Градостроитель
Шрифт:
Нет, конечно, никто не раскрывал свои главные козыри, но и озвученного хватало с лихвой, чтобы я ощутил себя полным бездарем на их фоне. Да, у меня была телекинетика, но рассказывать о ней я не собирался, потому было коллективно решено, что я тренируюсь с утра до вечера в использовании магии, чтобы не оставить сопернику ни единого шанса. В нагрузку Марвин дал мне пятьдесят бутылочек, которые снимают усталость и восстанавливают манну.
Затем пришёл черёд самого Марвина, который оказался просто монстром даже на фоне Кармы. Его класс - «универсальный маг», до следующей ступени «магистр магии» ему оставалось всего ничего. Проще сказать чего он не умел, правда я не настолько разбирался в игровой магии, чтобы это понять. Но по округлившимся глазам Кармы понял, что Марвин крут до невозможности. Кроме того, он являлся мастером булавы
О дальнейших своих способностях Марвин рассказать просто не успел, так как дверь в трактир отворилась и нашим глазам предстала она. Нет, даже не так. Предстала ОНА. Судя по внешности ярая поклонница японской истории, так как на ней красовались чёрные сапоги из тонко выделанной кожи доходящие до колена, короткие чёрные же шортики, которые сильно обтягивали пятую точку девушки и держались на округлых бёдрах. Подтянутый и ничем не прикрытый животик. И топик ярко красного цвета, нескромно подчёркивающий небольшую, но упругую грудь девушки. Венчал всю композицию аксессуар закреплённый на голове. Длинные пергидрольные волосы, доходящие аккурат до шортиков, поддерживал ободок с кошачьими ушками, которые шевелились словно живые в зависимости от того на что смотрела девушка. В данный момент она своими пронзительными карими глазами во всю разглядывала нашу компанию. Небрежная чёлка опускающаяся почти до пышных ресниц, чуть вздёрнутый носик и пухленькие губки придавали её образу невинность, никак не вязавшуюся с её костюмом, а тем более с короткими клинками уютно устроившимися в своих нишах на ремне.
– Моя сиреневая зая!
– прокричала она и бросилась обнимать Марвина, по лицу которого читалось, что он далеко не рад встрече.
– Зая, -ткнула в него пальцем Дульсинея, -никак низя оставлять орден на маленькую и беззащитную меня, - тут её взгляд упал на Карму.
– Глупышечка! Злюка ненаглядная!
– бросилась она обнимать Карму, которая еле сдерживалась, чтобы не ударить назойливую Дульсинею. Я с Августом на пару наслаждался происходящим.
Дульсинея перепрыгивала с колен Кармы на колени к Марвину засыпая их множеством вопросов, которые судя по всему и не требовали ответа, и с каждой секундой обстановка накалялась всё больше. Пока, наконец, Марвин не взял себя в руки и не прекратил радостные метания девушки, усадив ту на стул рядом с собой.
– Привет, противный музыкашка, - поздоровалась она с Августом, а затем указала на меня своим тоненьким пальчиком и плаксиво спросила, - а это что за дядя?
– Это Фёдор Конь, любитель преподносить сюрпризы, также как и я состоящий в чёрном списке того голубенького ордена, - вежливо представил меня Марвин.
– Ага, будешь Осликом!
– безапелляционно сказала Дульсинея и после небольшой паузы, за которую я успел осознать, что поколебать её мнение о себе никак не смогу, она продолжила, - ну рассказывайте, зачем позвали столь красивую и умную меня в столь плохую и странную компанию для молодой девушки хорошего воспитания?
– Усечка, милая моя, если бы я ведал, что противный музыкашка позовёт именно тебя, то ни в жизнь не дал бы этому осуществиться, но раз уж ты здесь, то слушай и вливайся в нашу небольшую компанию.
Марвину потребовалось несколько коротких предложений, чтобы описать сложившуюся ситуацию, а также объяснить ради чего всё это затеяно. Заодно успев выяснить, что Дульсинея шестидесятого уровня, а с Кармой она познакомилась в одном из данжей на низком уровне. На этом собственно разговор и закончился. Пришло время тренировок. Нужно было не только развить свои собственные навыки, но и наладить работу в парах тройках и в пятёрке. Четвёрки меня не касались, так как по общему решению в неё был включён Август вместо меня. С его магией поддержки было больше шансов, что Карма с Марвином смогут вынести соперников до того, как вынесут их.
В итоге сформировались такие команды. Двойки: Мария с Марвином и я с Августом. Тройка: я, Мария и Дульсинея. К сожалению, как выяснил ненадолго отлучавшийся Марвин, в этом году нельзя было одному игроку выступать сразу в нескольких командах, пусть это и разные уровни. Однако никто этому не расстроился, так как основную ставку решили делать на пятёрку и одиночные бои, где планировалось выложиться по максимуму.
Также мне удалось узнать
Начались тренировки, как началось и строительство бани. Боюсь если бы не оно, то я не смог бы дотерпеть эту неделю, которая больше была похожа на ад. Сон сократился до четырёх часов в сутки. Сознание находилось в прострации выполняя одни и те же действия как заведённое. Даже Хугин, по началу с энтузиазмом воспринимавший тренировки, на второй день не пожелал со мной идти на улицу, а остался в комнате досматривать сны.
До этих дней я не представлял себе как можно возненавидеть тот или иной вкус. Нет, конечно, я помнил историю своего отца. Однажды в детстве, когда сладкого было очень мало и организму его совсем не хватало. Родители купили моему отцу целый килограмм шоколадного масла, деликатеса по тем временам. Радость в глазах ребёнка была неподдельной, но продлилась она ровно до того момента, как он съел половину сладкого масла. Однако затем с организмом счастливого ребёнка стали происходить невероятные метаморфозы. Каждая следующая ложка съедалась всё с большим трудом, а затем и просто запихивалась в рот из жадности. Кончилось это плохо. Диатезом на всю рожу, выговором родителям от врача, который приехал делать клизму переевшему ребёнку, и, собственно, ненавистью оного к шоколадному маслу и шоколадному мороженому, у которого был столь похожий вкус.
К чему я это всё. Ненавижу, презираю вкус клюквенного морса, освежающе прохладного, такого бодрящего, которым к моему сожалению обладает напиток избавляющий от усталости и восстанавливающий манну. На пятый день тренировок я мог его выпить только с тем условием, что мне дадут что-нибудь закусить и отбить этот яро ненавидимый мною вкус.
Каждый из семи дней строился по определённому графику. Утром я занимался магией земли и природы под чутким руководством Марвина. В обед моя тушка переходила в руки Усечки и Кармы, которые изгалялись надо мной и Августом до самого ужина. После ужина я был предоставлен самому себе, но и тогда было не отдохнуть. Необходимо было следить за строительством бани, а также развивать случайно полученные магию воздуха и воды. Поэтому до своей комнаты я добирался в таком изнеможении, что даже не мог оценить её по достоинству, так как смог уснуть бы и на половом коврике, не то что на огромной кровати. Я чувствовал себя одним из героев книг Солженицына, попавший в лагерь по ложному доносу и валивший лес весь день на пролёт. Утешало меня в этой ситуацию только одно — растущие словно на дрожжах навыки в магии и баня.
Однако же не обошлось и без неожиданностей. Снова стали сниться разные, но очень реалистичные сны, из которых, к сожалению, в деталях удалось запомнить лишь один. После которого в груди поднялась волна тепла, а девушка в нём была так похожа на женщину из первого сна, которую я называл своей женой.
Отступление 7.
Дождь лениво накрапывал, словно оплакивая в последний день августа долгие летний солнечные дни, и подготавливая людей к тяжёлой, тёмной и мрачной осени. Каждый прохожий в этот день норовил спрятаться от серого и такого не гостеприимного неба под чёрным зонтом, который создавал видимость безопасности, так как ноги всё равно оставались мокрыми. Поэтому все торопились как можно скорее укрыться в тёплых, светлых и уютных домах.
Выделялась из этой толпы унылых, спешащих по домам после трудового дня людей, девушка в обычной офисной одежде без зонта с улыбкой, которая освещала людей идущих на встречу, делая их жизнь немного ярче, светлее в этот пасмурный день. Нет, девушка отнюдь не была любительницей разгуливать под дождём, но зонт она забыла дома. Коллеги по работе же горели желанием одолжить необходимый предмет, но с одним условием, сходить с ними на свидание, то есть с одним из них, с героем одолжившим зонт. Однако, глядя на похотливые лица, в глаза полные сексуального желания, брать у них зонт девушке расхотелось. Она была ещё совсем молода, поэтому не хотела вот так просто и обыденно идти на свидание, она хотела сказки, а потому радостно выбежала на улицу в пять часов вечера, когда кончился рабочий день.