Грабитель с детским зонтиком
Шрифт:
– Уважаемые пассажиры! Экипаж самолета Ту-134 рейса «Ленинакан – Москва» рад приветствовать вас на борту! Через три часа и десять минут мы совершим посадку в аэропорту «Шереметьево». Желаем вам приятного полета!
«Самолет Ту-134 “Ленинакан – Москва”, говорит наземный диспетчер Хачатуров. Разрешаю выруливать к взлетной полосе…» – послышалось из-за двери кабины пилотов.
– Все… – вздохнул Феликс и зажмурил глаза. Двигатели зашумели, и самолет начал стремительно набирать скорость, а затем оторвался от земли.
Бортпроводницы почувствовали какое-то
– Всех пересчитала? – обратилась старшая бортпроводница к младшей.
– Всех, – отчиталась та.
«Свободная и независимая жизнь – что может быть лучше?» – размышлял Николай, откинувшись на мягком сиденье.
«Интересно, эти обращения командира и экипажа хоть кто-то слушает?» – пролетело в голове Феликса.
Он всматривался в картинку за стеклом иллюминатора: дома сначала были похожи на кукольные, затем стали еле видными точками, а позже и вовсе исчезли – самолет ушел в облака. Единственное, что раздражало, – гул двигателей.
– А ты не боишься летать? – спросил Феликс у брата.
– Чего бояться? – хмыкнул Николай. – Такой же транспорт, только воздушный. Уши закладывает.
– И у меня.
– Попробуй зевнуть.
– Не помогает…
– Девушка, можно вас на минуточку? – Николай поднял несколько пальцев вверх так, чтобы бортпроводница обратила на него внимание.
– Что ты хочешь? – Феликс занервничал.
– Смотри.
Бортпроводница кукольно-милой внешности приблизилась к братьям.
– Чем могу вам помочь? – вежливо поинтересовалась она.
– Девушка, миленькая, у моего брата и у меня жутко заложило уши. Не могли бы вы любезно угостить нас конфеткой? – Николай подмигнул.
– Не положено, – хихикнула бортпроводница, а затем добавила: – Но я сейчас что-то придумаю.
***
18. Настоящие строители. Универмаг, г. Ленинакан, 16 мая
У склада «Универмага» стоял небольшой грузовик – на этот раз настоящих строителей. Они пытались заложить окно, через которое Николай и Феликс украли магнитофоны. Сняв кусок ткани, которая кое-как скрывала прорубленную дыру, мастера принялись замешивать раствор для кладки кирпича.
– Давай, наливай быстренько! – скомандовал строитель постарше.
Молодой помощник достал бутылку, завернутую в старую газету, и закуску.
– Я тут колбаски, огурчики взял… – шепотом сообщил старшему.
– Давай опрокинем по одной, – махнул рукой тот, – чтобы работа быстрее шла!
Строители выпили по рюмке и вернулись к работе.
В кабинете, расположенном возле входа на склад, сидел, взявшись за голову, директор «Универмага».
– Марин, если будут спрашивать, говори всем, что меня нет на месте, ладно? Я сегодня не намерен ни с кем общаться.
– Хорошо, Артур Вазгенович. Может, все-таки милицию вызовем? – осторожно спросила продавщица.
– Ну какая, какая милиция, Марина? Заявим на контрабандные магнитофоны? Мы торговали незаконно! Это мы между собой делились, а с милицией – нет! Если скажем, что украли «Шарпы», они сразу будут копать: кто поставил, откуда, когда… Меня возьмут – я же в это всё ввязался, я же директор…
– Но они же тоже люди! Может, поймут?
– Марина, иди!
«Интересно это всё и очень странно… Кто бы это мог быть?» – подумала Марина и вышла из кабинета директора.
Артур Вазгенович продолжал неподвижно сидеть в кресле. Звонил телефон, но директор магазина лишь рывком поднимал трубку и тут же бросал ее.
– М-да… Влетел так влетел… Можно было машину «ГАЗ-24» купить. Две. Сходил на выходной, называется… Лучше бы на работе сидел, – винил себя Артур Вазгенович, которого Николай ранее успел обозвать крысой. Заслуженно.
Все дело в том, что Агаджанов Артур Вазгенович – культурный, улыбчивый и интеллигентный мужчина для всех и очень скользкий и продажный тип по натуре – часто торговал «черной» бытовухой. Сначала он боялся и продавал по мелочам, а потом, наладив связи с теми, с кем нужно, промышлял по-крупному. Естественно, с правоохранительными органами не делился – покупал молчание продавцов и еще пары человек, которые «крышевали» его. О приезде ОБХСС его предупреждали источники.
Между тем, строители усиленно работали. Мимо проехала милицейская машина, а затем, сдав назад, остановилась аккурат возле них. Видимо, не зря профессора учили будущих милиционеров наблюдательности.
– День добрый, граждане!
Строители покосились на милиционера и ответили почти в один голос:
– Добрый!
– Ремонтные работы ведете? – поинтересовался милиционер.
– Да, товарищ сержант, директор сказал, что старый кирпич обвалился, дырку образовал… – начал оправдываться старший строитель, который после стопки алкоголя был очень словоохотлив.
– Кхм, – кашлянул милиционер, – ровная дырка образовалась, однако.
– Пришлось подровнять, чтобы кирпичики ровно легли. – За спиной милиционера вырос директор «Универмага». – Здравствуйте, я директор магазина – Артур Вазгенович. Видите, как вывалилось? Очень старый кирпич, здание рушится прямо на глазах. Хорошо, что никого рядом не было.
– Ха! Это как в анекдоте! – подхватил молодой строитель. – Ползет кирпич по карнизу дома, ползет себе и приговаривает: «Ничего, что мокро, ничего, что снег – главное, чтобы человек был хороший!»
Милиционер улыбнулся и, ничего не сказав, вернулся к машине.
«Лишь бы всё вынюхать», – пролетела недовольная мысль в голове Агаджанова.
– Заканчивайте! – хмуро бросил он мастерам.
***
19. Невеста. Аэровокзал «Шереметьево», г. Москва, 16 мая
Феликс прислушивался к каждому звуку. Сердце резво билось.
– Хорош трусить! – Николай подбадривающе толкнул брата. – На посадку идем уже.
В салоне снова зашумели. Самолет выпускал шасси.
Феликс напряженно всматривался в окно: новая картинка появилась перед его глазами, совсем не такая, какую он видел перед вылетом. Ему было интересно и немного страшно. Уши наконец-то начали лучше слышать. Мужчина чувствовал: настроение поднимается и та внутренняя скованность и неуверенность улетучиваются.