по моему плечу. – «Новые рунархи». Сразу после развала «Закона тайги».
– У вас даже такие общества бывают?
– У нас чёрта лысого не бывает. Ах, заразы, чего удумали!.. Ну ты посмотри.
– Да что же? Что?
Борис сжалился и пояснил:
– Обычное баловство. Парни хотят заработать на торговле рабами и наркотиками. Причём не просто так, а выдав наркоту за «благодать». Лангедок в руках рунархов – это все знают. Посольство после начала войны выслали, но ведь рунархи не люди. На Либерти остался резидент. А дальше просто. Появляются «Новые рунархи», – он склонился над ноутбуком и прочёл: – «…цель организации: нести либертианцам идеалы архетипического правления, развивать методики освобождения от тлетворного влияния социума…» Это мы пропустим. – Зашуршало колёсико
– С ума сойти.
– Это тоже ненаказуемо. Ну впарят они беднягам псилуол под видом «благодати», ну что? Псиулоловая зависимость за сутки лечится.
– Вы забываете пси-модификации, – напомнил Семён Захарович. – У «Новых рунархов» есть методики изменения сознания. Варварские, калечащие… Если не ошибаюсь, тут и надо копать.
– С какой же стороны взяться?
Тут наша идиллия была разрушена. К столику приблизился худой небритый человек в полосатой футболке с длинными рукавами и меховой шапке. Шапка завязывалась тесёмками под подбородком.
– Скажжть, Сём Захарч, – нетвёрдо произнёс худой. – Я дико звиняюсь… У нас дис… дис-кус-сия.
– Валериан Дементьевич, – поморщился Семён, – бога ради, попозже! Вы же видите…
– Не вижу. Я к-нечно п-нимаю, вы отрываетесь… Вот уже месяц избегаете ди… ди…
– Дискуссий. Позже, умоляю вас!
– Но речь идёт о трагических событиях на Тайге! – донеслось от соседнего столика. – Пакт от сорок второго года… Разгон интеллигенции и некультурная революция.
Семён Захарович, кряхтя, принялся подниматься.
– Прошу простить, – развёл он руками. – Я чертовски подвожу вас. Но видите ли: статус интеллигента – это нерушимо. Он требует жертв.
– Идите, – согласился Борис. – За сотрудничество с цензурой вас по головке не погладят. А мы скоро уйдём.
– Ещё раз прошу простить.
– Ничего, ничего. Удачно вам подискутировать.
Семён Захарович ушёл вслед за худым. Мы остались в одиночестве.
– Жрать ещё будете? – остановилась у нашего столика официантка.
– Нет, милочка, не будем. Нам бы счётик.
– Корячишься тут, как рабыня. Ни слова благодарности.
– Вот и славненько.
– Итак, – объявил Борис, когда мы вышли из «Фёдора Михайловича», – у нас два пути. Заглянуть на вербовочный пункт «Новых рунархов» и прощупать таможню. Мы испробуем оба. Как говорится: вставайте, граф, нас ждут великие дела. Чего задумался?
– Да так… Впечатлений много.
– А-а… Ну ещё бы. «Фёдор Михайлович» – место знатное. Подожди, я тебя в «Алису» свожу – там новопуритане собираются. Или в «Бар победившей демократии». Тоже яркий народ. Только это на Пятнадцатой. Придётся кодекс политкорректности выучить.
Голова шла кругом. После непроходимой, просто сказочной разрухи, царившей в ЗОПе, так приятно было окунуться в обычную жизнь Либерти. Понять, что великих проблем и трагедий в общем-то не существует. Кроме тех, что мы сами себе создаём.
– Я думаю, лучше начать с Нью-Маркса. Дело в том, что я немного знаю рунархов. Если у вашей террор-группы есть связи с Тевайзом, я это почувствую.
– Прекрасно. Вот что, Гелий: постарайтесь не геройствовать. Законы Либерти довольно причудливы. Многое из того, что кажется вам ужасающим, здесь вполне законно. И наоборот.