Граф Лазарев. Том V

Флавий Вик

Глава 21

Несколько месяцев назад я, помнится, подумал, что обстановка в дворцовых покоях весьма ничего. В этот раз я ничего не думал. Подумаешь тут об убранстве комнаты, когда слишком свежи воспоминания о том, как на лысеющей макушке императорского секретаря расцветает характерное белое пятно.

И на какой-то очень важной бумаге из стопки Очень Важных Бумаг, лежащих у него на столе, тоже. А потом еще и на ливрее слуги, сопровождавшего меня в мои комнаты. А потом еще и на ковре…

Хорошо хоть у Каладрия хватило ума не обгадить

Императора. Хотя я несправедлив к своему питомцу. То, что демон этого не сделал, не значит, что он не пытался.

Я лежал на белых шелковых простынях и смотрел в потолок. Потолок укоризненно смотрел на меня, намекая, что пора бы заняться делом.

Вчера после возвращения во дворец и короткого разговора с Императором на меня вдруг разом обрушилась вся усталость последних дней. Поэтому, разложив вещи и приняв ванну, я сразу же завалился спать. И вот теперь в окно светило ласковое солнце, стрелки часов подбирались к полудню, а я чувствовал себя… Не то чтобы абсолютно бодрым, но вполне сносно.

Я спустил ноги с кровати. А спальня и правда ничего. Высокий потолок, изящная мебель, пуховые перины… Еще бы еда здесь как-нибудь сама появлялась.

Словно повинуясь моим мыслям, раздался робкий стук в дверь.

— Ваше Сиятельство! Его Величество приказал принести завтрак и спросить, как вы себя чувствуете.

Я накинул на плечи халат и открыл дверь. С чего это вдруг Романов озаботился моим здоровьем?

На пороге стояла миловидная служанка. Не та, которая в прошлый раз скрасила мое времяпровождение, но тоже ничего. Но меня в данный момент больше интересовали не ее прелести, а поднос с аппетитной яичницей, пышным круассаном и дымящейся чашкой чая.

— Я к вам уже третий раз прихожу, а вы все спите, Ваше Сиятельство, — извиняющимся непонятно за что тоном произнесла девушка. Так вот почему Романов забеспокоился: в его понимании здоровый человек должен вставать с первыми петухами.

— Все нормально, я просто устал с дороги. — Я позволил девушке поставить поднос на стол и, подумав мгновение, протянул ей серебряную монетку.

Вкусный завтрак поднял настроение еще больше. Потолок по-прежнему пялился на меня, призывая начать трудиться на благо государства. Что ж, пожалуй, и правда пора. Главное, Императору на глаза не попадаться, а то он же от меня не отстанет.

— Не выходи из комнаты, не совершай ошибку, — пробормотал я, допивая чай и прикидывая, что мне сегодня надеть. Не зря же я с таким тщанием собирал свой гардероб.

Каладрий за ночь слинял, но я чувствовал его присутствие где-то поблизости. Ну и пусть, пока он мне не нужен. Я вышел из своих покоев и остановился в задумчивости.

Двери полудюжины гостевых комнат выходили в богато обставленную круглую гостиную. Кожаные диваны, картины на стенах, изящные столики для закусок и даже бильярдный стол — все намекало на то, что высокие гости должны проводить здесь время за приятным общением. Симпатичное место, но особо здесь не развернешься.

Практиковать свою новую способность я должен был самым незатейливым способом — просто перемещаясь с места на место. Вот только мест этих было не так уж много.

—

Покидать территорию дворца для вас нецелесообразно, — передразнил я Романова, вспомнив наш недавний разговор. Учитывая концентрацию желающих меня убить на квадратный метр, сложно оспаривать его правоту.

В моем распоряжении было все правое крыло второго этажа, которые помимо гостевых комнат включало в себя еще несколько залов, и сад. Соваться куда-либо еще Романов мне запретил. Точнее, разрешил, но традиционным способом — проходя через дверь.

— Вам можно телепортироваться во все помещения, кроме тех, в которые нельзя, — снова передразнил я. — В противном случае не обижайтесь, если вас убьет магической защитой.

Как вообще Романов может спать спокойно, зная, что сейчас в его дворце находится человек, способный проникнуть куда угодно? Настолько верит в сохранность своих секретов?

В противоположном крыле располагались кабинеты многочисленных чиновников, на третьем этаже — покои Романова и его приближенных и владения Тайной Канцелярии, а на первом — залы для торжеств и комнаты прислуги. Несколько гостевых комнат рядом с моей были свободны, о чем мне любезно сообщил Император, явно на что-то намекая. Так что я потратил полчаса, путешествуя туда и обратно по одинаковым пустующим покоям. Тоска смертная. Вырезать, что ли, где-нибудь надпись: «Здесь был Виктор»?

В самую дальнюю комнату я не совался по вполне конкретной причине: она была занята. Из-под двери доносились тяжелые шаги и яростные ругательства:

— Проклятые гномы! Житья нет от этих пещерных крыс! Погоди, поймаю я тебя, садовая фигурка!

Похоже, кто-то во дворце не разделяет политику Романова, призывающую все разумные виды жить в мире и согласии. В отношении какого-то конкретного гнома уж точно.

Решив, что здесь больше делать нечего, я вышел из круглой гостиной и очутился в широком коридоре. В сад или еще немного побродить здесь?

Порталы на небольшое расстояние я уже открывал довольно легко, чем втайне гордился. Как правило, в этом мне помогал мысленный образ: проще всего было попасть в места, где я уже бывал и которые хорошо запомнил. Пространственная навигация в стиле «хочу переместиться на пять метров налево» или «хочу попасть вон за ту дверь» тоже неплохо работала, именно поэтому прыжки по комнатам не вызывали никаких сложностей. А вот при отсутствии внятных ориентиров портал мог открыться куда угодно.

Я прошел мимо широкой парадной лестницы, вверх по которой топал роскошно одетый бородатый гном.

— Вот уроды! Никакого спасения от этих переростков! Попадись мне только этот человечишко…

Похоже, во дворце разыгрывается какая-то драма.

Гном был настолько поглощен своим возмущением, что буквально налетел на меня.

— Простите, я задумался.

— Ничего страшного. Сударь, мне кажется, вас искали в гостевых покоях в дальней левой комнате. Не заглянете туда, как будет время?

Эти двое должны найти друг друга!

Гном недоуменно пожал плечами, но кивнул и двинулся в указанном направлении. Через полминуты с той стороны послышалась яростная ругань.