Грабители
Шрифт:
— Эта река, насколько я понимаю, течет к морю, — сказал Жак. Сказал и тут же вспомнил записи Василия.
Карта Энно-Вайс сама нарисовалась у него в мозгу.
Выходило так, что самым правильным было сесть на плот и плыть себе по течению до самого моря, а если повезет, то и до острова. С другой стороны, полковник Вильямс, Саломея и остальные могли нуждаться в нем, а ежели он уплывет к морю…
Жак вздохнул. Ему предстояло сделать нелегкий выбор.
— Озабочены нашим дальнейшим маршрутом, сэр? —
— Да, Ральф, думаю, что лучше — спускаться к морю или попытаться отыскать наших.
— Не мучайте себя, сэр. На том берегу ответ на ваш вопрос.
Монро посмотрел туда, куда указал Ральф, и увидел не менее полутысячи солдат — больших и малых граху, которые только и ждали, чтобы кто-то ступил на их территорию.
— Они надеялись, что мы сами попадем к ним в лапы, — сказал Тони Лутц и, подняв винтовку, тщательно прицелился.
Раздался выстрел, и один из солдат Швиборда упал.
— Прекрати, Лутц! — запоздало крикнул Монро. — Всем на землю!
Хосмар отреагировал скорее остальных и с размаху впечатался лицом в прибрежный мох, его шапочка каким-то чудом удержалась на голове.
Залп из пяти сотен ружей накрыл весь берег, и земля загудела от злого дождя.
Вода реки вскипела белыми фонтанами, от кустов полетели посеченные ветки, а Ральф, в опущенном на глаза шлеме, выкрикивал непотребные ругательства, поминая Лутца и его родственников.
Наконец обстрел прекратился, однако Жак и остальные продолжали лежать до полного выяснения обстоятельств.
Лутц, как самый виноватый, выполз на открытое место — в разведку и вскоре вернулся, бесстрашно шагая в полный рост.
— Все в порядке, они уже ушли — строем, как новобранцы.
Едва Лутц произнес эту фразу, как Шапиро подсек его ногой и Тони грохнулся наземь.
И в ту же секунду над водной гладью пронеслось несколько дольтшпиров, издавая едва слышимый звук рассекаемого воздуха.
Дольтшпиры ушли вниз по течению и больше не показывались.
67
Вода тихо плескалась о бревна плота, мимо беззвучно проплывали укрытые сумерками прибрежные кусты, а Жак лежал на подстилке из травы и смотрел в небо, где начинали появляться первые звезды.
Это было чужое небо, и вокруг был чужой мир. Оттого и лежала рядом винтовка — по правую руку.
Ральф и Тони спали в обновленном шалаше, а Хосмар сидел на руле, подправляя плот длинным веслом и заставляя его держаться на середине реки.
Монро ощущал необыкновенное спокойствие. Такое чувство раньше он испытывал очень редко, да и то лишь в привычной обстановке. Например, когда приезжал в отпуск к родителям.
Ему нравилось закрываться в своей комнате и вот так же лежать на тахте. А еще сидеть у окна и наблюдать за тем, что
Где-то ударила хвостом рыба, из темноты крикнула птица, и снова тихий плеск волн и равномерное движение к морю, к острову, к возможному возвращению домой.
Монро достал рацию и нажал кнопку вызова.
В ответ — тишина. Ни шороха, ни треска, свидетельствующего о плохой связи. Связи не было никакой.
«Значит, с ними покончено», — подумал Жак, и эта мысль была совершенно нейтрально окрашена — ни хорошо, ни плохо.
Монро приходилось слышать рассказы о солдатах, потерявших окраску своих мыслей. Это были люди, опустошенные войной, ежедневным риском и убийствами. Правда, такое происходило только с ветеранами, длительное время пребывавшими в пекле.
«Что ж, наверное, я слабее других, если мое душевное онемение пришло столь быстро», — размышлял Жак.
Заскрипела уключина рулевого весла; Хосмар налег на него всем телом, поскольку река делала поворот. А за поворотом появилось облако, светившееся зеленоватым светом. Монро уже видел несколько таких феноменов.
Поначалу он принял его за выброс подземной плазмы, как на Тексасе или Пачевоте, но оказалось, что это рой светящихся фосфоресцирующих насекомых — только и всего. Излучая свет, мошки теряли последние силы и опускались на воду, где их ожидала нетерпеливо бьющая хвостами рыба.
Из шалаша выбрался Тони. Он широко зевнул и потянулся, а потом опустился рядом с Жаком:
— Не поверите, сэр, но я выспался. Так что можете идти занять мое место.
— А я тоже спать не хочу, — сказал Жак, продолжая глядеть на нарождавшиеся звезды.
— Правда? — обрадовался Лутц, которому хотелось поболтать. — Может, костерчик запалим? Или нет, не надо, а то все местные урюки сюда сбегутся.
Серый силуэт на фоне темной воды напрягся.
— Ты уже не урюк, Хосмар. Ты наш проводник и вообще — камрад, — тотчас пояснил Тони и, посмотрев в сторону Монро, спросил: — А вот можно личный вопрос, сэр?
— Личный для тебя?
— Нет, сэр. Для вас.
— А какое тебе дело до моих личных дел, Тони?
— Готов поспорить на недельное жалованье — его интересует Саломея, — раздался голос Ральфа, который тоже выбрался из шалаша.
— Ты-то чего не спишь, вундеркинд? — удивился Лутц.
— Не знаю, — признался Шапиро. — Сначала спал, потом проснулся, и вот теперь не идет сон, и все.
— Наверное, здесь климат такой — нездоровый, — высказал предположение Тони.
— А вот это точно, — согласился Ральф, почесывая под курткой живот. — Помыться охота, а то запаршивели мы с такой войной.
— Так помойся, — отозвался Тони. — Вон сколько воды кругом.
— Здеся мыться нельзя. Умереть можно… — произнес из темноты Хосмар.