Грач, или Вход дьявола
Шрифт:
Тогда Ричард прибег к одному из своих любимых фокусов медиума. Сконцентрировавшись и послав энергию к цветам, он, как искусный скульптор, вылепил из нее форму бестелесной руки. Управляемая мыслью и взглядом Ричарда, рука быстро достигла цветущего архилима и, сорвав несколько цветов и не вызвав подозрения у собак, быстро вернулась к Ричарду.
Спрятав цветы под куртку, он опять обратился к Семену:
– Нам срочно надо выбираться! Я все сделал, цветы у меня – никто даже не заметил их пропажи. Все увлеклись сценой ревности
– Иди один! Выбирайся и доводи дело до конца. Я до последнего останусь с Кадой. Она пострадала из-за меня. Если бы мы не встретились, Када до сих пор бы оставалась верной любовницей черта и ей не грозил бы костер!
– Опомнись, Семен! Вы не встретились, она преследовала тебя, чтобы убить!
– Но не убила! Я чувствую, что это судьба.
Ричард огляделся и, заметив, что их перешептывания уже вызывают подозрения у стоявших рядом, замолчал. Тем временем драма на поляне продолжалась.
– Ты предала нашу любовь! – выкрикивал черт. – Ты ведьма и не можешь любить простого смертного!
– Я не ведьма! – оправдывалась Када. – Я не прошла посвящения!
– Не лги, ты прошла все обряды!
– Но мне остались сутки до посвящения, вы не можете меня казнить как ведьму.
– Раз ты здесь, на шабаше ведьм, то и будешь казнена по узаконенному владыкой обряду! – не унимался черт.
– Но я не ведьма! – рыдая, стояла на своем Када.
– Остановитесь! – вмешался мессир Леонард, – Вы забыли, что главное слово здесь за мной. Если ей остался только один обряд посвящения, то мы проведем его здесь и сейчас. После этого она станет настоящей ведьмой, и мы сожжем ее на костре как неверную.
Одобрительные возгласы послышались со всех сторон.
– Обряд! Обряд! – кричали собравшиеся. – Потом на костер!
Када растерянно смотрела по сторонам; она понимала, что помочь здесь ей уже никто не в силах.
По ее лицу текли слезы. Сейчас она горько сожалела, что рьяно стремилась стать ведьмой.
– Я здесь, Када! – не выдержал более Грач и ринулся к ней. Приблизившись, он снял маску урода и взял Каду за руку: – Я с тобой! Она не может стать ведьмой – последнее задание, которое ей оставалось сделать, чтобы подойти к обряду – это убить меня. Но я жив и стою перед вами.
Собравшиеся в немом изумлении уставились на Семена Семеновича. Мгновенье тишины нарушил Леонард.
– А ты смел! – произнес он. – Прийти на наше сборище не каждый решится. Ну что ж, удовольствие ты получил: видел все, созерцал, а за это надо платить…
– И какова же будет эта плата? – решился спросить Грач.
– А плата едина для всех смертных и непосвященных – кровь. Ты наполнишь наши бокалы своей кровью, Када тебе поможет в этом, а мы выпьем за ваше здоровье и счастье на том свете.
Сказав это, мессир рассмеялся и, взмахнув рукой, показал тем самым, что можно переходить к развязке этого спектакля. Перепуганная до смерти
– О, Рафаэль, ты властвуешь над жизнью и смертью – не оставь нас! Умоляю, спаси!
На ее мольбы никто не обращал внимания – ведьмы и маги давились от смеха и, радуясь предстоящей забаве, подступали к ним ближе. Они двигались медленно, словно наслаждаясь удовольствием созерцать их перепуганные лица и глаза, молящие о пощаде.
Грач подступил ближе к Каде, крепко сжимая ее руку. Другой рукой он достал талисман тетки Агафьи и принялся размахивать им, словно отгоняя назойливых комаров, вызывая тем самым еще больший смех подступающих.
– Стойте! – крикнул кто-то из колдунов. – Они накликали на нас гнев Рафаэля!
Обезумевшая толпа остановилась и все повернулись в ту сторону, куда указывал кричавший. Там они увидели в воздухе голову, похожую на голову Леонарда, с ярко-красными, словно прожекторы, глазами. Тут позади себя Грач услышал голос Ричарда:
– Бегите к скале, я их задержу!
– Так это ты сделал? – обернувшись, тихо спросил Семен Семенович.
– Спешите, пока они не сообразили, что это всего лишь фокус с головой из камня!
– А ты?
– Обо мне не волнуйся, я выберусь.
Грач и Када, расталкивая стоящих, со всех ног помчались к скале.
– Ты знаешь, где в скале проход змеи? – спросил на бегу Грач.
– Знаю, но зачем нам бежать? Ведь сам Рафаэль пришел к нам на помощь!
– Это не Рафаэль, и все скоро это поймут. А уж потом, поверь мне, им захочется разорвать нас за такую шутку!
Толпившиеся маги и чародеи все еще в недоумении смотрели на висящую в воздухе голову и не обращали никакого внимания на Каду и Грача. Но мессир, внимательно следивший за головой, вскоре взлетел и схватил ее. Опустившись на землю, он стал пристально изучать ее и грязно ругаться.
Када и Семен Семенович были в это время уже далеко, они шли по темноте у самой скалы. Када на ощупь искала выбитую змею рядом с одной из щелей.
– Вот она, выбитая змея! – проговорила Када. – Вот здесь должна быть выбита цифра «восемь» и монограмма Меркурия, а это и есть Рафаэль. Вот они, нашла! И вот вход в скалу!
Тем временем на поляне у дьявольского костра творилось невесть что… Мессир, разъяренный из-за того, что его провели как простого смертного, как мальчишку, сотрясал воздух насланным ураганом и бранью. Маги и ведьмы, словно ищейки, рыскали повсюду в поисках скрывшихся беглецов. Черт, визжа, как недорезанный поросенок, крутился на месте, показывая тем самым свое недовольство. Привычная вакханалия на шабаше в этот раз сорвалась.
Ричард в этой неразберихе медленно пробрался за пределы бесовской поляны и тем же путем, которым они и пришли, постарался как можно быстрее перебраться через долину и укрыться в лесу.